Под черным флагом. Истории знаменитых пиратов Вест-Индии, Атлантики и Малабарского берега - Дон Карлос Сейц Страница 7

высадит на берег. Но все моряки, как один, закричали: «Да здравствует капитан Миссон!» – и тут же бросились в объятия свободы. Миссон был назначен капитаном, Караччиоли – лейтенантом, а должности офицеров заняли другие члены команды. Так была провозглашена свободная и независимая Морская республика. После этого стали голосовать, куда идти дальше, и постановили отправиться в испанскую Вест-Индию. Некоторые требовали немедленно поднять черный флаг, но Караччиоли отказался, заявив, что они не пираты, а свободолюбивые люди, сражающиеся за равные права всех наций, которые страдают от тирании их правительств, и предложил поднять белый флаг, как наиболее подходящий. На том и порешили; на флаге написали девиз «A Deo, a Libertate» («За Бога, за Свободу!») и подняли его на мачту.

Корабельные деньги спрятали в сундук, намереваясь использовать их как общие средства. Когда же Миссон предложил добавить к ним и посуду капитана, команда заявила, что ее надо оставить в каюте – как украшение. Всем, кто нуждался в одежде, было роздано платье, – словом, Морская республика действовала вовсю. Миссон обратился к своим спутникам с призывом забыть о ссорах и разногласиях и жить в полном согласии друг с другом, и пусть общество, из которого они бежали, считает их пиратами.

Вовсе не склонность к жестокости, а забота о самосохранении заставила его объявить войну всем нациям, которые закрыли для них свои гавани. «И сейчас я, – воскликнул он, – объявляю эту войну, но одновременно советую вам, товарищи мои, проявлять гуманность и великодушие по отношению к пленникам, ибо это свидетельствует о благородстве души. Ведь мы хотим, чтобы к нам отнеслись точно так же, на тот случай, если злой рок, наши раздоры или недостаток храбрости отдадут нас на милость [победителей]».

На судне капитана Миссона было выявлено двести человек, пригодных к службе, и тридцать пять больных и раненых. Во время плавания в Наветренном проливе между Кубой и Гаити бостонский шлюп, попавший в штиль, снабдил их запасом рома и сахара. Благородные разбойники, к изумлению Томаса Батлера, капитана шлюпа, взяли с захваченного судна ровно столько, сколько им было необходимо, и не тронули остальной груз. Батлер заявил, что никто никогда не обращался с ним с такой предупредительностью, как люди Миссона.

Два дня прошло без происшествий, а потом, к удивлению команды, к ним направился какой-то шлюп. Им оказался капер с Ямайки; присмотревшись к «Победе», он бросился бежать. Один из моряков, знакомый с каперской тактикой, сказал, что ближе к полуночи шлюп вернется и попытается взять их на абордаж. Миссон приказал выставить часовых; пророчество моряка оправдалось. Капер встал бортом к «Победе», и его люди стали, один за другим, перепрыгивать на ее бушприт и спускаться на палубу. Но в тот момент, когда они спрыгивали на палубу, их хватали и, слегка придушив, брали в плен, причем все делалось в тишине и почти без применения оружия; среди нападавших никто не был убит или покалечен, раненым оказался только один француз. Так большинство каперов оказалось в плену, и моряки «Победы» захватили шлюп, несмотря на то что оставшиеся на нем люди попытались отойти от французского судна и сбежать, но было уже поздно. Шлюп был захвачен без особого труда. Утром Миссон учтиво приветствовал капитана призового судна. Его звали Генри Рэмси, и «Победа» была первым судном, которое он попытался захватить. На капере не было никакого груза. У него забрали все оружие, и, взяв с капитана слово ни на кого не нападать в течение шести месяцев, разрешили, по истечении нескольких дней, идти своей дорогой.

«Победа» отправилась в Картахену и Портобелло в Испанском Мэйне. По дороге туда она встретила два торговых голландских судна, имевшие каперские свидетельства; на одном стояло двадцать, а на другом – двадцать четыре пушки. Миссон вступил в бой с обоими. У голландцев были слишком большие команды, чтобы идти на абордаж, и французы в течение шести часов обстреливали их из пушек, пока наконец Миссон не потерял терпение и, встав бортом к более крупному, не отправил его на дно одним бортовым залпом. Все, кто были на палубе судна, погибли. После этого он направился ко второму, но его моряки предпочли сдаться. На «Победе» было убито тринадцать человек; кроме того, шестеро раненых моряков вскоре скончались. Голландец вез богатый груз: дорогие товары, золотые и серебряные кружева, парчу и другие ценности. Было решено зайти в Картахену и продать захваченный корабль. Чтобы избежать подозрений, Миссон решил назваться Форбеном, капитаном французского военного корабля. Когда они добрались до Картахены, Караччиоли, присвоив себе имя Д’Обиньи, мертвого лейтенанта, место которого он занял, съехал на берег в шлюпке. Он передал губернатору письмо, подписанное Форбеном, и объяснил, почему он захватил голландское судно, и, сославшись на то, что ему надо поскорее возвращаться домой, попросил прислать к нему купцов прямо на корабль, чтобы они купили у него товары. Дон Жозеф де ла Серда, губернатор, был рад выполнить просьбу французского лейтенанта и не только прислал на «Победу» купцов, но и принял пленников и преподнес в дар французскому капитану свежую провизию, а тот в свою очередь подарил его превосходительству кусок превосходной парчи. За товары было получено 50 тысяч пиастров. Все эти действия заняли один день, и на следующее утро «Победа» уже вышла в море. Слухи о ее подвигах вскоре достигли Ямайки – их привезли освобожденные моряки с капера. Адмирал Вагнер послал судно «Кингстон» на поиски французов, а когда позже ему сообщили, что к «Победе» присоединился корабль с двенадцатью пушками на борту (что не соответствовало реальности), отправил им вдогонку «Северн». «Северн» и «Кингстон» встретились в темноте, и, приняв друг друга за «Победу», чуть было не вступили в бой, но, к счастью, недоразумение вскоре разрешилось.

Когда «Победа» ушла из Картахены, губернатор де ла Серда по простоте душевной написал «капитану Форбену», что галеон «Святой Иосиф» (San Jose), стоявший в Портобелло, через восемь или десять дней уйдет в Гавану, и выразил надежду, что «Победа» возьмет его в прибрежных водах под свою охрану, поскольку он везет серебряные и золотые слитки, общей стоимостью 800 тысяч пиастров. Французы приняли это известие с ликованием, а Миссон ответил, что, пожалуй, следует отложить свое возвращение домой на несколько дней, чтобы дождаться «Святого Иосифа» на мысе Грасьяс-а-Дьос. В том же письме он сообщил губернатору о сигналах, по которым галеон сможет его опознать. Дон де ла Серда был очень благодарен и отправил «Святому Иосифу» приказ присоединиться к охранному судну, но, к счастью для него и во спасение репутации дона