Комплект книг Дианы Машковой - Георгий Гынжу Страница 47

никто не носит. Шуба явно не новая, потертая, и какая-то серая водолазка под ней. Я думал: «Боже, она старомодная, что ли» Хорошо – шуба была хоть и старая, но вроде настоящая. Не из синтетики. Мне тогда показалось, Долинская что-то напутала – денег, наверное, все-таки нет. Либо какие-то рамки в тратах, может кредит. Забегая вперед: когда уже стали много общаться, я понял, что в этой семейке деньги тратят по-особому, и одежда с развлечениями там не на первом месте. Что для меня было, конечно, странно. Но вообще, когда мы в первый раз разговаривали, я быстро переключился с одежды и внешности на разговор. Успел только заметить, что губы у нее мягкие, артикуляция тоже, макияж неяркий. Из этого я быстро сделал вывод, что она строгая и любит все под контролем держать. Опять же мимика, жесты – особенно руки – об этом говорили. И я подумал: «Добренькая, но строгая. Ну ладно, переживем».

Я шел по коридору батора и все думал-думал: если она писатель, значит, у нее должно быть много разных связей, со многими интересными людьми. И тут я, Гошка! Возможно, она сможет куда-то меня просунуть, как-то моему будущему помочь. Я переключился на эти мысли, о деньгах уже не думал, тем более сделал вывод, что их особо и нет. Фантазировал, какие возможности мне это общение может дать. И мне казалось, что наша встреча точно не случайная. Я же только успел подумать о знакомстве, только захотел, чтобы оно произошло, но ничего не подгадывал, не подстраивал. И – ррраз! – все случилось. Хотя я представлял, что как-то по-другому это будет происходить. Но случилось быстро и именно так. Значит, точно судьба.

Как только дошел до своей комнаты, сразу начал искать свои стихи, но найти ничего не смог. Видимо, давно на фиг выкинул. Потом вспомнил, что они есть у училки, и пошел к ней.

– Елена Анатольевна, – я попросил ее, – дайте мне мои стихи, я их фотану. Очень надо.

– Конечно, на! – Она удивилась, но ничего не сказала. Но самом деле стихи я давно забросил, да и не увлекался особо никогда. Но раз тут такой случай, нельзя было им не воспользоваться.

Учительница дала мне тетрадку, где они были записаны, я сфоткал их и пошел перепечатывать на смартфон Некита. В тот же день отправил Диане сообщением в «ВКонтакте» свои стихи. И потом проверял постоянно, написала она мне или нет. Ответ пришел только через несколько дней. Вот точно, она была старомодная. Соцсети вроде для того и существуют, чтобы сразу отвечать. А не тянуть резину. Но зато что-то она похвалила, какие-то образы там ей понравились. За что-то, наоборот, поругала, но мягко, совсем не обидно. Особенно много слов было про орфографию и пунктуацию. Даже не поленилась, перепечатала мне мои стихи без ошибок. Но про грамотность я и сам все, конечно, знал. Я еще что-то отправил, она опять ответила. Потом свои стихи у меня закончились, а общение надо было как-то продолжать. Кроме поэтической, другой зацепки-то не было. Тогда я стал искать стихи в интернете – брал чужие, которые мне нравились – не поэтов, конечно, а просто людей, которые пишут, – переделывал там что-то по-своему, слова коверкал, чтобы было похоже, что я писал, и отправлял. Так несколько недель прошло, мы просто переписывались. Но мне все время хотелось побывать у них дома, и я думал, как это организовать. А потом опять случайно все получилось – Долинская выпросила у меня поносить толстовку. В пятницу она ее забрала, а в субботу я написал ей в «ВКонтакте», что мне эта толстовка срочно нужна, пусть возвращает. Она пишет: «Гынжу, ты дурак? Я никуда не поеду, это другой конец Москвы. Три часа дороги», а я ответил: «Тогда сам приеду. Нужно срочно!» Долинская объяснила Диане, что я хочу приехать, чтобы забрать толстовку, и она согласилась. Даже адрес написала мне в «ВКонтакте» и как доехать – подробно, со всеми переходами в метро, с номерами автобусов, с названиями остановок. У меня это сообщение до сих пор хранится.

Глава 31. Близкие люди

И я поехал. Приезжаю – ни фига себе! Все не как в городе, по-другому, как будто какой-то отдельный мир. Дома трехэтажные, входы у всех отдельные. Я никогда раньше такого не видел, только в квартирах был, да и то не слишком часто.

Подхожу к двери, звоню. Мне открывают.

– Здравствуйте.

– О, привет, Гоша. Проходите!

Помню, я тогда стеснялся кроссы снимать – носки были дырявые и не очень-то хорошо пахли. Как говорится, кого-то встречают по одежке, а Гынжу Гошку по запаху. Но сейчас не об этом. Я такой вхожу и вижу обстановку. Однотонные бледно-фиолетовые стены. Строгий огромный стол под старину. Строгий комод. Строгий шкаф. Мне тогда с первого взгляда понравилось, что все строго. В кухне мне только мебель не понравилась – какая-то совсем простая, деревенская. Я осмотрелся как следует, забрал свою толстовку и собрался уходить.

– Гоша, оставайтесь с нами обедать.

– Нет-нет, спасибо! – Я отказался из вежливости.

– Не надо стесняться, у нас все свои.

Для вида я еще недолго сопротивлялся, а про себя подумал: «Конечно, давайте обедать! Ура!» Вроде тогда был куриный суп-лапша. И хотя я супы вообще-то не люблю, этот был вкусный. И на второе тоже что-то нормальное давали.

Мы пообедали, и я, довольный, думаю: «Ну все, теперь что-то, наверное, получится». Тогда, правда, дома не было ее мужа, мы с ним еще не встречались. И старшей дочери Нэллы – она у них единственная кровная – тоже не было. Были только Диана, Даша маленькая, удочеренная с младенчества, это про нее была книга «Если б не было тебя», и Даша Долинская. Я, кстати, когда маленькую увидел, сразу обрадовался, подумал: «О, мелкая есть! Прикольно!» Я малышей люблю, оказывается. Только раньше об этом не знал и особо нигде с ними не пересекался. В баторе совсем мелких нет, они живут в домах ребенка. Да и дошкольники в другом корпусе, мы никак не пересекались. А тут такая няшка, ей тогда было годика полтора. И она сразу меня приняла, с первой встречи! Залезла на колени, стала хлебом кормить. Это было так мило! И сама она была такая лапонька. И сейчас, в принципе, тоже лапонька, мы до сих пор большие друзья. Конечно, такой теплый прием мне понравился. Ну и как-то очень быстро, уже в тот раз, мы с Дианой перешли на «ты» – она сама предложила.

Диана много спрашивала обо мне, видно было, что ей моя жизнь по-настоящему интересна. Не для галочки или чтобы разговор поддержать. Я обо всем честно рассказывал. Даже о последней краже и о том, что нахожусь под следствием, – решил, что выдам всю правду сразу. Не хотел, чтобы она узнала об этом от кого-то еще. От какой-нибудь очередной питалки в детском доме. У меня, кстати, не было мысли, что Диана сможет мне в этом деле помочь и каким-то чудом спасет от тюрьмы. Я не потому рассказал. Но мне было важно сделать это самому. Как бы предупредить. Конечно, в глубине души я боялся, что это может положить конец нашим отношениям. Что я могу разочаровать. Но решил все равно быть честным. Почему-то с первой же нашей встречи между нами появилось доверие. И я видел, что она тоже мне верит. Доверяет. Не шарахается от меня из-за того, что я успел за свою жизнь натворить.

Мы сидели пили чай, разговаривали. И вдруг ни с того ни с сего она меня спрашивает:

– Гоша, а ты никогда не думал о том, чтобы написать книгу?

– Книгу? – Я тогда очень удивился. – О чем?

– О своем детстве, – я смотрел и видел, что она не прикалывается, что реально хочет меня заинтересовать, – ты же давно в детском доме.

– С рождения, – пробурчал я.

– Вот об этом и напиши.

– Кто такое будет читать?

– Люди, – взгляд у нее был серьезный, – они же ничего не знают о детских домах. Видят только заборы. А ты, наоборот, прошел