Коко Шанель. Я сама — мода - Мишель Марли Страница 2

Машина стояла поперек дороги. Этьен несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, выключил стеклоочиститель, взялся за руль обеими руками и нажал на газ. Мотор взвыл, колеса несколько раз провернулись на месте, и автомобиль рванулся вперед. Этьен почувствовал, что сердце бьется ровнее. К счастью, в такое позднее время встречных машин не было. Он заставил себя смотреть прямо перед собой — мало ли какой-нибудь зверь выскочит на дорогу. У него не было желания случайно задавить лису — если уж охотиться на лис, то лучше верхом на лошади. Его друг тоже был заядлым наездником. Любовь к лошадям их и сблизила. Артур Кэйпел, вечный юноша, за всю жизнь так и не избавившийся от своего детского прозвища «Бой», потрясающе играл в поло. Бонвиван, умный и обаятельный, джентльмен до мозга костей, британский дипломат, получивший в войну звание капитана, — человек, которого любой был бы рад назвать своим товарищем. Этьену посчастливилось — он был в числе его самых давних и лучших друзей. Был… По его загорелой щеке вновь покатилась слеза. Он не стал её вытирать. Нельзя больше отвлекаться на собственные мысли, если он хочет добраться в Сен-Кюкюфа целым и невредимым. Это последнее, что можно сделать для умершего, — сообщить Коко о случившемся прежде, чем она узнает об этом из газет или от какой-нибудь сплетницы. Вот уж поистине тяжкий долг, но он исполнит его во что бы то ни стало.

Бой обожал Коко, она была любовью его жизни.

В этом нет никаких сомнений ни у кого, и уж тем более у Этьена. Он их и познакомил. Тем самым летом, у себя в имении. Бой приехал в Руалье за лошадьми — а уехал с Коко. При том что, по сути, она ведь была тогда подружкой Этьена. Хотя, по правде говоря, какая там подружка — девочка из гарнизонного городка Мулен, которая по вечерам выступала с двусмысленными песенками в кабаре, а днем чинила одежду офицеров, с которыми развлекалась ночью. Нежная, хрупкая, по-мальчишески угловатая, хорошенькая, жизнерадостная и при этом необыкновенно храбрая, и деятельная. Прямая противоположность «гранд-даме» — образу, к которому стремилось большинство юных девушек «Прекрасной эпохи»[1].

Этьен позабавился с ней, а потом принял ее, когда она неожиданно явилась к нему с чемоданом. Однако менять что-то в своей жизни ради нее он и не подумал. Сначала даже с трудом выносил ее присутствие в доме, но она была упрямой — и осталась. На год, на два… Теперь уже и не вспомнить, сколько она прожила рядом с ним, так и не став его метрессой. И только Бой открыл ему глаза на ее красоту и внутреннюю силу. Но слишком поздно. Этьену не оставалось ничего другого, как уступить любовницу, которая таковою и не являлась, другому мужчине, как было принято в их кругу до Великой войны. Однако он остался ее другом. И останется им и после смерти Боя — мысленно поклялся он себе.

* * *

Пора наконец взять себя в руки! Уже несколько часов Габриэль металась в постели, время от времени проваливаясь в неспокойный сон и тут же просыпаясь, встревоженная видениями, которых не могла вспомнить. Она по привычке протягивала руку, чтобы коснуться лежавшего рядом, того, кто дарил ей такое невероятное чувство защищенности, — но кровать была пуста, подушка не тронута, и сна как не бывало. Ну конечно. Его нет. Бой ещё вчера — или уже позавчера? — отправился в Канны, чтобы снять дом, в котором они вместе проведут праздники. Настоящий рождественский подарок! Она обожала Ривьеру, и для нее так много значило его решение — встретить Рождество не со своей женой и дочерью, а с ней! Даже заговорил о разводе. Как только найдется подходящая вилла, Габриэль приедет. Почему же он до сих пор не позвонил, почему не прислал хотя бы короткую телеграмму, что благополучно добрался до южной Франции?

Неужели передумал?

Уже почти полтора года прошло со дня его свадьбы, и всё это время Габриэль мучили сомнения. Сначала она была потрясена тем, что он выбрал в супруги женщину, являвшую собой полную противоположность Габриэль, — высокую блондинку, бледную и высокомерную, богатую аристократку, открывшую ему дорогу в высший свет. Это при том, что он и без того уже столького достиг! Сын простого судового брокера из Брайтона смог стать советником премьер-министра Франции Клемансо и участником Парижской мирной конференции в Версале! Зачем ему вообще понадобилась знатная супруга?

А самое главное — уже десять лет они с Боем были вместе, и Габриэль была твердо уверена, что однажды они поженятся. Разве она для него неудачная партия? Допустим, о своем более чем скромном происхождении она и сама предпочла бы забыть. Но упорным трудом она добилась известности и даже некоторой славы. Коко Шанель стала преуспевающим модельером и состоятельной женщиной.

Начинала она модисткой, взяв небольшую ссуду у старого друга Этьена Бальсана. Ее простые, но необыкновенно элегантные туалеты довольно скоро привлекли внимание парижанок. Никаких перьев и других декоративных излишеств — вот что восхитило дам после столь продолжительного господства пышных нарядов, а матросские блузы свободного кроя, которые она придумала в Довиле, произвели настоящий фурор. Габриэль не признавала корсеты и шила дамам брюки. Когда наступили голодные годы Великой войны, она решилась на смелый шаг — создала простые и практичные платья из недорогого шелкового джерси, а также пижамы, сочетавшие в себе удобство и элегантность — в них женщины, спасаясь от немецких налетов, могли спускаться в подвал, не беспокоясь о комфорте и безупречности своего туалета. Ее вещи раскупали моментально, большинство клиенток — благородные дамы, да что там — весь высший свет приходил к Габриэль за нарядами от Коко Шанель.

Зачем Бою был нужен брак с этой особой? Габриэль сделала себе имя. Как он мог пожертвовать своей любовью ради карьеры, в которой и так уже достиг всех мыслимых высот? Она никак не могла этого понять. И никогда не поймет. Эта боль неизлечима, как чахотка.

Но он вернулся к ней. Нить, связывающая их, оказалась прочнее золотых колец, которыми Бой обменялся с Дианой Уиндхэм, дочерью лорда Рибблсдейла. Конечно, Габриэль не сразу простила ему измену, но потом все же сдалась. Уж лучше смириться с ролью любовницы, чем потерять его навсегда,