Люди, которые прославили Россию - Юлия Валерьевна Гуцол Страница 43

но главным событием стало создание романа-антиутопии «Мы». В нем он описал общество будущего, в котором контроль коллектива над личностью привел к абсолютному господству «мы» над «я»: «Мы идем – одно миллионоголовое тело, и в каждом из нас – та смиренная радость, какою, вероятно, живут молекулы, атомы, фагоциты». «Мы» стал одним из первых романов, созданных в жанре антиутопии. Позже Д. Оруэлл с его известным «1984» и Рэй Брэдбери с романом «451 градус по Фаренгейту» признавали, что их произведения возникли под влиянием творчества советского писателя.

Обложка зарубежного издания романа «Мы». E.P. Dutton & Company: New York, 1924.

Автор обложки – Эмлен Эттинг (Emlen Pope Etting Jr.)

Роман «Мы» органы цензуры СССР не пропустили и признали его враждебным советской идеологии. «Быть оригинальным – это значит как-то выделиться среди других. Следовательно, быть оригинальным – это нарушить равенство… И то, что на идиотском языке древних называлось “быть банальным„у нас значит: только исполнять свой долг», – писал Замятин в романе «Мы». Хотя устная презентация антиутопии все-таки состоялась: Замятин в течение двух вечеров прочел свое произведение при полном аншлаге в Петербургском институте истории искусств. Роман напечатали за рубежом на английском, чешском и французском языках. В России книга появилась в конце 1980‑х годов. В сентябре 1922 года Замятина арестовали: он оказался в группе известных литераторов и философов, которых правительство предполагало выслать из страны. Фамилия писателя попала в список антисоветской интеллигенции Петрограда. Однако друзья сумели добиться отмены приговора – Замятин остался в России и продолжил писать.

В 1929 году произошел скандал в связи с публикацией «Мы» в Париже. Союз писателей СССР вынуждал Замятина отказаться от своего произведения. На что он ответил: «Таких нелепых требований никто не пытался предъявлять к писателю даже в царское время. То, что сделано, что существует, – объявить несуществующим я не могу».

В связи с написанием «неудобного» романа Замятина критиковали и травили, в театрах запрещались постановки его пьес, книги изымались из библиотек, приостанавливались публикации его работ. «Литературная газета» озвучила, что «Е. Замятин должен понять ту простую мысль, что страна строящегося социализма может обойтись без такого писателя». Он вышел из Союза писателей и хотел уехать за границу, но ему в этом было отказано. Тогда он написал письмо И.В. Сталину, в котором требовал либо дать ему возможность печататься на родине, либо уехать из России. «Если я действительно преступник и заслуживаю кары, то все же, думаю, не такой тяжкой, как литературная смерть, и потому я прошу заменить этот приговор высылкой из пределов СССР… хотя бы на один год, выехать за границу – с тем, чтобы я мог вернуться назад, как только у нас станет возможно служить в литературе большим идеям». В 1931 году, получив согласие Сталина, Замятин покинул СССР. Сначала переехал в Ригу, потом в Берлин и в 1932 году осел в Париже, где занимался написанием статей для местных газет, темами которых были состояние современной русской прозы и искусство авангарда, работал над киносценариями по произведениям русской классики, написал ряд рассказов.

В 1934 году Замятина по его просьбе и с одобрения Сталина снова приняли в Союз советских писателей, а в 1935 году он участвовал в антифашистском Конгрессе писателей и был членом советской делегации. До конца жизни писатель сохранял советское гражданство и скучал по Родине. Он ждал, что отношения с родиной как-то наладятся. Из воспоминаний писательницы-эмигрантки Н. Берберовой: «Я вдруг поняла, что жить ему нечем, что писать ему не о чем и не для кого». Последний роман «Бич Божий» Евгений Замятин так и не закончил.

10 марта 1937 года Евгений Замятин в возрасте 53 лет скоропостижно скончался от сердечного приступа в нищете в Париже. На его похоронах присутствовала лишь небольшая группа друзей.

При Тамбовском государственном университете действует Замятинский центр, в Лебедяни находится Дом-музей имени Е.И. Замятина, а также улица, названная в честь него. Мемориальные доски и бюсты открыты в Липецкой области. Фильмов и передач об этом писателе, к сожалению, снято мало: «Путь парадоксов. Евгений Замятин»; «Игра в бисер» с И. Волгиным.

«Роман “Мы„– «величайший фантастический роман всех времен», – по мнению американской писательницы и критика Урсулы Ле Гуин.

«Я читал его “Мы„: блестящая, сверкающая талантом вещь; среди фантастической литературы редкость тем, что люди – живые и судьба их очень волнует», – делился впечатлениями А.И. Солженицын.

В своей монографии Д.Дж. Ричардс писал: «…в мире растущего фанатизма и ненависти он (Замятин – прим. авт.) проповедовал терпение и братство людей; в мире диктата он защищал человеческую свободу; в мире лицемерия и низкопоклонства он говорил правду. Как все его герои, он подвергался гонениям за еретизм, но в нем были силы для противостояния многочисленным противникам».

А.Шейн, американский исследователь и критик, отметил: «Ирония и сатира выступают орудиями, выбранными Замятиным для преодоления основной трагедии, которую он видел в жизни; и его ранние произведения с их кажущимися пессимистическими развязками отвергали жизнь, которую они изображали, в надежде вдохновить читателя стремиться к лучшему».

Сам Евгений Замятин признавался (в письме к Сталину): «У меня есть очень неудобная привычка говорить не то, что в данный момент выгодно, а то, что кажется правдой».

Еще он считал: «Русскому человеку нужны были, должно быть, особенно крепкие ребра и особенно толстая кожа, чтобы не быть раздавленным тяжестью того небывалого груза, который история бросила на его плечи».

И он, несмотря на то, что происходило в его жизни, был уверен в одном: «Я думаю сейчас об этом вопросе как писатель и считаю, что писатель временно, пока у него еще живут впечатления от Родины – может за границей жить и творить; а затем – ему неминуемо снова прикоснуться к земле и набраться от нее сил».

VI. Кинематограф и театр

Владислав Александрович Старевич. «Дрессировщик жуков», или Великий аниматор

Этот человек обогнал всех аниматоров мира на несколько десятилетий.

Уолт Дисней

Владислав Александрович Старевич – первый российский аниматор, основоположник русского мультипликационного кино, режиссер первого полнометражного кукольного мультфильма.

Владислав Александрович Старевич

Владислав Александрович родился 8 августа 1882 года в Москве в семье обедневших польских дворян. Позже семья перебралась в Ковенский уезд в Литве, где и провел свои детские и юношеские годы Владислав. Когда мальчику было четыре года, скончалась его мать, воспитанием занялись родственники по материнской линии. Владислав с детства увлекался театром, рисованием и энтомологией. После окончания гимназии