Ричард Коул - Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры Страница 58

Из Бангкока мы направились на четыре дня в Бомбей. Мы остановились в отеле Тадж Махал, прямо напротив Ворот в Индию (главная достопримечательность Мумбаи — прим. пер.), и пошли гулять по городу. Дюжина таксистов предложила обменять деньги на рупии на чёрном рынке.

— Не стоит, — сказал я им, не решаясь передавать деньги незнакомому лицу.

Роберт всё же велел мне это сделать:

— Какого чёрта! Дай одному несколько купюр, увидишь с чем они придут.

С балкона номера я видел нашего обменщика, говорящего с другим таксистом, в руках мелькала валюта. Второй водитель не был похож на остальных. Он носил такую же униформу цвета «хаки», но его брюки были идеально выглажены, а рубашка — свежевыстирана, волосы идеально уложены, а усы словно пересажены с верхней губы Кларка Гейбла. «Этому парню стоит сниматься в Голливуде», — подумал я.

Получив деньги, мы познакомились с элегантным таксистом и попросили его показать город.

— Наш маратхи (один из языков Индии — прим. пер.) неидеален. Если вы свободны, мы могли бы нанять вас в качестве гида.

Его звали мистер Разарк, и в последующие три дня он стал неотъемлемой частью нашего антуража: водил нас в индийские бордели, на дискотеку, где Джимми поджемовал с обалдевшими местными музыкантами, которые не могли поверить, как можно так играть на японских гитарах. Мы зашли в несколько магазинов, где купили музыкальные инструменты, ароматические масла и набор шахмат из слоновой кости.

Разарк даже пригласил к себе домой на обед. Мы поразились ужасающей бедности, которая царила в районе, где он жил. Всюду ветхие лачуги, которые не выдержат средненького шторма.

— Мой дом очень маленький, — как бы извиняясь сказал Разарк. — Мы с женой живём в одной комнате с четырьмя детьми. Моя мама живёт в другой комнате. Немного, но дом стоил мне семнадцать тысяч фунтов. Бомбей — очень дорогой город.

«Неудивительно, что бедные остаются бедными», — подумал я.

В последний вечер в Бомбее мы попросили Разарка отвезти нас в ресторанчик в его районе.

— Мы хотим поесть там, куда ты ходишь, — сказал Джимми.

— Нет, нет, — ответил он. — Туристам там не место, опасно для здоровья.

— Не беспокойся за нас, — парировал Джимми. — С нами будет порядок. Мы крепкие.

И Разарк отвёл нас в маленький индийский ресторан, где сидело около двадцати человек; в Лондоне или Нью-Йорке санитарные службы закрыли бы его на раз. По предложению Разарка мы заказали чикен-карри, когда еду подали, мясо с трудом можно было отыскать на костях.

Через час мы сильно пожалели, что не придали должного значения предостережениям Разарка. Нас тошнило, мучили спазмы желудка, из-за чего мы не спали всю ночь. Утром нас прохватил жуткий понос. Меня в пот бросало от одной мысли, что скоро предстоит садиться на самолёт.

В воздухе мы бегали в туалет каждые пять минут. К счастью, у меня оказалась детская присыпка, которой мы втроём пытались унять боль в воспалённых задах. Когда самолёт сделал остановку в Женеве, присыпка кончилась, остаток пути прошёл в мучениях.

По большей части во время полёта, чтобы отвлечься от физических проблем, мы говорили об увиденном в Бомбее. Мы получили дозу суровой реальности — увидев условия, в которых жил Разарк, хороший мужик, со своей семьёй. Мы не чувствовали вины за свой экстравагантный образ жизни, в конце концов, группа много работала, чтобы разбогатеть. Но, живя собственной жизнью, легко смотреть на нищету остального мира. В Бомбее мы получили жестокий урок о том, как живёт большая часть мира. По крайней мере, за несколько дней в Индии мы почувствовали их боль.

Часть 15

29. В Австралию

Вскоре после возвращения в Англию был наконец издан четвёртый альбом Led Zeppelin.

— Выпустить его доставило гораздо больше боли, чем родить ребёнка, — заметил Джимми.

По настоянию группы Atlantic выпустила альбом без названия, что, впрочем, не отпугнуло фэнов от покупки в огромных количествах, они также быстро прозвали пластинку «Четыре символа» или «Zoso». Альбом не поднялся до первого номера в США, но прочно обосновался на втором месте американского хит-парада. Никто не сомневался, что пластинка станет золотой.

Чтобы поддержать продажи, мы отправились в двенадцатиконцертный тур по Англии с двумя концертами на Уэмбли, девятнадцать тысяч мест которого были распроданы моментально. Билеты, чтобы увидеть самую горячую группу мира, стоили доллар семьдесят пять центов.

Но, пока мы разъезжали по Британии, у меня на уме были Австралия и Новая Зеландия. По окончании тура Питер организовал для меня поездку в Южное полушарие, чтобы заложить основу для первых концертов команды, запланированных на февраль 1972 года. И пока Zeppelin покупали подарки на Рождество, я сел на самолёт из Лондона в Мельбурн. В следующие дни я побывал в Перте, Аделаиде, Сиднее, Брисбене и Окленде. Я проводил переговоры с местными промоутерами, осматривал и фотографировал залы, а если требовалось, менял их. Я также зарезервировал для нас отели.

В начале февраля мы вылетели в Австралию самолётом Air India. Решение лететь индийской авиакомпанией далось мне непросто. Благодаря тому, что Atlantic стала частью Warner Brothers, мы могли получить скидку в 50 %, которую согласовали между собой Warner Brothers и Air India. Наши зады ещё не оправились от индийской пищи, и мы не знали, чего ожидать.

— Не уверен, что в Англии хватит присыпки, чтобы долететь до Австралии, — сострил Роберт.

Самолёт совершил остановку в Бомбее, где мы остались на пару дней. Как здорово просто сойти с самолёта. Мы позвонили мистеру Разарку, который отвез нас на пляж, где мы целый день катались на верблюдах — ещё одно индийское приключение, от которого наши пятые точки снова подверглись тяжкому испытанию. Он также свозил нас в музыкальный магазин, где Джон Пол купил прекрасный набор барабанов.

Два дня спустя, когда мы вновь сели в самолёт до Перта, то словно направлялись в Сумеречную зону. Алкоголь в полёте кончился слишком быстро.

— Есть кокаин, Ричард? — спросил Бонэм. — Мне нужно чем-нибудь успокоить мозги.

При таком раскладе мы бы никогда не прошли таможенный контроль в Австралии. Пока мы стояли в очереди, Джону Полу сказали, что его барабаны конфискуют.

— Эти барабаны сделаны из кожи животных, — объяснил служащий. — Боюсь, здесь это нелегально.

Оказавшись в лимузине, Джимми высказал предположение:

— Теперь жизнь станет лучше.

Джимми был вечным оптимистом. Но у меня были сомнения. Время покажет.

— Проверка на наркотики!

В дверь моего номера громко постучали.