Нас называли ночными ведьмами - Наталья Федоровна Кравцова Страница 30

Была она мала ростом, круглолица, курноса, с улыбчивым приветливым лицом. Хрипловатым голосом пела рязанские частушки и активно участвовала в комсомольской работе. Через какое-то время выбрали Сашку комсоргом полка…

Потом пришло указание – все политработники в авиации должны освоить какую-либо летную специальность, чтобы они могли лично показывать пример боевой работы. Саша выучилась на штурмана и стала азартно летать. У нее не было своего летчика, она оставалась комсоргом и летала, заменяя кого-то из штурманов в экипаже. Насколько я помню, Саша успела сделать около 300 боевых вылетов. Мы дружили с ней, она была веселым товарищем. Когда летчики доложили, что над Керчью горит самолет, я рассчитала по времени вылета, что это экипаж с Рудневой или Хорошиловой. Сгорела Женя Руднева…

После войны Саша вышла замуж за артиллериста Сережу, буквально за пару месяцев сдала все экзамены в институте и уехала с ним в сибирскую деревню, к его родителям. Он пошел служить в милицию, а Сашу стали обучать, как ухаживать за овцами. Она была в отчаянии: «Как жить, что делать?» Нашлась – уехала в город, поступила работать в институт, защитила кандидатскую диссертацию по экономике, родила троих детей. Сережу тоже уговорила учиться на вечернем отделении, а сама стала работать над докторской…

Когда Саша приезжала в Москву, я удивлялась, как она справляется? Трое детей, муж работает и учится, помощи по дому никакой – нет ни мамы, ни няни.

«Что ты, Ирина, у меня за каждым из детей закреплена какая-то функция: один моет всем калоши, другая убирает кухню, ходит в магазин. Главное, что это они делают не для себя, а для всех, надо только четко поставить задачу».

Я помню, что «калоши» меня совсем сразили, и я быстро переняла опыт, назначая своих сыновей дежурными по обеду, ужину, магазинам – «для всех».

Последние годы Саша заведовала кафедрой экономики в одном из институтов в Одессе. Сергей стал кандидатом наук.

Меня всегда поражало это стремительное превращение деревенской девочки в комсорга полка, потом штурмана, а затем в доктора наук, профессора, преподавателя вуза. Восхищало ее умение поднимать всех вокруг себя…

* * *

Осталось нас уже не очень много – меньше половины.

Из университета в нашем полку воевало десять девочек. Две погибли. В университет вернулись три: Катя Рябова, Дуся Пасько и я. Девочки окончили механико-математический факультет, аспирантуру и ушли преподавать в другие вузы. Я осталась на физическом факультете, где и работаю профессором на кафедре космических лучей. Уже в университете награждена орденом, получила звание заслуженного деятеля науки РФ…

Руфа Гашева и Полина Гельман окончили Военный институт иностранных языков, Руфа стала переводчиком, а Полина защитила диссертацию и преподавала в Институте общественных наук. Аня Еленина работала над диафильмами. Из нашего полка пять бывших студенток университета стали Героями Советского Союза.

Женя Руднева живет в памяти своего любимого ГАИШа; не только сотрудники, но и студенты знают ее имя и гордятся им.

В 1976 году по представлению Института теоретической астрономии АН СССР Центр по малым планетам (обсерватория Цинциннати, США) утвердил название вновь открытой советскими астрономами малой планеты № 1907 в честь Евгении Максимовны Рудневой. Отныне она называется «Малая планета (1907) Руднева».

И как хорошо сказал поэт:

          Когда вы песни на земле поете,

Тихонечко вам небо подпоет.

Погибшие за Родину в полете,

Мы вечно продолжаем свой полет.

Е. Евтушенко. Песня из фильма «В небе ночные ведьмы», поставленного Евгенией Жигуленко

Да, я знаю, женщина может все! Но и сейчас, когда ночами во сне мы снова видим огненный столб от догорающего самолета, нас особенно остро пронизывает чувство: этого не должно больше быть! Мы хотим, чтобы наши дети и внуки никогда не видели, как горят их друзья в самолетах и танках, никогда не задыхались в горящих городах, чтобы земля для них оставалась зеленой, прекрасной, мирной… Но для этого нельзя забывать о том, что было!

Часть II

Н. Кравцова

Три года под зенитным огнем

На горящем самолете

Три года под зенитным огнем

Пустынными улицами Москвы мы идем колонной к Казанскому вокзалу. Серое октябрьское утро. Бьет в лицо колючий снежок. Зима 1941-го наступила рано.

Нас много, девушек в больших не по росту шинелях и огромных кирзовых сапогах. В такт шагу позвякивают котелки, привязанные к рюкзакам. Сбоку у каждой – пустая кобура для пистолета, фляга и еще какие-то ненужные вещи, которые почему-то непременно должны входить в комплект «снаряжения».

Москва военная провожает нас. Из скверов торчат стволы зениток, стоят трамваи, брошенные, полузанесенные снегом. Метро не работает. На станциях и в тоннелях люди прячутся от бомбежки.

Но мы не унываем. Потому что мы уже солдаты: на нас новенькая военная форма со скрипучим кожаным ремнем. Теперь всё позади: и отборочная комиссия во главе с Мариной Расковой, и медицинская комиссия, и две шумные недели в здании академии Жуковского, где находился сборный пункт. Сюда съезжались из разных городов девушки – пилоты и техники, здесь мы постигали азы военной дисциплины и сущность субординации.

…Подковки сапог стучат по булыжнику. Мы идем на войну. Правда, сначала предстоит учеба в летной школе, в городе Энгельсе на Волге, где мы будем изучать теорию и практику летного дела.

Идем по утреннему городу, поем бодрые песни. Редкие прохожие останавливаются, глядя на нас, а пожилые женщины подходят к самому краю тротуара, молча стоят и крестят нас, провожая колонну грустным взглядом.

На вокзале грузим в теплушки матрацы, мешки, продовольствие. Только к вечеру эшелон трогается. В потемневшем небе первые вспышки разрывов. Воздушная тревога: гудят паровозы, заводы, грохочут зенитки. Двери в теплушках раздвинуты, тихо звучит песня:

          Прощай, прощай, Москва моя родная,

На бой с врагами уезжаю я…

Мы смотрим в московское небо. Многие – в последний раз.

* * *

Семь месяцев мы провели в летной школе в городе Энгельсе под Саратовом. Здесь собралось много женщин-авиаторов, приехавших по приглашению известного штурмана, Героя Советского Союза Марины Расковой, которая активно взялась за формирование трех женских авиационных полков.

Сначала всех разделили по группам: летчики, штурманы и техники. Каждая группа изучала необходимые для данной профессии предметы. Раскова привлекала к преподавательской работе известных специалистов и сама преподавала штурманские дисциплины.

Когда теоретический курс был завершен, из всего личного состава были сформированы