Федор Раззаков - Чтобы люди помнили Страница 38

В 1938 году успех Бернеса в мире кино закрепляет режиссёр Эдуард Пенцлин: он не только приглашает актёра на главную роль в свой фильм «Истребители», но и делает его героя — лётчика Сергея Кожухарова — поющим. Песня «В далёкий край товарищ улетает» (композитор Н. Богословский) туг же становится шлягером. Фильм занимает 1-е место в прокате 1940 года, собрав на своих сеансах 27,1 млн. зрителей.

Ещё одним лидером проката того года был фильм Леонида Лукова «Большая жизнь» (1-я серия), который, заняв 6-е место, собрал 18,6 млн. зрителей. В этом фильме Бернес сыграл одну из главных ролей — инженера Петухова. Поначалу режиссёр пробовал актёра на другую роль — Вани Курского, надеясь, что Бернес потянет на этого героя. Однако переиграть природное обаяние Петра Алейникова Бернесу так и не удалось, и роль ему не досталась. Впрочем, оно и к лучшему.

Свою вторую и, как оказалось, последнюю главную роль в кино Бернес сыграл во время войны. Это была роль Аркадия Дзюбина в фильме всё того же Лукова «Два бойца». Однако съёмки в этой картине были для актёра отнюдь не лёгкими.

Из двух главных героев фильма к началу съёмок режиссёр окончательно определился только с одним — Сашу с Уралмаша должен был играть Борис Андреев. А вот на роль Дзюбина претендовали сразу двое: Пётр Алейников и Николай Крючков. Однако какие-то сомнения у режиссёра были. Видимо, ему хотелось, чтобы рядом с Андреевым был актёр из другой компании, иначе зритель воспринял бы эту картину как продолжение «Трактористов». Поэтому в конце концов от услуг Крючкова и Алейникова решено было отказаться, и роль досталась Бернесу. Вспоминает кинооператор А. Кричевский: «В 42-м году со снятым на фронте материалом я приехал на несколько дней в Москву. Интерес Марка к фронтовой жизни, к моим рассказам о съёмках солдат был на этот раз поглощающим. Он готовился к роли Аркадия Дзюбина. Его интересовало всё, вплоть до того, подшивают ли солдаты на фронте подворотнички к гимнастёркам (чего я не замечал и на чём настаивали консультанты фильма)».

Между тем едва начался съёмочный процесс, как режиссёр фильма понял, что роль Бернесу не даётся. Быстро овладев одесским говором (научился от одного балаклавца, который лежал в ташкентском госпитале), он никак не мог войти в образ настоящего одессита. Прошло уже полтора месяца, а дело так и не сдвигалось с мёртвой точки. Лукову настоятельно советовали заменить Бернеса на другого актёра, но он медлил. И, как оказалось, был прав. Актёр всё-таки сумел войти в образ, нашёл точные, вдохновенные краски. Во многом ему помог случай. Например, внешность своего героя он нашёл в обычной парикмахерской. В тот день молодая и неопытная ученица обкорнала его почти «под ноль», но увидевший его Луков внезапно воскликнул: «Это как раз то, что надо!»

Так же случайно появилась в фильме и песня «Тёмная ночь». Вот что вспоминает об этом композитор Н. Богословский:

«В фильме никакие песни поначалу не планировались, должна была звучать только оркестровая музыка. Но как-то поздно вечером пришёл ко мне режиссёр картины Леонид Луков и сказал: „Понимаешь, никак у меня не получается сцена в землянке без песни“. И так поразительно поставил, точно, по-актёрски сыграл эту не существующую ещё песню, что произошло чудо. Я сел к роялю и сыграл без единой остановки всю мелодию „Тёмной ночи“. Это со мной было первый (и, очевидно, последний) раз в жизни… Поэт В. Агатов, приехавший мгновенно по просьбе Лукова, здесь же очень быстро почти без помарок написал стихи на уже готовую музыку.

Дальнейшее происходило как во сне. Разбудили Бернеса, отсыпавшегося после бесчисленных съёмочных смен, уже глубокой ночью (!) раздобыли гитариста, поехали на студию и в нарушение правил, взломав замок в звуковом павильоне, записали песню. И Бернес, обычно долго и мучительно „впевавшийся“, спел её так, как будто знал много лет. А наутро уже снимался в эпизоде „Землянка“ под эту фонограмму.

И „Шаланды“ тоже придумал Луков. Я долго доказывал ему, что не стоит использовать в фильме чисто одесский колорит: неприятностей потом не оберёшься. Напоминал о жёсткой критике Утёсова, исполнявшего песенки своего родного города, ссылался на незнание этого фольклора, предлагал другие интонационные решения песни. Луков был неумолим.

В помощь мне студия дала объявление: „Граждан, знающих одесские песни, просьба явиться на студию в такой-то день к такому-то часу“. Что тут началось!.. Толпой повалили одесситы, патриоты своего города, от седовласых профессоров до людей, вызывающих удивление — почему они до сих пор на свободе? И все наперебой, взахлёб напевали всевозможные одесские мотивы. Потом я, используя городские интонации и обороты этих бесхитростных мелодий, написал свои „Шаланды“, за которые, как я и предполагал, хлебнул впоследствии немало горя. Ругавшие меня критики никак не могли понять, что этот персонаж должен был петь именно такую песню, так как салонные романсы или классические арии ему противопоказаны. А Луков, возможно, и предполагая, что „Шаланды“ вызовут такую реакцию, всё же на исполнении песни в фильме настоял. Он понимал, что она придаст одесситу Аркадию Дзюбину достоверную музыкальную характеристику. И на всех обсуждениях и просмотрах горячо защищал свою позицию».

Фильм «Два бойца» стал вершиной популярности Бернеса. За исполнение главных ролей в этой картине его и Бориса Андреева правительство наградило орденами Красной Звезды. А жители Одессы присвоили Бернесу звание «Почётный житель города».

В том же 1942 году Бернес снялся сразу в двух «Боевых киносборниках» — № 8 и № 9. В первом актёру пришлось заменять Н. Крючкова в эпизоде о трёх танкистах (Б. Андреев, П. Алейников, М. Бернес), после чего отношения с Крючковым у него испортились.

В 1943 году Бернес сыграл первую отрицательную роль: в картине Сергея Герасимова «Большая земля».

В 1945 году режиссёр Л. Луков начал съёмки второй серии фильма «Большая жизнь» и вновь пригласил в картину Бернеса. Во время этой работы произошёл досадный инцидент, о котором рассказывает один из его участников — композитор Н. Богословский: «Внезапно Бернес наотрез отказался петь мою песню „Три года ты мне снилась“. Луков вопреки обыкновению не вспылил, а через несколько минут раздумья сказал Марку: „Тогда я тебя снимаю с роли. Мне нужна именно эта песня“. Был страшный скандал: взбешённый Бернес, хлопнув дверью, уехал со съёмки. Но назавтра всё обошлось. Утром Марк явился спокойный, умиротворённый. Доверяя Лукову и искренне его любя, он всю ночь „впевался“ в песню, проигрывал её актёрски, и она стала ему нравиться. Так благодаря Леониду Давидовичу песня эта, прозвучав в фильме, долгие годы оставалась в концертном репертуаре Бернеса».