Иван III Великий. Как Московское княжество превратилось в Россию - Валерий Евгеньевич Шамбаров Страница 21

Для начала Косой решил отомстить Устюгу. Проскользнул по лесам так, как он умел, – чтобы никто не догадался. Внезапно очутился возле города, жители едва успели закрыть ворота. Но Косой окружил Устюг, перекрыл все дороги и тропинки, и сообщить о беде было невозможно. Горожане вооружились, атаки отбивали. Хотя в осаду они попали неожиданно, запасов еды в городе не было, стали голодать. А Косой объявил: так и быть, он пощадит Устюг, если его впустят и заплатят большой выкуп. На виду у всех поцеловал крест, что не причинит зла ни единому человеку. Положение было отчаянное, измученные жители согласились. Но для Косого клятвы и целования креста ничего не значили. Войдя в город, он устроил дикую резню. Людей рубили, вешали, топили в прорубях. Спаслись лишь те, кто сумел разбежаться. А Устюг сожгли.

В Москве о беде узнали с запозданием. Полетел призыв удельным князьям – собираться на войну. А Софья Витовтовна Шемяке тоже не доверяла. Позаботилась найти агентов и в Угличе, подкупить кого-нибудь из княжеских слуг. Ей доложили – Шемяка сговорился с Косым, во время войны изменит. Он как раз по каким-то делам приехал в Москву, и его арестовали. Хотя его воины уже знали и изготовились, на чьей стороне предстоит сражаться. Едва услышали, что князя взяли, вся многочисленная дружина ускакала к Косому.

Но война – это были не разбойничьи налёты, а воевать он совсем не умел. Вместо того, чтобы придумать что-нибудь новое, неожиданное, стал действовать так же, как раньше. Захватил Кострому. Оттуда двинулся на Москву прежней дорогой. Василий Васильевич и его воеводы перехватили мятежника под Ростовом. Косой опять оценил – войско великого князя гораздо больше и лучше, чем у него. Ну а если по-разбойничьи, обманом? Попросил монахов ближайшего монастыря, что хочет мириться. Монахи передали это Василию Васильевичу. А он даже сейчас готов был решить спор по-хорошему. Сошлись на том, чтобы заключить перемирие, а завтра делегации встретятся для переговоров.

Государь распустил своих ратников устраиваться на отдых, ставить лагеря, собирать дрова для костров, готовить еду. Именно этого Косой и ждал! Он собрал в кулак собственную дружину с конницей Шемяки, вокруг них галичан с вятчанами. Увидел, что воины великого князя разошлись по нескольким лагерям, и бросил все силы прямо туда, где стояли шатры великого князя. Убить его, вот и победа! Но и Василий Васильевич не растерялся. Сам схватил трубу, протрубил тревогу. Его личный двор прикрыл государя, встретил нападающих стрелами и копьями. А государевы воеводы сообразили, какая выгодная получилась ситуация. Неприятель сам влез между несколькими московскими лагерями и отрядами. Приказали атаковать с разных сторон. Косой увидел – дело худо. Привычно развернулся улизнуть. Но его заметили, выслали погоню и поймали. Его войско разгромили подчистую. Двух помощников Косого, разбойничьих предводителей, казнили.

Шемяка заверял, что он ни в чём не виноват. А войско без него к Косому ушло, только из-за того, что князя арестовали. Доказательств его измены не было. Василий Васильевич заставил Шемяку принести дополнительную присягу, что будет верным. Освободил и вернул ему удельное княжество. Но Косого больше прощать не стал. Сколько уже клятв он перечеркнул, сколько зла натворил! Преступник был очень знатный, двоюродный брат государя. Приговорили, как делали в Византии, как наказали Всеволожского. Посадили в тюрьму и ослепили.

Междоусобица продолжалась и в Литве. Свидригайло, получив собственного православного митрополита, чуть не победил. Герасим благословлял помогать ему, и воевать за него поднимались православные князья, города. Но Свидригайло сам себе вредил. По пьяному делу отдавал такие приказы, что победы его подчинённых оборачивались поражениями. Народ изнемогал от бесконечной войны, страна разорялась. Его соперник Сигизмунд действовал умнее. С ним-то были в основном католики. Но он исправил литовские законы. Дал православным такие же права, как католикам. Они устали от дури своего предводителя, начали переходить к Сигизмунду. Свидригайло бушевал. Старался отомстить тем, кто отпал от него.

Митрополит Герасим тоже увидел, что с ним каши не сваришь. Решил наладить отношения и с Сигизмундом. Ведь и в тех областях, которые он занимал, православные храмы и монастыри подчинялись Герасиму. Да и вообще, если Сигизмунд победит, митрополит хотел сохранить своё положение. Написал ему письмо, тот ответил, что признаёт Герасима, обеспечит ему самые лучшие условия. Но об этом донесли Свидригайле. Он разъярился. Кричал, что это он сделал Герасима митрополитом, сколько богатств потратил, а тот его предал. Приказал заковать Герасима в цепи и сжечь на костре. Дикая расправа над митрополитом привела в ужас всю Литву. Православные отшатнулись от Свидригайло. Его окончательно разгромили, и он сбежал в соседнюю Молдавию.

Но и победивший Сигизмунд оказался правителем совсем не добрым и не ласковым. После многолетней войны казна у него была пустой, он был по уши в долгах. И чтобы добыть деньги, он принялся арестовывать князей, бояр. Обвинял их, будто они заговорщики. Казнил, а имения и богатства забирал себе. Он никому не доверял, поселился в мрачном замке в Троках. В подвалах складывал сокровища, а рядом была темница и камера пыток. Посторонних в замок не пускали, а на ночь Сигизмунд выпускал гулять свою любимицу, свирепую медведицу, признающую только хозяина. Но тут уж православные вельможи объединились с католиками. Подкупили слуг, проникли ночью в замок, убили и медведицу, и Сигизмунда. Литва снова осталась без великого князя.

В Польше к этому времени умер старый король Ягайло. Паны, епископы, вельможи посовещались между собой и выбрали на трон его сына Владислава. Он был ещё мальчиком, но именно это показалось выгодным. Ведь при несовершеннолетнем короле править страной будут они сами. Литовцам они тоже предложили в государи Владислава. Нет, те отказались. Ведь при нём и в Литве стали бы заправлять те же самые польские приближённые. Хотя у самих литовцев нашлось сразу несколько желающих получить корону. Они возобновили драки между собой.

Но одни из них погибали. Другие, проиграв, уходили на Русь. А Литва от этих войн совсем выдохлась, больше невмоготу было. Наконец, здешняя знать сошлась на том, чтобы выбрать великим князем Казимира – младшего брата польского Владислава. Он не принадлежал ни к одной враждующей группировке, был «ничьим». Никому не сделал пакостей. И ему было всего 12 лет. Значит, им можно было рулить так же, как польские паны рулят своим королём. Что ж, поляки тоже согласились. Пускай в Литве будет править не Владислав, но хотя бы его брат. Всё-таки Литва не оторвётся от Польши,