Джон Фаулз - Дневники Фаулз Страница 52

Остальные девушки не столь замечательны, но все по-своему привлекательны и оригинальны.

Тити, la sylphide camus[221], гибкая, атлетически сложенная, современная, в светло-голубых полотняных бриджах. У нее крупный мягкий рот и необычный приплюснутый нос.

Нанни Баратон с лицом Mater Dolorosa[222] и темными глазами, в которых таится печаль; довольно молчалива, холодна, но точна и грациозна в танце; великолепные черные волосы до пояса, схваченные красной лентой; и привычка скромно потуплять глаза. Чудная фигура, тонкая талия, широкие бедра, полная грудь и крупная голова. Ее красота несколько старомодна, современная — более изощренная и лишена естественности.

Армель — в облике есть что-то неуловимо еврейское; мягкая, воспитанная и доброжелательная; тихо уплетает пирожные и слушает, что говорят другие. Она обручена с Жан-Полем, братом Нанни.

Бриджит, fille du peuple[223], жизнерадостная, слегка грубоватая, у нее простонародная, яркая красота. Слегка усталый вид — кажется, что она только что из постели.

Франсуаза Броссе, резкая, умная, строптивая.

Франсуаза из Бордо, пухленькая блондинка с сильным южным акцентом, каждый раз, когда она открывает рот, чтобы заговорить, все вздрагивают. Круглое доброе лицо, с него не сходит улыбка, в ней есть что-то от девчонки-сорванца, очень жизнерадостна. Южный акцент не сочетается с ее внешностью северянки.

Жаклин — может говорить непрерывно, речь ее льется неспешным потоком, у нее короткие кудрявые волосы, в лице есть что-то поросячье (это ее не портит), носит черные брючки.

Жозетта, poule[224] в зародыше, бойкая, с острыми грудками, аккуратная, постоянно прихорашивается, и надо сказать, не без успеха. Очень юная, но уже умудренная в житейских делах; demi-mondaine[225] в миниатюре; неторопливые похотливые повадки. «Меня можно купить, но только очень дорого». Порочна.

Иветта, ее хорошенькая анемичная подружка, слабенькая, бледная, неумная, безвольная — словом, прилипала.

Девушки постарше внешне менее привлекательны.

Клодин «Коко» Баратон, небольшого роста, сильная и энергичная, хотя у нее грустные глаза и усталый взгляд ищейки. В каком-то смысле играет роль приемной матери «молодых», хормейстера и maotress de ballet[226].

Колетта, крашеная блондинка с печальным лицом; непрерывно поет и с удовольствием примыкает к обществу, стоит ей заслышать разговор или смех. Присасывается как пиявка, стараясь любым способом скрасить свою незадачливую жизнь. Может быть, упустила свою любовь. Думаю, ей приблизительно лет двадцать восемь, и она тянет энергию из «молодых». Очевидно, в молодости была очень красивой. Но ей недостает женственности, она тип северной лесбиянки, потерявшейся в среде естественной любви.

Щедрая, всегда готова прийти на помощь, принести жертву, вступить в члены какого-нибудь общества — тип девочки-скаута в области духа, а я, как большинство индивидуалистов, терпеть не могу такой тип.

Некрасивая богачка Маринетта.

Бесполая Мари Шалле.

Джинетта Пуано, молчаливая, робкая девушка с красивой, изящно очерченной линией губ и удивительными, очень искренними серыми глазами — в их взгляде легкий упрек, непонимание, как если б она слегка побаивалась, что ей сделают больно.

Мадлен Нарвель, тип parfaite femme d’intérieur[227] у для нее мужчины — существа, которых надо кормить и о которых надо заботиться, как будто жизнь — всего лишь приготовление пищи в кукольном доме.

Теперь о мужчинах.

Мишель Годише и Жан-Поль Баратон, парижские студенты; мне они интересны: оба приятные в общении, нормальные люди. Они и Поль, брат Андре, относятся к «молодым».

Поль похож на любимого спаниеля, ленивого, но милого, ему все потакают. Он часто принимает виноватое выражение, оно помогает избежать лишних затруднений. Я завидую ему, завидую отсутствию у него всяческих комплексов, запретов, завидую его беззаботности. Вспоминая, как был одинок в его возрасте, понимаю, как много потерял из-за отсутствия брата, сестры, города, в котором бы постоянно жил, устойчивого круга знакомых — никаких «корней».

Жак — un jeune egoiste imberbe[228].

«Старики». Жан-Клод Жуто, щуплый молодой человек невысокого роста, с тонкими усиками, талантом имитатора и шута. Первый остряк в группе, может сказать и грубость, если это будет звучать забавно. Непорядочен в личных отношениях. Если ему нужно, всегда говорит что-нибудь приятное собеседнику — привычное лицемерие. Если дела шли плохо, он всегда публично возмущался, как бы демонстрируя благородную объективность. На мой взгляд, Жуто — слабый человек, он остановился в своем развитии. Un renard de La Fontaine[229] — обаятельный, но ненадежный.

Тинар, высокий, аскетического вида молодой человек с лицом китайца и большим крючковатым носом. Экстравагантный, но его экстравагантность запрограммированная. Предпочитает держаться в стороне, иногда неожиданно исчезает. Говорит в довольно вычурной манере; в разговор вставляет boutades[230], ругательства и изобретательные оправдания. У меня было ощущение, что его мозг — сложный лабиринт, мало связанный с реальностью.

Лаффон, козел отпущения в группе. Полное отсутствие чувства юмора при безумном желании похваляться, быть в центре внимания, изображать бывалого человека. Карикатура на Дон Жуана: при первой же возможности старается лапать девушек. Строит из себя опытного путешественника, притворяется, что умеет читать карту, отдает распоряжения, советует, командует другими. Хвастун, и все это понимают. Мне его жаль: у него грыжа. И еще у него подергиваются нос и рот, что-то вроде нервного тика. Он пишет сотни открыток — понятно почему. Он сам рассказал нам, что мать дала ему целый лист адресов, и тогда стало ясно, что все недостатки достались ему по наследству. Грубый и хвастливый.

Ричард, староста группы; он из тех людей, которые, даже уйдя из армии, остаются с ней связанными. По духу шотландский пуританин; инвалид, однако выносливый и усердный; находит удовлетворение в преодолении трудностей жизни. Настаивает на строгом соблюдении расписания, ночевках на открытом воздухе, самостоятельном приготовлении еды — словом, на самых неприятных вариантах любой ситуации. Пессимист, извлекающий из этого удовольствие. Ввалившиеся щеки, суровый вид. Нельзя сказать, что лишен чувства юмора, но юмор у него особый, военный; иногда кричит, какие коварные и жестокие немцы. Говорит неторопливо и размеренно, как школьный учитель. Медлительный и недоверчивый. Свою неприязнь ко мне не показывал из убеждения: хороший офицер в запасе не должен иметь любимчиков. Сердился, когда кто-нибудь из нас заводил affaires de coeur[231]. Если отвлечься от языка, скажешь, что я француз, а он — ярко выраженный англичанин.