Мария Кюри - Юлия Потерянко Страница 2

Когда осенью Склодовские вернулись в Варшаву, Манюся начала потихоньку читать книги, которые попадались ей под руку, и которые ей — четырехлетней малышке — были интересны. Мама немного переживала из-за этого увлечения дочки — тогда не принято было, чтобы девочки получали серьезное образование, но все же втайне восхищалась тем, какой смышленой растет ее Анчупечо.

Вопросы и задания

1. Как называется город, в котором родилась Мария Склодовская-Кюри? В какой стране он находится? Как называется река, которая через него протекает?

2. Сколько детей было в семье Склодовских? Как их звали?

3. Какое прозвище дала Марии мама?

4. Кто научил девочку читать?

Глава вторая, в которой мы узнаем, какой дружной была семья Склодовских

Всю мою жизнь новые чудеса природы заставляли меня радоваться, как ребенка.

(Мария Кюри об окружающем мире)

Маня росла очень доброй и справедливой девочкой, которая ко всем относилась одинаково дружелюбно. Но больше всех все равно любила маму. Как и все маленькие дети, для которых мама — самый главный в мире человек. И любовь эта, конечно же, была взаимной — пани Склодовская старалась проводить с младшей дочкой как можно больше времени, говорить с ней, наблюдать, как из смешной Анчупечо она превращается в симпатичную девочку. Любила она и разглаживать складки на ее платьице, и наблюдать за ее играми, и гладить светлые кудри, которые падали на высокий лоб девочки. И немного переживала, что малышка так рано выучилась читать и нередко отдает предпочтение книге перед играми в саду. Чего пани Бронислава не делала никогда — это не обнимала и не целовала свою Манюсю.

Старшим детям повезло больше, они еще помнили то время, когда их перед сном мама целовала в щечки и в носик и обнимала при каждой встрече. И когда приснится страшный сон. И в грозу. И еще по сотне разных поводов — неприятных и очень приятных. Но проявлять материнскую нежность к своим обожаемым детям мама Склодовская перестала именно после рождения Марии. Тогда доктора обнаружили у нее серьезную болезнь — туберкулез, который в те времена еще называли чахоткой. Из-за него заботливая мать вынуждена была отказаться от этих нежностей, чтобы не заразить своих крох. Ей ужасно не хватало этого ощущения тепла, когда все малыши сбегаются, чтобы гурьбой обнять ее, и не хватало запаха волос на детской макушке, который ощущаешь, когда прижимаешь к себе малыша. Но здоровье детей было для нее важнее. Поэтому пани Бронислава старалась держаться молодцом и, если не напрямую, то хотя бы своей заботой показать, как она любит своих Зофию, Юзефа, Брониславу, Хелену и крошку Марию. Дети, в свою очередь, знали, что их мама нездорова и каждый вечер, когда наступал час молитвы, добавляли к тексту от себя строчку с просьбой, чтобы она поправилась.

Сейчас туберкулез научились лечить. Особенно, если узнать о нем, когда болезнь еще только закралась в организм и не успела причинить много вреда. По удивительному стечению обстоятельств, находить его научились в том числе благодаря открытиям, которые сделала повзрослевшая Мария. Но к этому мы еще обязательно вернемся.

А пока девочка растет самой серьезной из детей Склодовских. Даже брат Юзеф, который считал, что раз он единственный в семье сын, то должен быть главным и отвечать за своих сестер, не поспевал за ней. Вообще, все девочки в семье Склодовских были очень активными и любознательными детьми — получали от учителей хорошие оценки и старались не огорчать родителей чрезмерными шалостями. Вот только подаренный дядей деревянный конструктор, из которого можно было строить красивые замки, дети чаще использовали для игры в войну, чем для строительства. Потому что бросать друг в друга кубиками и бегать по дому было все же веселее.

Вдоволь наигравшись с сестрам и братом, Маня старалась пробраться в рабочий кабинет папы Владислава. И пану Склодовскому в глубине души это было ужасно приятно. Девочку манил сюда идеальный порядок — все книги, тетради и бумаги были тщательно рассортированы и всегда лежали на своих местах. А еще только здесь можно было полюбоваться разными необычными предметами, которыми по приказу взрослых запрещалось играть: столиком, крышка которого служила шахматной доской, пузатыми часами с малахитовой отделкой, чашкой с портретом французского короля Людовика XVIII и самым волшебным — приборами для уроков физики, которыми когда-то пользовался на работе папа. Раньше он брал их с собой на уроки, но после того, как преподавание этого предмета сильно урезали в школьной программе, они лежали под стеклом в шкафу. В первую очередь это был барометр с позолоченными стрелками, который умел предсказывать погоду и за исправностью которого пан Склодовский следил особенно тщательно. А еще здесь лежали разнообразные стеклянные трубки, изящные металлические приспособления, крошечные весы, образцы минералов и многое другое. Они выглядели так непонятно и так загадочно — Маня мечтала разгадать секреты этих странных вещей как можно быстрее.

В общем, вся эта большая шумная семья жила в квартире при гимназии на Новолипской улице Варшавы, которую отец получил в свое распоряжение вместе с должностью субинспектора. Жилье было достаточно просторным, чтобы вместить всех Склодовских, но при этом не слишком большим — чем старше становились дети, тем сильнее ощущалась некоторая теснота. Часть окон квартиры выходила в сад, где дети могли играть, когда уходили по домам ученики гимназии. А центром их семейного мира была столовая, где несколько раз в день все собирались вместе и проводили время за разговорами.

Вопросы и задания

1. Почему мама Бронислава Склодовская не обнимает и не целует своих детей?

2. Какую комнату в доме маленькая Мария любит больше всего?

3. Что больше всего нравится девочке в этой комнате?

Глава третья, в которой Манюся изо всех игр на свете выбирает чтение

В жизни нет ничего, чего стоило бы бояться, есть только то, что нужно понять.

(Мария Кюри о стремлении к знаниям)

Родители Склодовские оба происходили из некогда богатых дворянских семей. Оба рода владели большими земельными наделами со многими селеньями, фермами и фамильными поместьями. Из-за своего происхождения предки как мамы Брониславы, так и папы Владислава очень трепетно относились к родственным связям — у дворян, даже