Серго Орджоникидзе. Командарм советской промышленности - Илья Сергеевич Ратьковский Страница 21

провинцию Гилян. Данные места ему были знакомы еще по 1909 году. На следующий день флотилия прибывает в Энзели, решив одну из задач — возврат угнанных кораблей. После чего Орджоникидзе и Раскольников вернулись в Баку. Отсюда 22 июня Раскольников телеграфировал Троцкому о результатах операции и перспективах движения в Гиляне, а также сообщал о том, что вечером 23 июня он и Орджоникидзе вновь оправляются в Энзели для встречи с Кучек-ханом[235]. 23 мая Орджоникидзе телеграфировал: «Дайте нам точные указания, какой политики придерживаться в Персии. Мусульманскими частями занят Ардебиль. Без особого труда можем взорвать весь персидский Азербайджан — Тавриз. Действовать вовсю опасаемся. Опять получим нагоняй, а поэтому прошу сейчас же ответить. Мое мнение: с помощью Кучек-Хана и персидских коммунистов провозгласить советскую власть, занимать города за городами и выгнать англичан. Это произведет колоссальное впечатление на весь Ближний Восток… Прошу ответа не позже завтрашнего дня 2-го и 12-го часа, так как вечером думаю вместе с Раскольниковым выехать на один день в Энзели»[236]. Там 23 мая состоялась встреча Раскольникова и Орджоникидзе с лидером антибританского персидского национального движения Кучек-ханом, после чего Орджоникидзе вновь вернулся в Баку, но опять на непродолжительное время. Согласно телеграмме Карахану с копией Ленину и Сталину, 24 мая 1920 года Орджоникидзе вместе с Раскольниковым выехал из Баку в Энзели. Перед отплытием он еще раз указал, что Армению тоже «можно взорвать»[237].

Телеграмма Г. К. Орджоникидзе В. И. Ленину

24 мая 1920

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 3с. Л. 7]

Телеграмма Г. К. Орджоникидзе В. И. Ленину и И. В. Сталину

Июнь 1920

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 3с. Л. 8–8 об.]

Данный вопрос ставился Орджоникидзе и позднее.

Вопрос о Гиляне рассматривался на Политбюро 25 мая. Касательно Орджоникидзе было принято следующее решение: «Поручить соответствующим ведомствам рекомендовать Орджоникидзе проводить такую политику, которая, безусловно, поддерживала бы Кучек-Хана или вообще демократические революционные элементы в их борьбе с шахским правительством в целях осуществления независимости Персии…»[238] 27 мая на пароходе «Курск» состоялись переговоры Орджоникидзе и Раскольникова с Кучек-ханом, на которых было принято решение о совместных действиях. Орджоникидзе и Раскольников вновь вернулись в Баку. При этом Орджоникидзе был скептически настроен к заключенному соглашению. В телеграмме Карахану (копии — Ленину и Сталину) от 2 июня, не скрывая своей досады, он сообщал: «Ни о какой Советской власти в Персии речи и быть не может. Кучек-Хан не согласился даже на поднятие земельного вопроса. Выставлен только единственный лозунг: „Долой англичан и продавшееся тегеранское правительство!“, хотя против этого восставали местные товарищи. Пока трудно сказать, что получится»[239].

4 июня 1920 года при поддержке красных частей Кучек-Хан занял Решт, где вскоре было сформировано революционное правительство и образована Гилянская советская республика. Однако с самого начала имелись различные точки зрения советских деятелей на события в Персии. С одной стороны, стоял вопрос о налаживании отношений с Персией, торговых отношений с Великобританией, с другой стороны, ставился вопрос о британском влиянии в Иране.

Телеграмма Г. К. Орджоникидзе И. В. Сталину о положении на Северном Кавказе в ответ на просьбу И. В. Сталина сообщить о положении в Персии и Азербайджане

21 июня 1920

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 8. Д. 28. Л. 3. Копия. Рукописный текст]

Опять-таки Наркомат иностранных дел в ноте иранскому правительству от 23 мая 1920 года заявил, что «энзелийская операция была предпринята по инициативе военного командования без распоряжения центральной власти и что о совершившихся в Энзели фактах Российское советское правительство было поставлено в известность лишь после того, как означенная операция была доведена до конца»[240]. Отметим, что определенное значение имели практически одновременно начавшиеся в Лондоне 27 мая 1920 года советско-английские переговоры, где советскую торговую делегацию представлял Леонид Красин. Тем самым советское внешнеполитическое ведомство выступало против продолжения гилянской операции. Более сложной была позиция партийного руководства, которое рассматривало различные варианты в зависимости от развития событий. Определенная поддержка Гилянской советской республике была оказана, но Орджоникидзе был возвращен на Кавказ. На наш взгляд, это не было негативной оценкой его действий, так как позднее Микоян здесь действовал еще более радикально. Это было решением, вызванным востребованностью Серго в связи с новым обострением ситуации на Северном Кавказе. Правда, гилянскому вопросу он по-прежнему уделял внимание. Так, в телеграмме Сталину из Владикавказа от 22 июня 1920 года он указывал: «В Персию посылаем мусульманские части. Уход англичан из Решта объясняется не столько революционным движением самих персов, сколько нашим приходом»[241].

Шифротелеграмма Г. К. Орджоникидзе Л. Д. Троцкому с описанием положения дел в Азербайджане и Персии

22 июня 1920

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 17. Д. 8. Л. 1–2]

В этот же день он более подробно информировал о положении дел в Персии и Троцкого: «…докладываю у Кучук хана никаких своих частей нет. В той части Персии занятой, где он находится, широкого активного революционного движения нет, есть только ненависть к англичанам. Уход англичан из Решта вызван нашим пребыванием в Энзели. Без нашей помощи на первое время трудно двинуть дело вперед. Посылать туда русские части ни под каким видом нецелесообразно. Сегодня отправляем мусульманские азербайджанские части, восемьсот штыков, одну сотню кавалерии, три горных орудия, один бронеавтомобиль. Формируем персидский полк»[242].

Орджоникидзе в этот период больше интересует процесс советизации Закавказья с упором на решающую роль в этом процессе уже советского Азербайджана. Так, в телеграмме от 19 июня на имя Чичерина он писал: «Азербайджан претендует на Карабах, Зангезур, Нахичеванский и Шаруро-Даралагезский уезд. В Карабахе и Зангезуре провозглашена Советская власть, и вышеупомянутые территории считают себя частью Азербайджанской советской республики. Нахичевань уже несколько месяцев в руках повстанцев-мусульман…»[243] Подобная позиция Орджоникидзе не встретила понимания сначала Чичерина, а затем и Политбюро. Дальнейшая советизация Закавказья, даже в пользу Азербайджана, была отвергнута.

7 июля Наркоматом иностранных дел была составлена «Инструкция Реввоенсовету Кавказского фронта», в которой прямо указывалось: «Следует безусловно воздерживаться от попыток вызывать восстание против правительства Грузии, Армении и Турции. Надо разъяснять тем элементам в этих республиках, которые стремятся к перевороту, что по общеполитическим соображениям ввиду как мировой конъюнктуры, так и нашего военного положения они не должны в настоящее время приступать к осуществлению своей цели… Так как наше военное положение не допускает занятия русскими частями Карабаха, Зангезурского уезда, Нахичевани, Джульфы, Шаруро и Даралагезского уезда, российские военные власти должны ограничиться занятием тех спорных между Арменией и Азербайджаном местностей, которые ими теперь заняты… с устранением