Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель Страница 47

В то же время Ленин в России был – да, объективно выгоден Германии уже потому, что он с начала войны выступал за её прекращение всеми странами «без аннексий и контрибуций», а кайзеру Вильгельму к весне 1917 года было уже не до аннексий, а контрибуции грозили в перспективе самой Германии.

То, чего добивался Ленин в вопросе о войне, было необходимо народам России и Европы… Но это давало шанс – пусть и малый, также кайзеровскому режиму в том смысле, что если бы в 1917 году в Европе победила точка зрения Ленина, воздействовавшего на Россию, то кайзеровский режим мог сохраниться.

В декабре 1916 года Германия через нейтральные страны обратилась к державам Антанты с мирными предложениями[149].

Но это ещё были предложения с позиции чуть ли не победителя.

31 января 1917 года германское правительство сообщило свои условия мира президенту США Вильсону[150].

И вот эти условия для тех, кто хотел бы свернуть войну, вполне могли стать базой для, хотя бы, временного перемирия. Немцы и на этот раз сильно запрашивали, но было ясно, что это – запрос, а реально они пойдут на уступки.

Однако Америка готовилась войну как раз развернуть – во имя закабаления Европы, а потом – и мира. 3 февраля 1917 года США разорвали дипломатические отношения с Германией, мотивируя разрыв действиями германского подводного флота.

Сопоставим две даты…

6 апреля 1917 года, Соединённые Штаты Америки объявили войну Германии.

И в тот же день – 6 апреля 1917 года, Фриц Платтен сообщает Ленину о согласии германского правительства на проезд русских эмигрантов через Германию.

Совпадение поразительное, но совпадение ли это?

Нет ли прямой связи между вступлением Америки в войну и решением Берлина о пропуске Ленина?

Уверен, что она – налицо!

Америка на стороне Антанты – это начало конца Германии при любых её временных успехах, этого в Берлине не понимать не могли. Жадность – жадностью, а требовалось смотреть реальности в глаза. И могли ли немцы в апреле 1917 года отказать в возвращении на родину тем, кто обличал мировую бойню, если ещё в декабре 1916 года Германия была готова немедленно приступить к мирным переговорам?

Тем более Германия должна была склоняться к миру после вступления в войну Америки. И активный противник войны Ленин был немцам в России выгоден. Но прекращение войны было выгодно и народам России, вот ведь в чём заключалось главное!

Германские имперские министры не настолько хорошо разбирались во взглядах лидера большевиков, чтобы понимать, что они-то, представители истощаемой войной буржуазной Германии, хотели мира во имя спасения германского империализма, а Ленин призывал к миру во имя уничтожения любого империализма, в том числе – и германского.

Внешне цели совпали, но это никак не объясняется тем, что Ленин каким либо образом был связан с германским правительством. Никто ведь на Западе не называет Черчилля «агентом Сталина» на том основании, что Черчилль сотрудничал со Сталиным. Просто с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года основной целью обоих было победить Гитлера.

Весной 1917 года, тоже было налицо тактическое совпадение целей, даже без совместных договорённостей.

А какой была роль германского генштаба? И играл ли он в коллизии с проездом Ленина вообще какую-либо роль, принимал ли здесь то или иное участие?

Конечно, принимал, и не мог не принять!

С кем же ещё могло советоваться политическое руководство Германии в ходе принятия решения, как не со своими собственными спецслужбами, то есть – с разведкой генштаба? Так, например, в информационных сетях бродят то ли сплетни, то ли сведения о том, что бывший шеф кайзеровской разведки Вальтер Николаи, попав в 1945 году в советский плен, ставил себе в заслугу, что принимал-де участие в «переправке» Ленина в Россию. Могу поверить – в том смысле, что с Николаи это обсуждали – в Берлине. Но это касалось лишь внутренних отношений германских ведомств, к чему Ленин отношения, естественно, не имел.

Всю пикантность ситуации при проезде транзитом через Германию Ленин прекрасно понимал, однако иного пути добраться до бурлившей России не было. Поэтому-то он и настоял на праве экстерриториальности, то есть – проезде без контроля паспортов и багажа, без допущения в вагон кого бы то ни было из германских чиновников и вообще германских граждан. Отсюда и пошёл ездить «пломбированный вагон» по страницам ряда петроградских газет – как пошлый исторический курьёз.

В качестве ещё одного подобного курьёза могу сообщить, что в 50-е годы директор ЦРУ Аллен Даллес вспоминал, как якобы «на исходе» 1916 года некий «крепкий лысый человек с рыжеватой бородкой» настойчиво желал встретиться с ним – тогда резидентом американской разведки в Швейцарии. Но, заключал Даллес, «меня ждала партия в теннис с прекрасной дамой», и Ленин – ну кто же ещё это мог быть! – так и не был принят. Причём историки ЦРУ якобы вычислили, что Ленин-де заходил к Даллесу незадолго до отъезда в Россию, «посоветоваться о немецких субсидиях большевикам»[151].

Да-а-а…

Униженно сгорбившийся в ожидании «мудрого» совета Ленин в потёртом пиджачке перед вальяжным, респектабельным, в белоснежном теннисном костюме под цвет швейцарских снегов, Алленом Даллесом – картина ещё та!

Чего-чего, а самонадеянности «стопроцентным» янки не занимать! Они даже не удосужились сопоставить хронологию событий, но уж чёрт с ними!

Хорошо ещё, что шеф ЦРУ не задал своим подчинённым задачу проанализировать – не был ли «ещё один не принятый» Даллесом крепкий двухметровый русский заика с усиками и кудрявыми волосами Петром Первым, желавшим продать по дешёвке в библиотеку Конгресса оригинал своего подложного «Завещания»?

Глава 10. «Германо-английский» «агент» Ленин против германского агента Боргбьёрга

Русская буржуазия сбросила царя, чтобы продолжать войну. И вдруг приезжает энергичный человек с лозунгом: «Никаких уступок „революционному“ оборончеству! Да здравствует социальная революция!»

Как ослабить его влияние?

Ну, конечно же, сообщить, что приехал «немецкий шпион». Пик обвинений Ленина в прямом шпионаже придётся на июль 1917 года, когда его попытаются арестовать. Но уже весной «пломбированный» вагон был излюбленной темой всей «жёлтой» питерской прессы.

В некотором смысле забавно, но и показательно, что 19 апреля (2 мая по новому стилю) 1917 года поэт Александр Блок писал в письме: «Буржуа только и делают, что боятся: то хулиганов, то немцев, то Ленина, то анархии»[152].