Валерий Ярушин - Судьба по имени Ариэль Страница 30

Летом произошло исполнение моей мечты — родилась Аленушка! Именно 1 июня — в день защиты детей! В пять утра телефон разбудил нас с Олегом. «Это квартира Ярушиных? — раздалось в трубке, — у вас — девочка.» Я подпрыгнул до потолка! «Олег, у тебя — сестренка!» — заорал я, пытаясь растормошить сонного пацана. «Да?… а?… хорошо…» — промямлил Олег и опять уткнулся в подушку… Со скоростью звука я прыгнул в свой «жигуленок» и дал по улице Российской по направлению к роддому сто тридцать в час!..

Летние гастроли, как правило, проходили на стадионах, и в это время я, молодой водитель со стажем целого года, вез Надю Бабкину по Ильменскому заповеднику. Та заметно «прибалдела» от местных красот, повторяя: «Ну и Швейцария!»

А в Москве нас ждала съемочная группа ЦТ во главе с режиссером Ларисой Маслюк. Они задумали снять концертный номер на природе, причем совместить два ансамбля «Ариэль» и «Русская песня», исполняющую одну песню «Порушка-Параня». Еще не было в помине слова «клип», а мы его снимали. Еще за месяц до съемок, Лариса по телефону просила меня разыскать гитару для съемки, но не какую-то там, фанерную, а настоящую, фирменную, чтоб ее можно было мочить, Именно, в прямом смысле слова — требовалось с ней залезать в реку, даже под воду!.. И здесь придется открыть тайну, которую мы с Каплуном долго скрывали. Как-то, осенью мы решили доехать на бориной машине до аэропорта, За рулем — хозяин, уже два года имеющий права. Рядом — инструктор, борин знакомый, на заднем сидении — я и Стас. Было холодно, первый снежок, и мы были в шапках. На повороте Боря не вписался в поворот и нас выбросило в кювет. Кувыркнувшись, как в цирке встали на колеса!.. Все произошло так быстро, что мы и не успели сообразить.

Нас со Стасом спасли шапки, которые смягчили удар, и, не считая пару шишек, все отделались просто легким испугом! Правда машина требовала солидного ремонта, бас отлетел в сторону метров на шесть, отчего гриф повело и сделать его уже было невозможно. Быстро поймав такси, «полетели» в аэропорт. Машину оставили на друга. А женам и коллегам приказано ничего не говорить. На гастролях пришлось просить инструмент у местных музыкантов. Позже я продал фирменные датчики «Ди марцио» и струны «Фендер», добавил денежек и купил себе новый бас. А мой «бедненький», итальянский «Джипсон» долго пылился в кладовке, пока не эта просьба режиссера… Привезя его на съемку, натянул какие-то ржавые струны, вместо датчиков натолкал золотинку от шоколадки, и бас издалека опять стал фирменным! Снималась деревенская сцена стирки белья девушками на речке, которые начинают петь «Параню». Мы изображали деревенских хулиганов — музыкантов, которые, крадучись, подъехали на грузовике со стогом сена, в котором спрятались сами с музыкальными инструментами. Один из нас забрался на электрический столб и подключил два конца, ведущие к аппаратуре… В один прекрасный момент стог сбрасывали и пугали девок современным звучанием электрогитар. Затем шло творческое состязание двух школ, и мы в конце уже вместе выпевали эту плясовую песню. В одном из эпизодов Лариса Маслюкова приказала: «В воду!» И я вместе с гитарой полез в реку, где очень холодная вода сводила скулы. Это было местечко «Черные грязи» под Москвой. Стояла далеко не теплая погода, и нам приходилось по два часа ждать солнца. Во второй день съемок, было потеплей. И вот, я залез в воду по шею, а оператор Гена Зубанов кричит: «Глубже заходи!» Тут башка моя скрылась, и уже под водой услышал: «Пошел!» Видимо я пошел на камеру, как на фашистов, потому что режиссер сразу закричала: «Стоп!» Они хохотали минут десять, а я уже «кончался» — зуб на зуб не попадал…

Второй дубль и опять неудача! — камеру заело. Чувствую — все сводит от холода. Гена кричит: «Налить ему душицы!» Выпил я какого-то напитка, напоминающего коньяк, и сразу стало легче. Третий раз полез без команды. Этот дубль стал самым удачным. Потом я узнал — после премьеры этого клипа у всех басистов Советского Союза сердце кровью обливалось: как же это фирменный дорогостоящий инструмент бултыхается в воде!.. Но самое главное во время съемок родился шикарный актер — наш монтировщик Женька. Ларисе понравился наш колоритный рабочий — толстенький с отвисшей губой. Надели на него шляпу и он стал рыбаком, наблюдающим за нашими «вошканьями». В конце этого фильма — его удивленные глаза: рядом с его поплавком плыла моя гитара…

После съемок у Стаса состоялась очень крупная покупка: он купил клавинет «Хонер», инструмент, о котором давно мечтал. Название мы сразу прочитали на русский манер, и у нас получилось: «СЛАВИПЕТ НОНЕЯ». Но Стас не обижался — наконец наступил и на его улице праздник!

В этом году пик популярности пришелся на уже «раскрученный» шлягер Саши Морозова «На острове Буяне». Зал уже подпевал нам на концертах. Я решил усилить впечатление и придумал цирковой трюк. Из картона вырезал гигантский гаечный ключ, покрасил в чёрный цвет, и спрятал его под концертную рубашку на спине. На словах «…найду я этот камень, найду я этот ключ», на глазах у изумлённой публики, вытаскивал его и, делая вид, что мне тяжело, вдруг бросал его на пол. Последние аккорды проходили под стон и улюлюканье…

1985 год, «За землю русскую»

Гастроли, гастроли, кочевая жизнь… Порой кажется, что так будет всегда, или, по крайней мере очень долго… Но, вдруг обращаешь внимание — появился какой-то смешной ансамбль, примитив, а публика балдеет! Думаешь, но ведь так не может быть! Ничего же интересного! Но проходит буквально полгода и эта группа «торчит» в телевизоре. Что же за болваны там сидят, может зять чей-то, или заплатили хорошо? И только отрешившись от всего эгоистичного, понимаешь, что это — ВРЕМЯ, которое показывает тебе новый «язык», и от этого никуда не денешься. Все, что раньше удивляло, теперь становится обыденным и неинтересным. Хотя, как раз, самое интересное человечество оставляет себе на память, но при этом диктует свое.

Понимаю, что мои, даже самые совершенные аранжировки, в огромном количестве не будут слушаться с неизменным интересом. Поэтому приходилось прямо-таки заставлять своих композиторов что-нибудь сочинять. У них появилась какая-то инфантильность, Конечно, пресыщение гастролями и «почивание на лаврах» давали себя знать. А может уже, возраст? Было жутко обидно, когда в каком-то интервью с молодежью, Шариков вдруг заявил, что мы — старые… Это в тридцать лет — такое брюзжание! Конечно, для спортсменов — это солидный возраст, а в искусстве… Не поймите, что я тут кокетничаю, но ведь, с возрастом возникают другие ценности, и уже не гонишься за оголтелой популярностью, и вдруг открываешь себя в новом качестве.