Полководцы эпохи Александра II - Алексей Васильевич Шишов Страница 56

Генерал-лейтенант М.Д. Скобелев назначается комендантом Плевны. Его заботой стали военнопленные, сбор трофеев, содержание многих тысяч обитателей турецких госпиталей, оказание помощи терпящим крайнее бедствие горожанам. И, разумеется, поддержание порядка и обеспечение безопасности в Плевне.

Назначение «белого генерала» комендантом поверженной вражеской крепости и освобожденного болгарского города означало его личный авторитет в рядах русской армии, известность у местных жителей и уважение… в стане противника. Действительно, популярности Скобелеву на войне и в жизни было, как говорится, не занимать.

Одним из тех, кто лично хорошо знал Скобелева, был военный министр России, главнокомандующий русской армией в Японской войне 1904–1905 годов генерал от инфантерии А.Н. Куропаткин. Вместе с Михаилом Дмитриевичем он участвовал в Кокандском походе 1875–1876 годов, во время Турецкой войны на болгарской земле был начальником штаба скобелевской 16-й пехотной дивизии, принимал участие в Ахал-Текинской экспедиции 1880–1881 годов. Куропаткин тепло отзывался о своем начальнике, умевшем водить войска в бой и пользовавшемся у них огромным личным авторитетом. Он писал в воспоминаниях:

«Исключительное положение в войсках, собранных под Плевной, Скобелев, прежде всего, заслужил заботой о войсках. Он их кормил даже в горячем бою. В то время, как другие начальники с началом боя засылали кухни своих частей возможно дальше, в опасении, как бы они при отступлении не попали в руки противника, Скобелев думал прежде всего об обеспечении победы, напротив, возможно продвигал кухни к боевым линиям, требовал, чтобы варка пищи производилась непрерывно, и требовал, чтобы котлы с горячей пищей привозились даже на передовые позиции.

Трудно представить себе, какое успокаивающее, бодрящее на войска впечатление производило появление на позиции ротной повозки с котлами, наполненными горячей пищей, или бочки с водой. Утомленные, с надорванными уже нервами, бойцы оживали и не сколько от радости, что вот утолят голод, сколько от сознания, что о них заботятся, что они не забыты. Прибавим, что Скобелев умел появляться именно в такие минуты и ласковым словом, шуткой, заботливым участием еще усиливал благотворное впечатление на войска своих распоряжений.

Перед боем войска видели Скобелева в неустанной заботе по подготовке успеха боя. Они видели, как ночью в ставке Скобелева не было отдыха. В день боя Скобелев каждый раз представлялся войскам особенно радостным, веселым, симпатичным. При объезде войск Скобелев представлял собой как бы олицетворение самой войны. Солдаты и офицеры весело и доверительно смотрели на его воинственную красивую фигуру, любовались им, радостно приветствовали его и от всего сердца отвечали ему «рады стараться» на его пожелание, чтобы они были молодцами в предстоящем деле.

Встречаясь с частями, с которыми он уже был в деле, Скобелев умел несколькими словами напомнить их общее боевое прошлое. Можно смело свидетельствовать, что каждая часть, бывшая раз в деле со Скобелевым, считала навсегда его своим родным начальником, всегда гордилась боевой с ним связью.

Говоря перед боем с войсками, Скобелев пользовался случаем указать, что ставится задачей каждой части. Начальники частей по их достоинству наставлялись не только о том, что они должны делать, но и как делать».

…После взятия Плевенской крепости русская армия перешла в наступление по всей линии соприкосновения с неприятелем, который получал подкрепления с самых удаленных окраин Оттоманской империи. В ходе тех решающих событий Русско-турецкой войны и раскрылось полководческое дарование «белого генерала».

Скобелев особенно отличился в Шипко-Шейновском сражении, которое стало решающим для освобождения Болгарии. Его 16-я пехотная дивизия сыграла в том деле решающую роль, поскольку оказалась в самом «жарком» месте заснеженных Балканских гор. Дивизионный командир, готовя полки к броску в условиях суровой зимы в горах через труднопроходимый даже летом Иметлийский перевал, буквально одел и обул своих бойцов. Позаботился о достойном их питании. И не сухарями, а горячей пищей. На все это истратил немало собственных денег.

Против Шипкинского перевала стояла вторая, как ее оценивали, по боевым качествам армия султанской Турции. Командовал ею опытный Вессель-паша, имевший 35 тысяч войск при 108 орудиях. Его главные силы располагались в обширном укрепленном полевом лагере у селения Шейново, расположенного всего в 3 километрах ниже Шипкинского перевала. Турецкой армии при всем ее многолюдстве и мощи артиллерийского огня в ожесточенных приступах так и не удалось овладеть Шипкой, которая стала символом боевого братства русских и болгар.

Русские атаковали армию Вессель-паши силами всего около 54 тысяч человек при 83 орудиях. Атака производилась тремя колоннами под командованием генерал-лейтенантов Ф.Ф. Радецкого, Н.И. Святополк-Мирского и М.Д. Скобелева (14 или 16 тысяч человек при 14 орудиях; в состав его войск входило и семь болгарских добровольческих дружин).

Авангард скобелевской (правой) колонны выступил в поход через Балканский хребет в 17 часов 28 декабря заканчивающегося 1877 года. С рассветом следующего дня двинулись главные силы, включая артиллерию и совсем небольшой обоз. Перед выступлением М.Д. Скобелев обратился к своим войскам:

«Нам предстоит трудный подвиг, достойный испытанной славы русских знамен: сегодня мы начнем переходить через Балканы с артиллерией без дорог, пробивая себе путь в виду неприятеля через глубокие снеговые сугробы…»

С особыми словами он обратился к добровольцам Болгарского ополчения. Напоминая о славных победах над турецкими войсками, одержанных в июне и августе на болгарской земле, М.Д. Скобелев писал в обращении:

«Вы заслужили любовь и доверие ваших ратных товарищей – русских солдат. Пусть будет так же и в предстоящих боях!»

Маршрут наступления колонны в заснеженных Балканах был из весьма сложных. В журнале военных действий 63-го пехотного Углицкого полка о том рассказывалось так:

«Трудно представить себе возможность движения в гористой местности без дорог, проваливаясь по пояс в снег, на каждом шагу падая, и при том идя не свободно, а навьюченным и таща на руках тяжесть в виде горной артиллерии».

Сам Михаил Дмитриевич о том марш-броске через Балканский хребет, будучи в голове походной колонны, писал следующее:

«Не говоря уже о том, что невозможно было двигаться иначе, как по одному, люди на каждом шагу проваливались в глубокий по пояс снег, местами же было так скользко, что приходилось с помощью рук карабкаться по крутым каменистым подъемам, часто делая шаг вперед для того, чтобы скатиться обратно на два шага…»

Встреченные трудности поломали график движения колонны. Она двигалась медленнее, чем правая колонна генерал-лейтенанта Н.И. Святополка-Мирского. Войскам Скобелева в главных силах удалось выйти к селению Имитлю лишь к исходу дня 27 декабря, то есть с опозданием на одни сутки.

Несвоевременный выход обходных колонн на исходные позиции перед турецким