Роберт Святополк-Мирский - Пояс Богородицы.На службе государевой – 4. Страница 41

Картымазов низко поклонился и медленно выпря­мился.

— Спасибо за верную службу, — сказал князь Борис, и голос его чуть дрогнул. — Спасибо, Картымазов, я всегда высоко ценил тебя. Мы с братом как раз обсуждаем этот вопрос. Я думаю, еще сегодня мы примем решение. Ступай.

Картымазов вышел.

Братья молчали.

Андрей вдруг обнял Бориса и сказал:

— Прости меня, брат, что втянул тебя в это… Чует мое сердце, что рано или поздно нам придется дорого заплатить…

— Брось, Горяй, — улыбнулся Борис. — Все начал я. К тому же меня поддержал Иосиф, а я ему верю — это провидец…

В дверь постучали, и вошел взволнованный по­стельничий Бориса Иван:

— Князь, прибыл игумен Волоцкий Иосиф и покор­но просит тебя пожаловать к нему — он ждет в гости­ной зале.

— Сам Иосиф? — поразился Борис.

— Легок на помине, — печально улыбнулся Анд­рей. — Ну иди. Посмотрим, что он теперь скажет. Впрочем, я и так знаю.

— И я догадываюсь, — вздохнул Борис и вышел.

…Однако Иосиф сказал совсем не то, чего ожидал от него Борис. После приветствий, благословения и целования ру­ки игумен спросил:

— Скажи мне, князь, а где у вас тут проходят бого­служения?

— В основном в местном храме, — удивился Борис.

— А кто служит?

— В последнее время отец Кирилл… Он местный, из Великих Лук..

— В последнее время… А раньше?

— Ну-у… Раньше, кроме него, иногда очень хорошо служил отец Аркадий… Дорошин… Из Новгорода, ка­жется… У него был замечательный голос…

— Почему «был»?

—Отец Аркадий скоропостижно скончался, — Бо­рис перекрестился, — две недели назад. Съел что-то несвежее и, говорят, в страшных муках на следующий день помер.

— Кто говорит?

— Служка с ним был.

— Где этот служка?

— Уехал… Не знаю… Я не интересовался… Кажется, обратно в Новгород.

— Так я и думал, — с какой-то странной досадой протянул Иосиф и глубоко вздохнул. — Схоронен ли он по христианскому обычаю?

— Да, конечно, на местном кладбище. Отец Кирилл знает.

— Хорошо, оставим это. Вообще же я приехал по­говорить с тобой о другом. Но прежде у меня к тебе просьба.

— Слушаю и выполняю, отче, говори.

— Мне нужны четыре-пять сильных молодых вои­нов, чтобы проделать одну работу.

— Сейчас?

—Да.

— Ваня! — крикнул Борис, и Иван тут же появился на пороге.

— Скажи сотнику Сидорову, пусть выделит прямо сейчас пять-шесть человек в распоряжение отца Иоси­фа.

— Нет-нет, — сказал Иосиф, — в распоряжение моего помощника инока Феофана, который приехал со мной.

— Уже сделано, — поклонился Иван и исчез за две­рью.

— Князь, — начал Иосиф, — я приехал, чтобы поговорить с тобой о важных делах…

— Слушаю, — покорно сказал князь Борис, глядя в глаза Иосифу.

— Я долго думал обо всем, что случилось в послед­нее время, — Иосиф замолчал, потом вздохнул и про­должал: — Я уже покаялся перед Господом нашим и слезно просил прощения за грех мой. Теперь и пред тобой каюсь, князь. Ныне ясно вижу: попутал нас бес нечистый, ох попутал. Сперва тебя, а потом я сам в со­блазн впал. Скажу тебе откровенно: помнишь, когда зимой еще признался ты мне, что обиду вы с Андреем на брата держите, я хоть и нехотя, но поддержал вас, думая — ведь есть в том правда, что вы за старый по­рядок радеете. Так ведь было испокон веков и так должно остаться! Потому и согласился благословение свое дать. А потом надоумил меня Господь, что не так это все есть…

Иосиф замолчал, как бы задумавшись. Он искал простые слова, чтобы объяснить князю понятным ему языком, что пришла пора в корне изменить не только политику и поведение, но и вообще взгляды на уст­ройство мира…

…Ну не могу же я ему рассказывать, как снизошло вдруг на меня некое озарение и понял я, что не все старое хорошо, ибо, когда бы так было, мир бы ос­тановился — не росли б цветы, не завязывались пло­ды, не вырастали бы новые деревья. Не так Господь устроил этот мир, чтоб все было всегда по-старо­му, а так, чтобы все в нем постоянно изменялось и обновлялось. И в жизни природной, и в жизни челове­ческой, и равно в делах державных. Вот приезжают иноки из дальних стран, рассказывают, что где ви­дели, что где слышали, а порой и книги привозят но­вые. И что же? По всем странам, хоть на запад по­гляди, хоть на восток, похожее деется. Старые дер­жавы распадаются, на их месте новые растут… Но там лишь они выживают, где есть мудрый и силь­ный государь, который один своею рукою всем управ­ляет. Самодержавная власть — вот то, что прихо­дит сейчас на смену старому многовластию… Как мне объяснить удельному князю, что скоро он пере­станет быть удельным и, как бы это ни было плохо для него, придется с этим смириться, потому что так нужно для укрепления могущества державы… Потому что иначе — как она выстоит, когда тут Новгород бунтует, там ливонцы наступают, отту­да Казимир грозит, а с четвертой стороны полчища

172

ордынцев идут… Да нет, пришлиуже… Стоят на по­роге… Конечно, укрепление самодержавия грозит ос­лаблением и притеснением церкви, но есть, есть воз­можности не допустить этого. Однако это потом,позже, когда можно будет все спокойно обдумать. Апока главное — сохранить и защитить державу…

— Не так это все, — повторил Иосиф, положив руку

на плечо князя Бориса.

— А как? — робко спросил Борис.

И тут Иосиф нашел простые слова для князя. Он взял его за плечи и, глядя прямо в глаза, произнес сво­им чарующим, проникающим в самую душу голосом:

— Единое княжество, единый государь, единая вера!

В этом — сила и спасение всех нас!

Иосиф смотрел прямо в глаза князя Бориса и уви­дел, как они наполняются слезами. Он перекрестил его и очень мягко, по-отечески добавил:

— А потому вам с Андреем следует помолиться ис­

кренне за здоровье и успехи старшего брата, по-хри­

стиански простить все его прегрешения перед вами,

попросить у него прощения за ваши грехи, поблагода­

рить за доброе отношение, принять все его предложе­

ния и немедля вместе со всеми войсками двигаться

ему на помощь, чтобы отразить страшное ордынское

нашествие. На завтрашнем молебне я дам вам на то

мое торжественное благословение…

Ни один мускул не дрогнул на лице князя Бориса, только одна слезинка выкатилась и потекла по щеке, растаяв в густых усах…

…— Ну что? — спросил Андрей брата.

— Все. Завтра игумен Волоцкий благословит нас на

мир с Иваном…

— Значит, даем Иванову посольству согласие?

— Значит, даем.

— Ладно, брат, не горюй. Мы сделали все, что мог­