Герои Сталинградской битвы - Светлана Анатольевна Аргасцева Страница 60

из многих, казалось бы, безвыходных ситуаций. Когда мы встретились вновь (через два года), капитан Павлито был уже полковником Родимцевым, а спустя еще три года генералом, одним из героев Сталинграда, командиром 13-й гвардейской дивизии. Через много лет, в мае 1965 года, мы вновь увиделись на встрече ветеранов в Москве. Он остался таким же испанцем, как и в дни обороны Мадрида».

Многое выпало на долю добровольца Александра Родимцева на испанской земле. Не счесть, сколько раз он рисковал жизнью и был на волосок от гибели. В боях в Испании ярко проявились черты его воинского характера, сформировавшие из него командира – доскональное знание военного дела, точный расчет, забота о подчиненных, оправданный риск и смекалка, железная дисциплина и личное мужество. Удивительно, но факт – десятки раз пройдя сквозь бомбежки и обстрелы, сражаясь на передовой под огнем врага, он ни разу не был ранен, словно был заговоренным. Испанские товарищи считали его «счастливчиком».

В Испании отец встречался со многими из тех, чья известность шагнула далеко за пределы их родных стран: с секретарем ЦК испанской компартии Долорес Ибаррури и ее сыном Рубеном – юным бойцом республики и будущим офицером Красной армии, с командирами интербригад – венгерским писателем и революционером Матэ Залкой, которого называли генералом Лукачем, испанцем Хуаном Модесто, немецким коммунистом Гансом Кале, с американским писателем Эрнестом Хемингуэем и многими другими.

После возвращения в Москву в августе 1937 года отца дважды вызвали в Кремль. В первый раз председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин вручил ему сразу два ордена Красного Знамени. Во время второго посещения он, пожимая отцу руку, произнес: «Часто встречаемся, товарищ Родимцев!» – и вручил ему орден Ленина и «Золотую Звезду» Героя Советского Союза. Сбылись слова комкора Урицкого[79], сказанные им моему отцу перед отъездом в Испанию. Александр Родимцев стал одним из первых, кто был отмечен высшей наградой Родины. Его первая «Золотая Звезда» имеет номер 45. Этих людей знала вся страна.

* * *

Вернувшись в свою часть после отпуска, Александр Родимцев был назначен командиром кавалерийского полка, а в январе 1938 года зачислен слушателем в Военную академию им. М. В. Фрунзе. Начинался новый этап в его жизни. В академии учились многие его друзья, с которыми он вместе сражался в Испании, – Николай Гурьев, Дмитрий Цюрупа, Дмитрий Погодин, Иван Татаринов, другие советские добровольцы. Породненные испытаниями, выпавшими на их долю, они на всю жизнь сохранили свою дружбу. Молодые офицеры понимали, что схватка с фашизмом еще далеко не окончена и боевой опыт, обретенный на испанской земле, уже очень скоро им пригодится.

Окончив академию с отличием, отец продолжил службу в Белорусском особом военном округе в должности помощника командира 36-й кавалерийской дивизии. Он участвовал в освободительном походе Красной армии в Западную Белоруссию, а в марте 1940 года несколько недель находился в войсках, принимавших участие в советско-финляндской войне.

К тому времени имя Александра Родимцева – героя Испании приобрело широкую известность в стране. Подтверждением этого является тот факт, что именно отцу было предоставлено право выступить с приветственной речью от имени Красной армии на XVIII съезде ВКП(б) в марте 1939 года.

В октябре 1940 года в судьбе моего отца вновь произошел крутой поворот. Ему предложили пройти обучение на оперативном факультете Военной академии командного и штурманского состава ВВС Красной армии. Это был период активного строительства воздушно-десантных войск, требовались командирские кадры, желательно с боевым опытом. Нужно было переквалифицироваться из кавалериста и пулеметчика в десантника. Отец начал осваивать то, о чем мечтал в детстве, – прыжки с парашютом. Тренировки шли с утра до вечера. Полученным после учебы значком инструктора-парашютиста отец гордился не меньше, чем другими своими наградами.

По окончании учебы полковник Родимцев был назначен командиром 5-й воздушно-десантной бригады, которая входила в состав 3-го воздушно-десантного корпуса. Части корпуса дислоцировались в Одесском особом военном округе, а штаб находился в городке Первомайске Николаевской области. Родимцев принял бригаду 17 мая 1941 года. В своих мемуарах отец писал о том, что ему пришлось внести серьезные изменения в обучение личного состава. Он видел, что основной упор делался на парашютную подготовку и десантирование, но опыт боев в Испании подсказывал ему, что этого недостаточно. Ведь после приземления десантник должен сражаться на земле, на незнакомой местности, вероятнее всего, с превосходящими силами противника, а значит, бойцы должны не только отлично владеть всеми видами оружия, но и приемами рукопашного боя, маскировки, быть тактически грамотными и в наступлении, и в обороне. Несмотря на то что учеба продолжалась в мирное время совсем недолго, отцу и его помощникам удалось многому научить своих десантников.

Как рассказывал отец, в июньские дни 1941 года по многим приметам, не представлявшим, казалось бы, по отдельности ничего тревожного, складывалась картина некоего напряжения, неясной тревоги. Это и появление иностранных самолетов, прилетавших с запада и улетавших в том же направлении, и разговор с командующим Одесским военным округом генерал-полковником Я. Т. Черевиченко, в котором тот требовал выдержки, чтобы оттянуть начало надвигавшейся войны, и прибытие в штаб округа множества офицеров в полевой форме с чемоданчиками, с которыми побеседовал отец. Они выезжали в войска, стоявшие у западных границ.

Через несколько дней время, отпущенное на подготовку к войне, закончилось. Первые две недели после начала Великой Отечественной войны 5-я воздушно-десантная бригада Родимцева и другие части корпуса оставались на месте. Командование Юго-Западного фронта еще предполагало использовать эти соединения по прямому назначению – для десантирования в тылу врага. Однако очень скоро стало ясно, что воевать всем имеющимся войскам придется на земле, поскольку немецкая группа армий «Юг» стремительно наступала в направлении Киева. Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск в районах Луцка, Ровно, Дубно, где на протяжении нескольких дней не прекращалось крупное танковое сражение, немцы прорвали оборону и в ночь на 11 июля вышли к предместьям Киева.

Девятого июля поступил приказ о переброске бригады Родимцева и еще двух бригад под Киев, в район Бровары – Борисполь. В начале августа десантники развернулись в боевой порядок и в ночь на 9 августа атаковали врага в Голосеевском лесу на окраине Киева. Удар свежих хорошо подготовленных частей оказался для гитлеровцев неожиданным. Отец так вспоминал об этих боях: «5-я бригада наступала! В августе 41-го года мы прошли с боями 15 километров, в среднем 800 метров в день. В августе! Кто участвовал в Отечественной войне, поймет, что значило для той поры идти на запад!»

Как показали дальнейшие события, войска Юго-Западного фронта оказались не в состоянии долго сдерживать противника, а тем более наступать. Они оставили город 17 сентября, а общая продолжительность Киевской стратегической оборонительной операции составила более 80 дней – с 7 июля по 26 сентября. И не вина защитников Киева, так же как и