Слово советского пацана. Бандиты, маньяки, следаки - Сергей Альбертович Холодов Страница 2

огня и о прекращении продажи питей и товаров в позднее время» и «О делании в Санкт-Петербурге по концам улиц шлагбаумов и об определении к оным с дворов караульщиков», которые надолго определили служебную рутину полицейских и их соратников из числа горожан. Да, без помощи добровольцев полицмейстеру не удалось бы поддерживать порядок. Участие население в охране правопорядка определялось четко: город делился на районы, в каждом из них работала канцелярия частного пристава. Районы подразделялись на кварталы, в которых полицейскую власть осуществляли квартальные надзиратели. Им помогали квартальные поручики, которых выдвигало местное население. Кварталы, в свою очередь, делились на околотки. Согласно существовавшим в то время правилам, околоточный надзиратель (аналог современного участкового инспектора) был обязан знать всех жителей своего околотка, следить за порядком и помогать сыскной полиции раскрывать преступления. В своем подчинении он имел городовых полицейских и дворников, которые обязаны были, помимо поддержания чистоты на вверенной им территории, регулярно информировать полицию о замеченных правонарушениях и подозрительных лицах.

В сельской местности от десяти дворов избирали одного человека — десятского. Старшими над ними были сотские, которых избирали от ста дворов. В будущем сотских и десятских стали избирать во всех крестьянских общинах. Такой порядок продержался до февраля 1917 года.

По петербургскому образцу полицейскую службу обустраивали в Москве, а затем и в других городах. Впрочем, процесс этот затянулся надолго. Но — «лиха беда начало». Первым московским обер-полицмейстером стал полковник Максим Греков. Особенностью полицейской службы стала ее независимость от местных властей. Система замыкалась на императоре.

«Всем безопасность подают»

Первые полицейские, как и их командиры, отличались неподкупностью. Они слишком дорожили службой, чтобы заниматься незаконным делячеством. Рядовые служивые полиции — как правило, выходцы из крестьянства — получали неплохое жалованье. Набирали в полицию в основном опытных солдат и унтер-офицеров, грамотных и хорошо знавших службу. Нередко для решения важных задач — например, если требовалось разгромить или арестовать разбойничью банду — в помощь полицейским направлялись воинские команды. Действовали они слаженно, в Петербурге — под командованием Дивьера, в Москве — под руководством Грекова.

Непосредственные обязанности полиции подробно определил сам Петр, выделив тринадцать пунктов. Он учел почти все. И проверку качества продовольствия на рынках, и экспертизу весов и гирь. И, конечно, святую обязанность прекращать ссоры и мордобой на улицах, а участников подобных безобразий арестовывать — и доставлять в суд. В «Регламенте Главного магистрата» 1724 года Петр представил полицию органом, который «всем безопасность подает от разбойников, воров, насильников и обманщиков и сим подобных, непорядочное и непотребное житие отгоняет и принуждает каждого к трудам и к честному промыслу, чинит добрых досмотрителей, тщательных и добрых служителей, города и в них улицы регулярно сочиняет, препятствует дороговизне и приносит довольство во всем потребном к жизни человеческой, предостерегает все приключившиеся болезни».

Полицейские получили эффектную форму — васильковые кафтаны с красными обшлагами и зеленые камзолы. Но у них не было времени, чтобы беззаботно фланировать по улицам и красоваться. Служба складывалась хлопотно, требовала крайнего усердия. От них зависело слишком многое. Бороться приходилось не только с преступниками, но и с пожарами, наводнениями, а еще — с нелегальным строительством и с необоснованными повышениями цен на рынке. Премудрости рыночной жизни первые полицейские должны были изучить досконально — почти как сотрудники ОБХСС в советское время. А еще — помогать больным и увечным, «защищать вдовиц, сирых и чужестранных по заповедям Божиим», охранять город в темное время суток. Полиция обладала и судебными полномочиями: в канцелярии Дивьера выносились приговоры и назначались наказания преступникам. Но не менее важны для них были и самые обязанности, не связанные с искоренением криминала. Первые фонарные столбы и скамейки в российских городах тоже устанавливали полицейские. Они же курировали и вывоз мусора, и мощение улиц, и даже воспитание детей. И пожарная служба родилась в недрах полиции. Словом, первые полицейские были мастерами на все руки — совсем как милиционер дядя Степа из сказки Сергей Михалкова. Они приходили на помощь к каждому, кто в этом нуждался, и ведали всеми вопросами городского хозяйства. Они стали проводниками городской цивилизации, к которым многие жители Петербурга и Москвы еще не привыкли.

Результаты деятельности Дивьера и его команды сомнений не вызывали: жизнь в Петербурге преобразилась, в растущем, бурлящем городе установилась «возлюбленная тишина». Имена первых полицейских офицеров, к сожалению, неизвестны, но «оперативники» того времени заслуживают нашей доброй памяти. Полицейская команда показала отвагу и смекалку, искореняя в городе и его окрестностях разбойничьи гнезда. Оружие применяли нечасто, но умело. Им удалось даже почти немыслимое: на некоторое время на рынках практически прекратились карманные кражи. Петербуржцы высоко оценили достоинства порядка и безопасности — и к служителям закона отнеслись с уважением. Только в криминальной среде утвердилась ненависть по отношению к полицейским. Но даже убеждённые противники петровских реформ не говорили о необходимости упразднения полицейской службы.

Вечные принципы

Очень скоро полиция серьезно занялась и сыском, вступая в поединки с опасными и изворотливыми преступниками. Возникла агентура — тайные осведомители охранников правопорядка. Самым известным из них стал разбойник и сыщик Ванька Каин, который родился как раз в год основания русской полиции, а действовал главным образом во времена дочери Великого Петра — императрицы Елизаветы. Использовались и такие хорошо известные нам из детективной литературы оперативные приемы как внедрение в разбойничью шайку. С 1732 года полицейские подразделения, действовавшие в разных городах, получили единого руководителя — генерал-полицмейстера. Эту должность первым занял Василий Салтыков. Царь Петр Алексеевич к тому времени уже несколько лет пребывал в лучшем из миров, но Салтыкову поручили неуклонно следовать рекомендациям первого императора. Система, которую запустил Петр Великий, совершенствовалась и распространялась на всю Россию.

С тех пор многое поменялось — и политическая системы, и бытовая повседневность. Даже преступный мир изменился, стал сложнее, изобретательнее. Но принципы, о которых говорил император Петр I, нисколько не устарели. А такие служители закона как граф Девьер необходимы и современной России. Они есть в нашей полиции. Но все-таки жаль, что не стало привычной милиции. Вместе с этим понятием исчезли и многие лучшие традиции сыска. И правоохранители, которые все-таки были близки к народу.

Дело корнета Бартенева

Пожалуй, это самое романтическое убийство в истории преступлений. По крайней мере, в нашей стране. В 1891 году вся Россия следила за громким делом, которое вел знаменитый адвокат Фёдор Плевако, в те дни превзошедший себя.

Женщина с прошлым

Это было в Варшаве — в одном из красивейших городов Российской империи конца XIX века. Там служил корнет