Озаренные - Леонид Михайлович Жариков Страница 40

Мы ходим по дну будущего Киевского моря. Башни кранов стальными руками легко переносят по воздуху тяжелые грузы.

Глубокий котлован разделен плотиной на две части — нижний и верхний бьефы. Верхний — лицом к будущему морю. Нижний — в противоположную сторону, куда устремятся потоки воды из-под турбин. Нижний бьеф, или, как его иначе называют, водобой, — очень ответственный участок строительства. Чтобы предохранить дно от размыва, котлован засыпают камнем на глубину до десяти метров. Сейчас здесь буквально кишат сотни машин. Они углубляют водобой, чтобы надежно укрепить дно и предотвратить подмыв плотины.

Здесь строят на века. Так записано в «Законах жизни» молодых строителей. Я видел этот волнующий документ в комсомольском штабе стройки. Броский призывный плакат встречает людей, прибывающих сюда, и невольно останавливает каждого, будто беседует с ним один на один. Я переписал для себя те «Законы жизни» как неповторимый документ времени, как добрый совет, как напутствие в жизни. И я подумал, что это тоже письмо в вечность и его слова звучат светлым прозрением, клятвой и верой в будущее. Вот почему я хочу поделиться радостью своего открытия и, как эстафету, передать эти живые слова будущим строителям новой жизни. Вот эти «законы»:

«Мы, участники ударной комсомольской стройки «Киевской комсомольской ГЭС», гордимся выпавшей на нашу долю возможностью своими руками возводить первую в истории ВЛКСМ гидроэлектростанцию, носящую гордое название «Комсомольской».

НАШ ДЕВИЗ: «КОМСОМОЛЬСКАЯ — ЗНАЧИТ ПЕРЕДОВАЯ, ОБРАЗЦОВАЯ».

Для каждого из нас законом жизни является:

— Работать высокопроизводительно, организованно, настойчиво внедрять новую технику, непримиримо бороться со всякими проявлениями бесхозяйственности и расточительства. Мы строим на века! Наши сооружения будут служить людям коммунистического завтра. Поэтому мы будем стремиться строить так, чтобы созданное нами было добротным и красивым.

— В нашем коллективе недопустимы пережитки прошлого: пьянство, хулиганство, сквернословие — все, что мешает нам двигаться вперед.

— Отказ от учебы мы рассматриваем как отсутствие сознательности, проявление неуважения к себе и коллективу.

— Руководствуясь ленинским положением о том, что коммунистический труд — это труд без расчета на вознаграждение, труд на благо всего общества, мы будем принимать активное участие в воскресниках, субботниках и в общественном строительстве.

ЗАКОН СТРОЙКИ — ОДИН ЗА ВСЕХ, ВСЕ ЗА ОДНОГО. ВСЕ РАДОСТИ И ГОРЕСТИ ДЕЛИТЬ СООБЩА.

— Тот, кто нарушит эти требования, недостоин высокого звания строителя новой жизни».

...Тяжелый бульдозер работал в котловане. Машина почти отвесно взбиралась на откос, толкая перед собой гору песка.

Начальник стройки снял шапку и помахал ею бульдозеристу:

— Владимир Макарович! Останови-ка свой броненосец.

Водитель бульдозера не слышал голоса начальника, но увидел его знаки и остановил машину:

— Здравствуй, заслуженный артист... — сказал Строков, подтягиваясь на цыпочки, чтобы достать и пожать руку водителю. — Чего смеешься? Разве ты не артист... своего дела?

В шутке Строкова был намек: Владимиру Кацуре осенью было присвоено почетное звание заслуженного строителя Украинской республики. Я уже знал об этом человеке многое: друзья рассказывали, что этого бульдозериста можно назвать художником — он умеет своей махиной снять два сантиметра грунта и ни миллиметра меньше или больше.

С трудом я вскарабкался на высокую, начищенную грунтом до блеска и теплую от работы стальную гусеницу бульдозера. В кабине водителя было просторно, я занял свободное кресло.

— Поехали!

Могучая машина стальной грудью зарылась в грунт, и тяжелый вал песка, похожий на штормовую волну, двинулся впереди машины. Мотор ревел так, что разговаривать было бесполезно. Бульдозер выкорчевывал тяжелые, позеленевшие от времени валуны, обуглившиеся бревна. Земля дрожала, и стонал седой Днепр под немыслимой тяжестью машины.

Вот Кацура вместе с песком выворотил мореный дуб. Когда-то он рос на берегу Днепра и был снесен паводком или ударом молнии. Когда это было? Может быть, еще в те былинные времена, когда княгиня Ольга стояла в древнем Вышгороде.

Вывороченный дуб почернел, и бульдозер, ревя по-бычьи, легко переворачивал дерево, ставил на дыбы, ломал, как щепку.

Днепр, старинный путь человеческий! Сколько лет воды его несли на себе большие суда и малые челны! Погибали здесь в бурю или в бою мирные рыбацкие лодки, тонули баржи с товарами. Все это оседало на дно, заносилось илом.

Расчищая старое русло Днепра, строители находят запорожские челны, оленьи рога, заржавленные стрелы, глиняные трубки. Прошлые века возвращались к людям в виде этих находок, оживала старина.

Можно было залюбоваться работой Кацуры. Легкий поворот рычагов — и громадная махина бульдозера послушно вгрызается в грунт, подавая вперед сразу двенадцать тонн песка. Стоящий ниже нас экскаватор ковшом подгребал поданный песок и насыпал его в самосвалы. Машины длинной вереницей вывозили песок из котлована, похожего на кратер.

В конце рабочей смены мы с Владимиром Кацурой уединились в конторке прораба, и он рассказал о себе.

Он строит уже не первую гидроэлектростанцию, работал на Волжской ГЭС имени В. И. Ленина, создавал Каховскую, потом Кременчугскую.

Родился Кацура в Белоруссии. В дни Великой Отечественной войны, мальчишкой, бегал в партизанские леса, видел фашистов, стоял над руинами белорусских сел и городов, видел смерть. Может быть, поэтому он избрал профессию строителя: не для смерти и разрушения живет человек, а для жизни и созидания.

Строитель! Сколько счастья в этом слове! Для строителя его профессия — вся жизнь: юность прошла на одной стройке, женился на другой, сын родился на третьей, и так по стройкам, как по этапам, проходит жизнь. Для каждого из них стройка — кусок жизни, отметка роста. Окончив одну работу, семья строителей дружно снимается с якоря и плывет на следующую, изучая географию страны по стройкам. И на новом месте все всегда начинается с первого колышка, с клочка земли, заросшего полынью и дикими цветами, с походного бивака и палаточного городка. Начинается «с нуля», а когда покидают обжитые места, оставляют за собой новые города, поселки со школами, с Дворцами культуры, а главное — с новой электростанцией, которая будет давать людям свет, а заводам и шахтам — жизнь. В этом счастье строителя и его гордость...

Потом были другие встречи. Запомнилась беседа с героем киевской стройки, бригадиром комплексной бригады бетонщиков Степаном Олысько. Разговор происходил на самой высокой точке строящейся плотины, откуда открывались живописные дали днепровской равнины. Всюду работали люди. Монтажники-верхолазы ходили по железным прутьям арматуры на захватывающей дух высоте. Степан Олысько смотрел на своих товарищей, на дела их рук и говорил:

— Почему у машин, у книг есть свои авторы, имена создателей,