Серго Орджоникидзе. Командарм советской промышленности - Илья Сергеевич Ратьковский Страница 27

критике антипартийные действия профсоюзного руководства (М. П. Томского). При этом наиболее жесткая критика Томского была со стороны Г. Е. Зиновьева, что впоследствии им помнилось[306]. Появление резолюции было связано с развернувшейся в 1920 — начале 1921 года дискуссией о профсоюзах. В ходе предыдущей дискуссии было высказано несколько точек зрения на их роль в советском государстве. Первая точка зрения была представлена «рабочей оппозицией» и наиболее полно изложена в одноименной брошюре А. И. Коллонтай. В ней предлагалось передать управление всем народным хозяйством «всероссийскому съезду производителей», объединенных в профсоюзы. Управление отдельными отраслями промышленности должно было быть сосредоточено в соответствующих профессиональных союзах. Последним предоставлялось право избирать все органы управления. На Х съезде «рабочая оппозиция» насчитывала 45 делегатов и продолжала отстаивать свои взгляды. Однако съезд их осудил. Те из членов оппозиции, кто не прекратил свою деятельность, спустя год, на XI съезде РКП(б), были исключены из партии. Вторая точка зрения, представленная Л. Д. Троцким и его сторонниками, заключалась в администрировании профсоюзов, включении их в госаппарат. Ленин выступил против обеих точек зрения, считая профсоюзы и не частью госаппарата, и не контролирующим органом над госаппаратом.

По окончании конференции Григорий Константинович отбыл на Кавказ. Летом 1921 года Сталин и Орджоникидзе вновь там встретились. В июле Сталин значительную часть своего отпуска провел с Серго, в том числе в Тифлисе. 2 июля Орджоникидзе телеграфировал Ленину, где указал, что Сталин вместе с ним приехал в Тифлис[307]. Свидетельством их дружбы был и оставленный Сталиным автограф на обороте своей фотографии за столом в квартире Орджоникидзе: «На память другу моему. От Сталина. Тифлис. 1921 г. лето. В квартире Г. К. Орджоникидзе по Ртищевской ул. (теперь ул. Махарадзе)»[308]. В Тифлисе Сталин принял участие в работе пленума Кавбюро ЦК РКП(б) с представителями местных партийных и профессиональных организаций (2–7 июля 1921 года). Попытки Серго Орджоникидзе привлечь Сталина к местным делам не остались не замеченными в Москве. Неслучайна поэтому телеграмма Ленина Орджоникидзе от 4 июля: «Удивлен, что вы отрываете Сталина от отдыха. Сталину надо бы еще отдохнуть не меньше 4 или 6 недель. Возьмите письменное заключение хороших врачей»[309]. Но и без этого указания Орджоникидзе помогал Сталину в вопросах его лечения. Об этом 17 июля Серго телеграфировал Ленину[310].

В октябре Серго вновь в Москве. Очевидным представляется тот факт, что он по-прежнему пользуется доверием Ленина, а не только Сталина. Поэтому его задействуют в этот период при решении спорных вопросов в партии, в том числе во время конфликта между Г. Е. Зиновьевым и секретарем Петроградского исполкома Н. П. Комаровым при поддержке последнего секретарем губкома партии Н. А. Углановым. Конфликт перешел в открытую фазу в начале осени. На попытки обвинения в партийном уклоне со стороны Зиновьева Комаров на собрании партактива 19 сентября 1921 года прямо указывал: «…если вы ищете ошибки, товарищ Зиновьев, то ваша обязанность построить орган [Петросовет], как следует, а я вам скажу прямо, что любой председатель захудалого губисполкома лучше знает свои отделы, чем вы. Вы говорите, что губком занимался мелочами, почему вы не сказали… раньше, какими мелочами он занимался! Мы хотим, чтобы какое бы влияние вообще ни имел партийный работник, чтобы он считался с организацией»[311]. Несмотря на выступление Зиновьева на партактиве, он получил меньше голосов, чем Угланов. За резолюцию Зиновьева проголосовали 300–400 человек, за резолюцию Угланова 1300–1400 из 1700 делегатов[312]. После незамедлительно последовавшего обращения в Москву Зиновьева для разбирательства дела была образована комиссия в составе Сталина, Молотова, Ленина. При этом Ленин указывал, что обвинения Комарова в партийном уклоне не соответствует истине, в предшествующий период он поддержал Ленина в дискуссии о профсоюзах.

Позднее, на заседании 10 октября, был рассмотрен вопрос о выезде Г. К. Орджоникидзе в Петроград на 2–3 дня вместе с Л. Б. Каменевым и П. А. Залуцким. В постановлении говорилось: «Решено откомандировать тт. Каменева, Залуцкого и Орджоникидзе в Петроград для наблюдения за исполнением утвержденных Политбюро решений комиссии Молотова, Сталина и Ленина, и для содействия в устранении всяких следов фракционности»[313]. Однако поездка в Петроград состоялась не сразу, Орджоникидзе принимал участие в заседаниях Политбюро 14–15 октября[314]. Конфликт был улажен позднее компромиссным решением — отзывом в Москву как Угланова, так и сторонника Зиновьева М. М. Харитонова[315].

В конце декабря Серго вновь в Москве. 19–22 декабря он принимает участие в работе XI Всероссийской конференции РКП(б). Конференция подвела итоги нэпа в 1921 году и рассмотрела задачи в области восстановления народного хозяйства. Гражданская война уходила в прошлое, и перед страной ставились новые экономические и политические задачи.

Вскоре состоялась и другая поездка Серго, на этот раз в Донбасс, опять-таки для решения конфликтной ситуации, но теперь в отношении Г. Л. Пятакова, с ноября 1920 по декабрь 1921 года руководителя Центрального правления каменно-угольной и сланцевой промышленности (ЦПКП). Ситуация была неоднозначной. С одной стороны, Пятакову удалось наладить работу крупных шахт, однако при этом у него произошел конфликт с Кимкой (Комиссия по использованию мелких копей), а также с рядом партийных деятелей [например, с председателем ЦК союза горнорабочих Артемом (Сергеевым)], которые были недовольны его военно-бюрократическими методами и излишним администрированием. Подозревали Пятакова и в поддержке Троцкого в состоявшейся ранее дискуссии о профсоюзах.

Письмо Г. К. Орджоникидзе в Политбюро ЦК РКП(б) с отчетом о поездке в Донбасс для разрешения конфликта между правлением каменноугольной промышленности и Донецким губпарткомом

10 января 1922

[РГАСПИ. Ф. 5.

Оп. 2. Д. 105. Л. 6–7. Машинописная копия]

22 декабря решением Политбюро Пятаков был освобожден от должности председателя ЦПКП и заменен В. Я. Чубарем. Указанное решение было подтверждено пленумом ЦК 28 декабря, который предложил командировать на Украину Г. К. Орджоникидзе[316]. Как указывал позднее В. И. Ленин: «Кончилось тем, что на Украине был партийный съезд[317], — я не знаю, что там вышло, было всяческое. Я справлялся у украинских товарищей, и тов. Орджоникидзе я просил специально, а также и ЦК поручил поехать и посмотреть, что там было. Видимо, там была интрига и всяческая каша, и Истпарт не разберется даже и через 10 лет, если этим займется»[318]. «Г. Орджоникидзе, направленный в Донбасс ЦК РКП(б) в конце декабря 1921 года, высоко оценил деятельность Г. Пятакова и ЦПКП. Это отраслевое учреждение, — писал Г. Орджоникидзе в Политбюро ЦК РКП(б), — является редким исключением среди советских и хозяйственных органов, выделяясь своей дисциплиной, порядком, точным и скорым выполнением своих обязанностей. Руководящая группа работников ЦПКП подобрана очень удачно. Работа, проведенная ЦПКП, — колоссальна»[319]. Впрочем, он отмечал и недостатки деятельности Пятакова на этом посту. Существовал определенный конфликт между Г. Пятаковым и председателем