Марина Цветаева. Письма 1933-1936 - Марина Ивановна Цветаева Страница 4

Еще раз спасибо за такое человечное редакторство. И ОЧЕНЬ ХОРОШО кончается на Петре. Только хорошо бы, чтобы без опечатки (КОНВУЛЬСКИЙ) Сердечный привет.

                                        МЦ.

Впервые — Новый журнал. 1961. С. 168. СС-7. С. 431. Печ. по СС-7.

14-33. В.В. Рудневу

Среда, 22-го февр<аля> 1933 г. [46]

                         Милый Вадим Викторович,

Спасибо за гонорар. Увы, почти весь (258–217[47] фр<анков>) ушел на уплату медонских[48], 2 года назад, налогов. Накануне получения, т. е. третьего дня. приходили описывать, но увидя «mobilier» (ящики и столы) написали нам бумагу, где предлагают либо платить 217 фр<анков> в течение 24 час<ов> либо expulsion[49] — ни более ни менее. Вчера внесли. Дайте мне совет, как мне, по моему писательству и нищенству, добыть себе охранную грамоту, ибо это — только хвост медонских налогов и за нами еще 700 фр<анков> всяческих кламарских. Мы же буквально подыхаем, у Али все лицо в нарывах от худосочия. Ремизов[50] где-то (но у кого??) добыл отсрочку (на неопред<еленный> срок) всех налогов. Но мне нужно письмо от кого-нибудь, я не могу говор<ить>, что я «известная писательница», никто не поверит.

Посылаю почти всего Макса, осталось еще 15 стр<аниц>, в к<отор>ых не успела вставить К. Доставлю на днях.

Сердечный привет, спасибо и

S.O.S.!

С налогами

                                        МЦ.

Впервые — Надеюсь — сговоримся легко. С. 15 16. Печ. по тексту первой публикации.

15-33. В.В. Рудневу

Clamart (Seine)

10. Lazare Carnal

2-го марта 1933 г.

                         Милый Вадим Викторович,

Только что получила оттиски[51], — самое сердечное спасибо! Страшно тронута, что Вы об этом подумали. Читали ли, кстати, отзыв Адамовича? По-моему — милостиво[52].

И большое спасибо за налоговые советы — Вы нравы (и Ремизов прав!) — проще всего и дешевле всего — платить[53].

Конец Макса, надеюсь, получили[54]. С Вашей оценкой («раболепство»)[55] несогласна, это — чистейшая моя ему за себя и за многих и заслуженнейшая им — БЛАГОДАРНОСТЬ. Но спорить не будем — как никогда не спорил Макс.

Очень рада буду когда-нибудь повидаться с Вами лично, скоро весна, — Вы наверное любите лес? Мы близко, — приедете на целый день, погуляем и побеседуем — в мире.

Сердечный привет и еще раз спасибо

                                        МЦ.

Впервые — Новый журнал. 1978. С. 191. СС-7. С. 443. Печ. по кн.: Надеюсь — сговоримся легко. С. 16–17.

16-33. Г.П. Федотову

4-го марта 1933 г.

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

                         Милый Георгий Петрович,

Умоляю еще раз написать Фондаминскому[56] о гонораре, нас уже приходили описывать в первый раз в жизни[57].

Привет

                                        МЦ.

Впервые — Новый журнал. 1961. С. 170. СС-7. С. 432. Печ. по СС-7.

17-33. Г.П. Федотову

Clamart (Seine)

10, Rue Lazare Carnot

6-го марта 1933 г.

                         Милый Георгий Петрович,

Самое сердечное спасибо за аванс — как жаль, что меня вчера не застали, мы с вами так давно не виделись.

А вот строки из письма Руднева (МЕЖДУ НАМИ, а то рассвирепеет — прощай, Макс!).

…Теперь, в порядке не редактора, а читателя, осмелюсь Вам сказать, что удивляет и несколько даже досаду вызывает Ваше (простите) раболепное отношение к М<аксу> В<олошину>. Он прямо какое-то божество, богоподобное существо, во всех отношениях изумительное. Это неверно или невероятно, всё равно. А важно то, что Ваша восторженность уже не заражает читателя, а наоборот, настораживает против М<акса> В<олошина>.

_____

О моих личных впечатлениях из совместной и тесной жизни с М<аксом> В<олошиным> в Одессе при случае расскажу[58].

Не сердитесь на меня? Но мне очень не хотелось бы для Вас оттенка некоего «ридикуля» в чрезмерной восторженности.

Преданный Вам, и т. д.

_____

Милый Георгий Петрович, если бы писал читатель — мне было бы все равно, но читатель власть имущий есть редактор, и мне совершенно НЕ все равно.

Поэтому не отгрызнулась (а КАК могла бы! Простым разбором понятий раболепства и рудневского «ридикуля») — не отгрызнулась, а ответила мирно — «не будем спорить — как никогда не спорил Макс»… и т. д.

Мне важно, чтобы про Макса прочли все, а потом когда-нибудь, когда больше не буду зависеть от Руднева и Амари (* Marie)[59], включу это рудневское послание как послесловие.

_____

Но, в утешение, чудное письмо от бывшей жены Макса (25 лет или больше назад!) — Маргариты Сабашниковой[60], художницы, Вы м<ожет> б<ыть> ее знали, или ее брата-издателя?[61]

Когда увидимся, прочту.

Когда — увидимся?

До свидания, еще раз спасибо за выручку. Руднев — между нами. Но при случае воздействуйте в смысле принятия рукописи она сейчас у него на руках, и он ее читает — от конца к началу и от начала к концу.

До свидания! Скоро в Кламаре будет чудно, —