Джон Маркоф - Хакеры (takedown) Страница 31

Через месяц «Боллинджер» уволился из цветочного магазина. Ленни Ди-Чикко стал работать компьютерным оператором в судоходной компании. Кевин вел себя более-менее спокойно, хотя, впрочем, казался еще более зацикленным на своих идеях, чем раньше. Он всегда был скрытным и очень неохотно рассказывал о себе – и вдруг, когда Ленни встретился с ним через несколько месяцев, начал уговаривать записать его, Кевина, номер телефона. С ним стало твориться что-то странное. Его охватило навязчивое желание: у людей должна быть возможность связаться с ним в любое время, но при этом он не хотел сообщать никому свои постоянные координаты. Поэтому он стал повсюду носить с собой пейджер. И еще Ленни и Роско стали замечать такую любопытную закономерность: чем больше Кевин зацикливался на своих идеях, тем больше он ел.

Возможно, пытаясь вернуться в мир легальной деятельности, связанной с компьютерами (как это сделал Роско), в сентябре 1985 года Кевин записался в то же самое училище – «Лос-анжелесский учебный центр вычислительных систем». Роско, уже окончивший его, отзывался о нем одобрительно. Предыдущая попытка Кевина получить специальное образование закончилась печально: в 1982 году его выгнали из колледжа Пирса – двухгодичного муниципального учебного заведения в Сан-Фернандо – за то, что он влезал в учебные компьютеры и манипулировал данными. Но может, на этот раз он рассчитывал сосредоточиться только на учебе.

Учебный центр был основан в 60-х годах, потому что людям, всерьез занимавшимся вычислительной техникой, становилось очевидно, что у зарождавшейся тогда компьютерной индустрии большое будущее: она будет бурно развиваться, и потребуются десятки тысяч специалистов на новые рабочие места. И действительно, к концу 70-х компьютерная индустрия стала крупнейшим потребителем квалифицированной рабочей силы, подобно тому как в 50-е и 60-е годы большинство новых рабочих мест обеспечивалось в производстве бытовой электроники. И подобно многим другим техническим учебным заведениям, рекламу которых можно увидеть на боках городских автобусов, этот учебный центр активно привлекал абитуриентов, стремящихся получить специальность, которая сможет их прокормить.

Чтобы поступить в этот центр, надо было иметь аттестат об окончании средней школы или справку о сдаче экзаменов экстерном. Поступающие выполняли тестовые задания по символьной логике и правилам построения доказательств в математике, а также по основам вычислительной техники. Затем платили вперед три тысячи долларов за девятимесячный курс обучения – и начинали делать карьеру. Выпускников центра брали на работу в отделы обработки данных в солидные организации – такие, как банк Security Pacific или крупные лаборатории аэрокосмических исследований, которых было немало в окрестностях Лос-Анджелеса. В одном из залов центра за стеклом были выставлены фотографии бывших студентов, сделавших успешную карьеру, а на первом этаже, где находились кабинеты администрации, на стенах красовались письма от работодателей – First Interstate Bank, Continental Airlines, Agfa-Gevaert, – выражавших восторг и благодарность учебному заведению, вырастившему таких блестящих специалистов.

Формально центр не мог присваивать выпускникам звание бакалавра, но мог выдавать свидетельства о том, что выпускники обладают достаточными знаниями, чтобы профессионально работать с компьютерами. Да и организации – работодатели не очень-то нуждались в новоиспеченных выпускниках Калифорнийского университета, Калифорнийского технологического института или Стэндфордского университета с учеными званиями и большими запросами. Гораздо больше им были нужны молодые люди, готовые выполнять на компьютерах будничную, повседневную работу и согласные получать для начала каких-нибудь двадцать тысяч долларов в год. Лос-анжелесский учебный центр стал стабильным поставщиком начинающих программистов, техников, операторов для всего региона. Их работа хоть и не обещала громкой карьеры, но все-таки оплачивалась получше, чем на должностях такого же уровня в фирмах, не связанных с вычислительной техникой.

Администрация учебного центра не терпела легкомыслия и пустяков ни в чем. Даже в одежде предписывался предельно строгий деловой стиль. Студентам велели одеваться словно в мормонской секте: юношам – носить пиджаки и галстуки, девушкам – юбки или в крайнем случае юбки-брюки.

Ларри Гер, который читал в учебном центре вводный курс по языку программирования COBOL, в общих чертах был наслышан о похождениях Кевина Митника и о тех неприятностях, в которые он влип впоследствии, однако старался относиться к нему так же ровно, как и ко всем остальным студентам. Кевин оказался пытливым, задавал много вопросов, его ум все время работал, и он опережал учебный материал как минимум на одну лекцию вперед. Знания, которыми он обладал, представляли собой причудливую смесь: он, случалось, не знал некоторых элементарных вещей, но зато кое в каких тонкостях разбирался намного лучше других студентов. Его способности оказались настолько незаурядными, что Гер согласился стать для него учителем-наставником. Он решил вдохновить Кевина, убедить его, что если он попадет на приличную работу для начинающих и покажет, на что он способен, то наверняка сделает стремительную карьеру.

Даже в те времена, когда поблизости была Сьюзен, всегда и со всеми стремившаяся выглядеть соблазнительной, Кевин не проявлял ни малейшего интереса к женщинам. Поэтому его приятели изрядно удивились, когда однажды летом 1987 года Кевин как-то невзначай женился. Пошли пересуды, и у всех оказались разные объяснения этому событию. Тот факт. что избранница Кевина работала не где-нибудь, а в GTE – одной из двух лос-анжелесских телефонных компаний, никому не показался случайным совпадением. Прочее было не так очевидно. Поначалу прошел слух, будто она работала в GTE программистом. А для такого человека, как Кевин, казалось, ничто не может быть более привлекательным, чем заполучить надежного помощника внутри телефонной компании. Сьюзен Сандер, которая в это время обучалась в Дауни (южном районе Лос-Анджелеса) профессиональной игре в покер, тут же стала наводить справки и выяснила, что новоиспеченная миссис Митник была в телефонной компании не рядовой сотрудницей, а каким-то администратором.

У Бонни Вителло была маленькая фигурка и смуглая ножа, ее круглое личико обрамляли густые длинные волосы каштанового цвета. Когда Бонни не улыбалась, выражение ее лица казалось хмурым и неприветливым, но все догадки насчет ее тяжелого характера тут же улетучивались. едва только на ее губах появлялась улыбка и становились видны ослепительно белые зубы. На незнакомых людей это действовало обезоруживающе. Улыбка была поистине козырем Бонни.