Николай Чиндяйкин - Не уймусь, не свихнусь, не оглохну Страница 31

Экзамен курса М. А. Захарова (1-й курс). Ощущение целостного спектакля, веселого, остроумного, даже изящного. Изобилие юмора скрашивает некоторую актерскую робость. Серьезен круг тем. «Дуэль» по Лермонтову (изобразительно!), «Нельзя» (это стул, это пол, это рука и т. д.), «Яблоко» — змей… волосы… доесть яблоко; «Раз в крещенский вечерок», «Сила любви», «Марафон», «Стрельба по цели», «Семья» (телевизор), звери (вообще одушевление): молоко, дихлофос, медведь, блоха-мазохист, осьминог.

Таганка, «На дне», играл первый состав (кроме Яковлевой). Странно напомнило артуровские спектакли. Много работы для рацио, много трактовочных моментов, чрезвычайно интересных, а все — холодно, нигде сердце не встрепенулось. Первым номером, пожалуй, Бортник Ваня — Сатин. Золотухин — Пепел — необычно. Смехов, кажется, просто балуется, а может, так и есть.

6 февраля 1985 г.

Театр имени Вахтангова. «И дольше века длится день…».

Ульянов все-таки хороший артист — вот все, что выносишь после спектакля.

Красивое оформление… и остроумное… а зачем?

Пашкова — смертный грех. Помню, как я ее любил когда-то!

Обидное явление — и сам роман вдруг, мне показалось, не так силен, как до спектакля. Спектакль убил ощущение от прозы.

7 февраля 1985 г.

Театр на Малой Бронной. Б. Васильев, «Вы чье, старичье?».

Новый главный театра. Художник Бархин.

Все чистенько, уютно. Осколки хорошей прозы… Скучно. Неправда… У Бархина хороши стеночки катающиеся. Ушел после 1-го акта.

Был у Райхельгауза. Ужинали. Смотрели фото. Много интересных. Например, с К. Симоновым, с А. А. Поповым. Интересно.

Сейчас приехал в номер — и вдруг один.

8 февраля 1985 г.

Лекции о конце театра Айхенвальда, кризис поисков Мейерхольда.

10 февраля 1985 г.

Вчера была лекция Банниковой по зарубежной литературе. Это не женщина, а… отбойный молоток по ритмам, энциклопедия по знаниям и проч. и проч. Впечатление неизгладимое. Общаться с таким педагогом год-два — счастье необыкновенное. Хотя сдавать ей, надо думать, большое несчастье.

Иду сдавать философию. Боже, помоги.

14 февраля 1985 г.

«Кто боится Вирджинии Вульф», «Современник». Оформление Бархина. — Хорошо. В отличие от нашего — локально, «комнатно» (по фактуре — дешевенько), архитектурное мышление, стилистическая история и проч. Спектакль — это Гафт. Блестяще. Боль «на просвет», а внешне — хлещет юмор, юмор, юмор. Характер — очень точно: он и юродивый, и смешной, и никчемный, и смятый, подмятый, проклятый, падший, и — Герой! Трагический — для тех, кто способен это увидеть.

Неелова — на своем хорошем уровне.

Парень — плох. Молод и плох.

14 февраля 1985 г.

Самое главное — не потерять надежду!

15 февраля 1985 г.

Иду сдавать русскую литературу. Все читал, все знаю, ощущение школьное.

Все, больше не буду стараться, чем больше «стараешься», тем хуже.

Выписал в Бахрушинском музее: «Театр — народная радость и народное дело… Театр — сила, организующая народную душу, выковывающая и выражающая народную мысль и волю народную». (Из постановления Наркомпроса)

18 февраля 1985 г.

Экзамены все сдал на «5». Остались еще пара зачетов и… режиссура.

Еще две недели, а тоска по дому уже невыносимая.

Ну, вот и все! Метро… трясет, писать невозможно. Танюша, моя хорошая! Все позади!

Без даты

Ленком, «Оптимистическая трагедия».

День потрясения. Я не мог себе такого представить. Спектакль «неразъемный», целостный — от «а» до «я». Читается даже неграмотным. Диалектика революции — вот она. Оформление Шейнциса — фойе, фото, импрессионистские картины, пол, стружка, люки… Пиротехника!!! Живопись. Начало. Скоробогатов — ветеран. Количество «массовки». Невозможность — «ставить» такие мизансцены и проч. Этюд!!! Явление комиссара (костюм). Фотография.

Песня (две группы).

Финал акта — пиротехника, 1 раз (вспышки — дым!!!).

Сцена Алексея — комиссара. — Ночь.

Манера говорить.

Сцена с фонариками (помигивание…).

Капитан.

Концепция — не произнести.

23 февраля 1985 г.

!!! Таганка, «Серсо» Славкина.

А. А. Васильев. (Далее А. А. — прим. ред.)

«Я вас пригласил только потому, что вы дети Мих. Миха., моего любимого педагога. Я думаю, что мы говорим на одном языке, хотя спектакль еще не готов и показывать его нельзя».

Малый зал. (Встретил Игоря Попова — он оформлял.) Славкин сидел в зале.

Филозов,

Гребенщиков,

Щербаков,

Полякова,

Андрейченко,

Петренко!!

Романов.

Это — не спектакль!! Это — что-то в другом, более объемном измерении. Как это делается, никому пока не понять. Васильев — грандиозный режиссер. Описать спектакль не могу, не в моих силах.

25 февраля 1985 г.

Театр имени Моссовета, «Вдовий пароход», режиссер Яновская.

«Высокий» пример мертвого театра. Просто ужас — это невозможно смотреть. Впечатление очень плохих артистов, а может, это так и есть. Вот провинция — так провинция. «Наигрывают», как… лошади.

Больно, тоскливо смотреть на реакцию зрителей. Боже, о каком там уровне может идти речь. «Кушают», просто едят эту гадость и получают свое удовольствие. Это мучительно, но… Огромный зал, красивые люди, оделись, пришли… Смотрят и… верят!

26 февраля 1985 г.

Театр «Сфера», Еланская.

«Комедии Зощенко» — как понравился театр (здание)!! Чудо. Вот бы что-нибудь такое! Так интересно работать.

28 февраля 1985 г.

Репетиция М. А. Захарова. «Ревизор», 4-й курс Гончарова, в театре имени Маяковского, большой репзал. М.А. элегантен, вельвет в коричневых тонах. Репетиция спокойная. Легкие правки. Необычная интонация. Конечно, все сегодняшнее, от костюмов до идей и типов. Особенно типов.

28 февраля 1985 г.

14 часов 18 минут. Сдали экзамен по режиссуре. Играли своего «Лира». Зрелище получилось интересное. Кафедра приняла хорошо, говорили, что даже «праздник всего института».

5 марта 1985 г.

Чем больше читаешь, тем больше остается непрочитанного, этот парадокс пришел мне в голову и теперь не кажется парадоксом.

11 марта 1985 г.

Сейчас шел по улице. Повсюду флаги с черными лентами, портреты в траурных рамках, но атмосфера какая-то спокойная, даже деловая, я бы сказал. Вспомнил другой март, 1953 года. Я хорошо помню этот день (да и все предыдущие, бюллетени о здоровье по радио, теперь почему-то сообщают только постфактум). Тогда все были, кажется, подготовлены к неминуемому, и все-таки смерть его грянула как гром. Я, например, просто не верил, что он может умереть, такая простая, человеческая вещь, как смерть, никак не вязалась с этим богочеловеком.