Жорж Бордонов - Мольер [с таблицами] Страница 54

Арнольф отвечает не бог весть как остроумно:

«Предать имение известности я рад,Да и звучит Ла Суш приятней во сто крат».

Кризальд:

«От имени отцов вы отреклись напрасноИ взяли новое, пленясь мечтой неясной.Подобным зудом кто теперь не одержим?Задеть вас не хочу сравнением своим,Но мне припомнился крестьянин Пьер Верзила:Когда его судьба усадьбой наградила,Канавой грязною он окопал свой дворИ называться стал де Л'Илем[143] с этих пор».

Вот уже и «Мещанин во дворянстве». Корнелю едва ли понравилась шутка, и впрямь очень жестокая.

Арнольф возвращается домой после десяти дней отсутствия, неосмотрительно оставив Агнесу на попечении парочки бестолковых слуг:

«Пройдет ли мул, осел иль лошадь мимо нас,Она готова всех была принять за вас».

Он снова видит Агнесу, ласково ее расспрашивает, восхищается невинностью ее ответов:

«У вас хороший вид: вы, верно, не хворали?Агнеса. Вот только блохи спать частенько мне мешали.Арнольф. Ну, скоро кто-то гнать их будет по ночам».

Затем он отсылает ее, держится властно, говорит как человек, уверенный в себе, и потирает руки от удовольствия:

«Вы, героини дня, ученые созданья,От коих нежностей вздымается туман!Сравнится ль хоть одна поэма иль роман,Тяжеловесный труд иль мадригал учтивыйС ее наивностью и честной и стыдливой?»

Действие происходит на улице, что не очень правдоподобно, но, в сущности, как мы уже говорили, значения не имеет. Итак, лучась самодовольной радостью, Арнольф встречает Ораса. Это «молодой человек» в полном смысле слова, обаятельный, легкомысленный, влюбленный, безрассудный и доверчивый. Сначала Арнольф по-прежнему надувается гордостью. Он говорит снисходительно-шутливым тоном, как человек, знающий жизнь. Но Орас признается ему, что тут в городе происходит некая история, герой которой — он, Орас, а героиня — Агнеса. Увы! Она во власти старого тирана: «Лазус… Ласурс… В уме фамилия мелькает».

Арнольф взбешен, но сохраняет достаточно выдержки, чтобы себя не выдать. Собеседника его заносит все дальше:

«А можно ли отдать прелестное твореньеТакому дикарю в его распоряженье?»

Оставшись один, Арнольф все-таки начинает тревожиться. Он теряет самоуверенность, но лишь ненадолго:

«О роковой отъезд! Нежданная беда!»

Он быстро собирается с духом, все еще полагаясь на наивность Агнесы, а еще больше на высокое мнение о самом себе. Он тормошит олухов-слуг, потом с неуклюжей хитростью допрашивает скромницу:

«Все благополучно?Агнеса. Котенок мой издох.Арнольф. Конечно, жаль, но что ж?Всем надо умереть…»

Так и видишь, как он расплывается в блаженной улыбке. Но ему придется испытать разочарование, узнав, что Орас почти не выходил из его дома, куда его ввела сводня («добрая старушка»). Орас немедля поклялся в любви. Агнеса не была бесчувственна к таким клятвам. Она простодушно признается:

«Бывало, лишь начнет об этом говорить,Как что-то сладкое щекочет, задевает,Сама не знаю что, но сердце так и тает».

Орас брал ее руки и целовал. Арнольф:

«Ну, а не брал ли он у вас чего другого?»

Орас взял у нее только ленточку. Опасность была велика, но тревога оказалась ложной, и Арнольф еще может убаюкивать себя иллюзиями.

Но что-то в нем изменилось. Все еще спокойный с виду, он уже утратил уверенность в себе. Доказательство тому, что он ищет оправданий для своей простушки. Невинную Агнесу застали врасплох; она, конечно же, тут ни при чем. Еще немного, и он пожалел бы ее за то, что она подвергалась риску быть соблазненной; он корит за это себя самого, чтобы верней рассеять свои подозрения:

«…Если бы не я, могли вы соскользнутьНа тот погибельный, ведущий к аду путь.Всех этих щеголей повадка вечно та же:Кафтаны пышные, и ленты, и плюмажи,Их кудри, блеск зубов и сладкий звук речей —За этим всем легко не разглядеть когтей.Ведь это дьяволы: отбросят вмиг личину,Погубят женщину и увлекут в пучину.Но повторяю вновь: хотя не без труда,Вы миновали все засады без стыда».

Пользуясь своим положением, решившись любыми средствами упредить красавчика, он заставляет свою воспитанницу выслушать проповедь, которую заготовил заранее и теперь произносит назидательным тоном.

Слишком поздно. Напрасно он тешит себя мыслью, что Агнеса в его руках «как самый мягкий воск». Появляется Орас, чтобы открыть ему глаза, поведать, что «любовь — учитель чудный»:

«Ей щедрого создать возможно из скупца,Из зверя — кроткого, из труса — храбреца;Она в ленивого живой огонь вселяетИ остроумием невинность наделяет».

Агнеса действительно бросила в него из окна камень, но с камнем полетела нежнейшая любовная записочка, которую Арнольф и читает. Еще один сдвиг в его характере, еще одна психологическая находка. Теперь, когда предательство Агнесы стало очевидным, он заглядывает себе в душу и с изумлением не находит ничего, кроме недостойной слабости:

«Я философствовал, идя на этот брак,А в прелести ее влюбился как дурак.Ну что в ней? Сирота, без денег, без защиты…И вот мои труды и доброта забыты,А я, обманщицу без памяти любя,Любовью горестной терзаю сам себя».

Он встречается с ней после этого, чтобы посмотреть, как она будет себя вести. Итог:

«Пусть был я зол, сердит, пусть мучился напрасно —Ни разу не была она такой прекрасной…»

Агнеса тем временем дает ночные свидания своему обожателю, соглашается бежать с ним, несмотря на предостережения и увещевания Арнольфа. Он уже не может сдержать гнева:

«Коварная! Пойти на это вероломство,Забывши все добро, какое сделал я!О, на груди моей согретая змея…»

Когда она со всей кротостью в словах и в голосе объявляет ему, что любит Ораса, ревнивец испытывает желание дать ей оплеуху. Эта крайняя мера защиты обнаруживает глубину его грубости, тупости и эгоизма. Отныне, как бы он ни страдал, никто его не пожалеет. Он заслужил свои мучения; после его фанфаронства в первом акте они только смешны. Он с ужасом замечает, как сильно увлечем этой красоткой — настолько, что не может без нее обойтись. Теперь он знает, чего она стоит и какая горькая судьба уготована ему. Но он уже только жалкий старик, охваченный вожделением к молоденькой девушке, которую берег для себя и от которой не в силах отказаться. Он идет на безоговорочную капитуляцию: