Машина смерти - Джин Мастейн Страница 19

в день, когда он улетал в Южный Вьетнам, его провожали исключительно представители «семьи» Монтильо – никто из Гаджи не приехал. Прощание было трогательным вдвойне, потому что его матери, Марии, незадолго до этого диагностировали болезнь Ходжкина – разновидность раковой опухоли, которая в то время считалась неизлечимой. Врачи давали ей несколько лет, а может быть, и меньше – точно никто ничего сказать не мог.

– Ты не можешь умереть раньше меня, – сказала она сыну.

– Пусть даже в живых останусь я один, мам, – ответил он. – Я обещаю.

В то время карательные акции и борьба с повстанцами были в основном делом «зеленых беретов». Их забрасывали на вражескую территорию, где они взрывали автоколонны, захватывали пленных и распространяли дезинформацию. В одной из таких миссий двумя месяцами позже Доминик спас одну жизнь и, насколько он мог судить, впервые отнял другую. Когда он бежал к вертолету, еще один боец из «зеленых беретов» был ранен снайперским выстрелом. Он обернулся и увидел снайпера, намеревавшегося прикончить его товарища. Он ринулся назад, застрелил снайпера и унес раненого на себе. Его товарищ остался жив, а Доминика наградили первой в его жизни медалью, «Серебряной звездой».

Позже он получил «Бронзовую звезду» за спасение патруля, попавшего в засаду, и помощь в ликвидации пулеметной огневой точки под шквальным огнем. Корреспондент одного журнала узнал об этом и назвал его в своей статье «грубым, как сыромятная плеть», что было затем повторено в местной газете. Чем больше боев он видел, тем меньше значили для него медали. Единственной из них, которую Доминик носил без смущения, был знак пехотинца «За участие в боевых действиях», потому что он был награжден им за то, что находился под огнем тридцать дней кряду. Для Доминика это был больший подвиг, чем единичный геройский поступок.

Он остался в живых. После войны вступил добровольцем в особый патруль 173-й воздушно-десантной бригады, своего родного подразделения. Участники этого патруля были известны как РПДД («разведывательный патруль дальнего действия»). В бытность свою «зеленым беретом» Доминик выполнял задания, во многом схожие с миссиями РПДД.

Он сблизился с пятерыми членами команды РПДД и после возвращения из второй поездки записался на третью вместе с ними. Приехав домой на побывку, он огорошил своим решением мать, но она не стала причитать по этому поводу, ведь сын добавил и кое-что еще: дескать, он собирается сделать карьеру в армии, оставшись на службе по меньшей мере еще на двадцать лет. При ее болезни в последней стадии ей легче было обрести душевный покой, зная, что он будет воевать, нежели беспокоясь о его приключениях в мире Нино.

Нино же, разумеется, пришел в ужас. «Ты и вправду идиот, – сказал он племяннику, – но, видать, везучий!»

Колкости Нино больше не задевали Доминика, ибо теперь он был уверен в том, что заслужил дядюшкино уважение. Нино мог не отвечать ни на одно из шести писем, которые Доминик писал ему из Вьетнама, но племянник расслышал восхищение в дядином тоне, когда тот стал расспрашивать о подробностях, касавшихся выживания в боях и получения наград.

Доминик мог сколько угодно приводить в пример свои тренировки, ссылаться на благоразумие и умение работать в команде, приплетать везение – но никогда не говорил о своем тайном заклинании, помогавшем ему выжить. В трудные времена, когда он прятался в каких-то норах, скрываясь от врага и надеясь, что следующий снаряд врежется в землю где-нибудь подальше, он натягивал на себя пончо, как маленький мальчик натягивает на голову одеяло, и, вспоминая, что когда-то говорил дядя Карло, повторял себе снова и снова: «Я лев, и я лиса. Я лев, и я лиса».

Летом 1967 года двадцатилетний сержант вновь отправился на фронт. Теперь его подразделение дислоцировалось в горных массивах Южного Вьетнама. В холмистые джунгли к западу от Дакто[38] стягивались части Северовьетнамской армии в количестве двенадцати тысяч человек. Их целью было вовлечь американские войска в вооруженный конфликт, и ближе к концу лета им это удалось.

Из всех боев этот был наихудшим. Вражеская армия испещрила холмы туннелями и бункерами, позволившими выдерживать натиск передового американского вооружения и устраивать коварные артобстрелы и пешие вылазки. Личный состав 173-й воздушно-десантной уменьшился со 164 до 44 человек: многих просто разорвало в клочья во время артобстрелов. После одного из них Доминик и те его товарищи, которые могли узнать своих друзей по татуировкам, были направлены в передвижной морг для опознания фрагментов тел.

Его мучали призраки войны. Он никак не мог избавиться ни от страшных образов, которые его преследовали, ни от чувства вины за то, что у него остались обе руки и обе ноги. После еще нескольких коротких боев он был награжден крестом «За выдающиеся заслуги», который был приколот к его мундиру на церемонии, представлявшей собой жуткое зрелище: сто двадцать шесть пар рейнджерских ботинок, выставленных стройными рядами как дань памяти павшим.

К осени командование Соединенных Штатов получило достоверные данные о том, что Северовьетнамская армия отступила в районы ограниченного применения оружия в Лаосе и Камбодже. В ноябре команде РПДД из шести человек, в которую входил и Доминик, был дан приказ обследовать возвышенность, на которой остатки неприятельских подразделений, предположительно, прикрывали отступление. Возвышенность находилась на западной границе Камбоджи и поднималась на восемьсот семьдесят пять метров над уровнем моря, вследствие чего была известна как высота 875[39].

Отряды РПДД нередко оставались в джунглях на срок до двух недель, прежде чем их эвакуировали на вертолете. В их задачу входили сбор информации и по возможности устройство засад на вражеские патрули.

Неотъемлемую часть походной жизни отряда составляла постоянная напряженность, остро приправленная вспышками животного страха, заставлявшего забыть о сорокаградусной жаре, муравьях, пиявках, комарах и ста тридцати одном виде ядовитых змей, обитающих в джунглях и безвредных до тех пор, пока не почувствуют движение.

Доминик был головным дозорным в группе – тем, кто обозревает местность впереди по курсу в поисках признаков жизни или того, что ей угрожает. Он был вооружен обрезом, так как у обреза широкая зона поражения на близком расстоянии. Доминик высматривал наклоненные не в ту сторону кусты, недавно перевернутые камни, неестественно расположенные ветви деревьев. Свою работу он описывал сослуживцам как «чтение между строк» – подарок дяди Нино, о ком он никогда не говорил.

18 ноября 1967 года, на десятый день пребывания патруля на высоте 875, за очередным поворотом тропинки Доминик увидел уступы, явно сделанные рукой человека: короткие стволы бамбука, перевязанные лозой, выложенные друг за другом и уходящие в сторону от тропинки,