Евгений Решин - Генерал Карбышев Страница 34

Многим специалистам старой армии Фрунзе нередко ставил в пример деловитость, трудоспособность, аккуратность и высокую дисциплину Карбышева.

23 апреля 1919 года перед переходом Южной группы в контрнаступление Карбышев получил из действующей армии от Фрунзе и Куйбышева приказание, в котором ему предлагалось немедленно произвести рекогносцировку по тракту Мелекес — Ставрополь и срочно приступить к устройству позиций в районе реки Ташолка — село Мусорка. Одновременно командарм приказывал укрепить подступы к Самаре с северо-восточной стороны, между реками Волгой и Самарой, чтобы линия укреплений проходила в 5–7 верстах от центра города.

Ввиду особого значения и срочности задания Карбышев решил самостоятельно вести рекогносцировку. В условиях весенней распутицы и бездорожья на такое задание затрачивалось обычно не меньше недели. К тому же необходимо было на некоторое время задержаться на новой позиции, чтобы организовать ее оборудование. И все-таки Дмитрий Михайлович сумел за два дня полностью выполнить работу. Не заезжая домой, он остановил бричку у ворот управления 6-го военно-полевого строительства, радостный вбежал в комнату комиссара и воскликнул:

— Докладываем, комиссар, все в порядке!

Карбышева трудно было узнать: фуражка лихо сдвинута на затылок, шинель, сапоги и лицо забрызганы грязью. Усталый, осунувшийся, небритый, только в глазах озорные искорки.

Дмитрий Михайлович поздоровался, снял с плеча походную сумку, скинул грязную шинель и сапоги, размотал портянки и, стоя на полу босиком и насвистывая какую-то бравурную мелодию, начал выкладывать из сумки на стол ее содержимое: полевую книжку, карты, чертежи, схемы, иголки, нитки… Потом он с юмором рассказал о трудностях, с которыми столкнулся при рекогносцировке. Ему и его спутнику топографу Бадееву часто приходилось поочередно, а то и вместе помогать лошади, быть «вридло» — как шутя говорил Дмитрий Михайлович, т. е. временно исполняющими должность лошади: тяжелая повозка с вещами, инструментом и фуражом застревала в вязком болоте, и только ее вытаскивали, как она снова погружалась в хлябь. Дмитрий Михайлович не преминул поделиться с комиссаром своими впечатлениями о настроении крестьян.

— Для этого супостата Колчака мы готовы рыть и могилу, — говорили они, когда узнавали, зачем приехал Карбышев.

Было уже поздно, смеркалось. Комиссар предложил Дмитрию Михайловичу пойти отдохнуть, но Карбышев лишь отмахнулся и, несмотря на усталость, сел к столу, взял полевую книжку и начал писать доклад начальнику инженеров Южной группы Ю. Ю. Рустейко о результатах рекогносцировки.

Поводом для срочного доклада в штаб было и другое серьезное обстоятельство.

Фортификационные работы весной 1919 года развертывались все в большем масштабе, а снабжение рабочих батальонов никак не удавалось наладить.

Строки из рапорта Карбышева начальнику инженеров Восточного фронта Г. П. Вискунову: «…При тяжелой окопной работе — хорошая пища не роскошь, а насущная необходимость. Неисправное питание недопустимо… Необходимо людей одеть; нет рукавиц, а морозы стоят… Нет сапог. Плохо одетые и обмундированные люди не помощь, а обуза строительству.

Прошу письменно подтвердить Ваше разрешение выдавать для повышения успеха работ денежные премии саперам, солдатам рабочих батальонов и рабочим по соглашению с контролером и политкомом, а также отдавать работы с подряда.

Предписание необходимо для контроля.

Прошу провести вопрос о выдаче премии рабочим натурой: нитками, подковами, интендантским керосином и т. п. и заставить интендантство и продком выдавать для этой цели табак, чай, сахар и пр.».

Через короткий срок Карбышев вторично телеграфировал в штаб Восточного фронта:

«…Питание рабочих налажено, контакт со всеми самый тесный. Указания получаются от командующего Южной группы. Работы разделены на четыре очереди, со строгим подсчетом потребной рабочей силы и идут планомерно. Программа, намеченная к 1 мая, на трех отделах закончена, на двух заканчивается. Саперам, солдатам и рабочим выдаются премии, работают преимущественно сдельно. Благодаря принятым мерам строительство оказалось в силах выполнить также срочное задание Южной группы Восточного фронта по постройке новых позиций и исправлению мостов».

Дальнейшие события сложились так. Войска 5-й армии под напором белогвардейских частей отступали к Самаре. Тогда Фрунзе бросил им на помощь две бригады 25-й стрелковой дивизии, которой командовал Чапаев. Наши войска воспрянули духом и остановились впереди позиций, прикрывавших узловую станцию Кинель.

Колчаковцы, измотанные и утомленные в непрерывных боях с частями Красной Армии, остановились всего в 50–60 верстах от Самары и уже не в силах были продвигаться дальше на запад: путь им преградил Волжский оборонительный рубеж, о наличии которого они, возможно, знали. Идти на штурм мощных укреплений без тщательной разведки и подготовки колчаковское командование не решалось.

Тем временем М. В. Фрунзе отдал приказ о переходе в контрнаступление:

«…удерживая натиск противника с фронта, образовать ударную группу в районе Бузулука под начальством командующего 1-й армией с тем, чтобы, перейдя этой группой в решительное наступление, ударом в левый фланг противника отбросить его к северу.

…Ставя указанные выше задачи, требую от всех проникнуться сознанием крайней необходимости положить предел дальнейшему развитию успехов противника, дабы при содействии ожидаемых из областей подкреплений перейти к контрудару и нанести врагу решительное поражение».

Первый сокрушительный удар по Колчаку нанесли чапаевцы.

Напор Красной Армии был стремителен. Колчаковцы терпели поражение за поражением. Красноармейцы и сибирские партизаны добивали их разрозненные части, обращенные в бегство. Самого «верховного правителя России» Колчака захватили в плен и по приговору Иркутского ревкома 7 февраля 1920 года расстреляли.

Немало сил и труда, большой опыт и знания вложены в оборону молодой Страны Советов и военным инженером Дмитрием Михайловичем Карбышевым. 20 апреля 1919. года он был назначен главным руководителем всех оборонительных работ Восточного фронта. Под его руководством в Симбирске, Самаре, Саратове, Челябинске, Златоусте, Троицке, Кургане и других городах были созданы укрепленные районы, сыгравшие важную роль в разгроме белогвардейских полчищ.

После разгрома Колчака Д. М. Карбышева назначили начальником инженеров 5-й армии Восточного фронта. Он руководил укреплением Забайкальского плацдарма против японских интервентов и белогвардейских банд атамана Семенова.