Михаил Колесников - Великая мелодия Страница 23

…Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, нам было тепло и уютно, все тревоги постепенно растворились в музыке урагана. Чей-то очень, очень древний, едва внятный голос прошамкал из темного угла:

Ваше будущее стало близко,А прошлое — далеко…

Возможно, то был шум хангайского ветра, убаюкивающего нас в своей каменной колыбели. Я чувствовал ровное дыхание такой молодой, такой юной подруги, положившей голову мне на плечо, ощущал теплоту ее ладони. И думал: нужно обязательно побывать в Трое и разыскать среди мраморных обломков свои запонки…

…— А зачем тебе, Мишиг-гуай, это девятое ребро? — услышал я голос Дамдинсурэна. — Живут же люди без него! Некоторые и без мозгов процветают. Все обошлось — и ладно.

— То было мое любимое ребро, — отозвался я слабо. — Впрочем, обойдусь. Позвоночник помяло.

— Ну и слава богу. Ящеры вымерли потому, что думали позвоночником. Головные мозги не разлетелись на полушария — уже хорошо.

— На мемуары хватит.

— А зачем больше? Ты же не собираешься в Бальзаки? То-то же. Нужно было раньше в Бальзаки пробиваться. Кстати, твои спутники отделались легким испугом. Лежат в соседней палате, как отбивные котлеты на сковородке.

Он конечно же старался меня подбодрить.

— Ребер не жалко, — сказал я. — Жаль, так и не попал в храм Творчества.

Я лежал скрючившись на синусоидной кровати в улан-баторской больнице, окруженный заботой и вниманием. В окно виднелась знакомая гора Богдо-ула, поросшая лесом. Сияло солнце.

В палату зашла Оюун. Не было только Ринчена — он окончательно слег.

Мне было хорошо с ними, с моими товарищами молодости: что бы ни стряслось — мы всегда вместе.

Удивительная штука — человеческая память: стоит ей соприкоснуться с почвой, на которой стоит прошлое, как все оживает…

Рейсовый самолет раскручивал карту Сибири. Привычное состояние неопределенности. Я смотрел в темный иллюминатор и думал: может быть, все еще нахожусь в состоянии гипермнезии и продолжаю вспоминать? Где я сейчас: в шестьдесят девятом, или в восемьдесят третьем, или там… за двухтысячным?.. Чем старше становлюсь, тем сильнее обостряется память на прошлое. Иногда оно проносится в голове за какие-то мгновения. Я беспрестанно пребываю в этом странном состоянии сверхпамяти…

Галактическая осень. Падают желтые и красные листья — звезды. Моросит звездный дождь. Осень. Еще только осень…

Улан-Батор — Москва