Танкисты. Книга вторая - Коллектив авторов Страница 18

консервировано. Например, когда приезжала походная кухня на колесиках, к нам привозили два котла. Первого не было. Я имею в виду борщ или суп. Нам привозили просто кашу-концентрат: или пшенную, или рисовую, или перловую, или гороховую. Когда она сваривалась, повар закидывал в нее огромное количество мясных консервов. Получалось очень вкусно! Второй котел предназначался для того, чтобы заваривать чай. Так, короче говоря, нас кормили на фронте. Кроме того, нам выдавали сухой паек НЗ, в который входили сухари, сало, сахар. Также нам попадались трофейные продукты, которыми мы с удовольствием пользовались и поглощали. Выдавали нам и 100 грамм водки. Но их не заливали каждый день. Сейчас наши недоброжелатели говорят: «О, спаивали армию!» Ничего подобного! Это шло как прибавка к норме только в период боевых действий. Но это совсем не говорит о том, что мы выпивали каждый день. Ведь идет бой, идет наступление! Нам, конечно, эту водку выдавали, и мы отливали ее себе в котелок. Однажды как-то раз я выпил и что-то почувствовал себя плохо. С тех пор я на фронте ни одного грамма не выпил.

– Поломки у вас случались?

– Случались. Но разве все это упомнишь? Сколько раз это происходило! Как чуть что начинало барахлить, так мы сразу принимали меры.

– Получается, вы сами свои машины чинили?

– Сами! Но у нас, честно говоря, дело до больших поломок и не доходило. А с мелочью мы справлялись сами: всем экипажем подтягивали, скажем, гусеницы, регулировали клапаны в двигателях и так далее. Нас же всему этому учили в УТП.

– Особисты были у вас в полку?

– Я даже и не знал о том, что такие есть. Это, между прочим, еще один конь, которого оседлали наши враги вместе с трупами и ГУЛАГами. Чушь собачья! Самая настоящая чушь! Кстати говоря, ляпнул такую глупость один высокопоставленный руководитель в нашем государстве, не буду говорить его фамилии.

– Пленных немцев встречали?

– Знаете, в свое время целые колонны пленных шли сдаваться к нам в плен. Я их видел. Они говорили примерно следующие фразы: «Гитлер капут! Нихт шиссен, Гитлер капут. Хаус гель, киндер!» Короче говоря, все их просьбы сводились к тому, что у них дома дети и чтобы мы их не расстреливали. Один из них, помню, показывал три пальца и говорил: у меня дома трое детей.

– Случалось ли такое, что танки ездили по трупам?

– Конечно, приходилось! Ведь передний край – он, как говорится, чем начинен? Там были и окопы, и блиндажи, и всевозможные колпаки, и минометные и артиллерийские расчеты. Поэтому если мы ехали по передовой, то давили те вражеские расчеты, которые не успевали от нас убегать. В триблеце все это нам плохо было видно. Ну, конечно, это тоже было – случалось, понимаете ли, такое, что мы оказывались вынуждены давить людей.

– Каким было ваше отношение к Сталину на фронте?

– Прекрасное! На мой взгляд, это был не просто великий, а величайший в истории человек. Даже Черчилль, ненавистник России и Советского Союза, он не скрывал своих враждебных к нам взглядов и утверждал: я всю жизнь боролся с Советским Союзом и Россией, сказал о Сталине, что это был дальновидный и очень умный человек, в особенности как полководец. Поэтому, говорил Черчилль, России повезло, что Сталин принял ее с сохой, а оставил с атомной бомбой. Когда он входил в зал для выступлений, все наши соотечественники невольно вставали и делали руки по швам.

Михаил Чубарев. 1945 г.

– Поступали ли в вашу бригаду танки от союзников по ленд-лизу?

– Знаете, мы очень боялись того, что нам дадут американские танки как от союзников. Нам не нужно было никаких других машин, кроме танка Т-34. Ведь он считался лучшим танком периода Второй мировой войны. Черчилль сказал об этом танке следующее: «Если я понимаю, как сделана английская пушка и немецкий самолет „Мессершмит“, то я не могу понять, как советские люди могли сотворить такое чудо, как танк Т-34». Это слова не кого-нибудь, а именно Черчилля.

– Танковые дуэли происходили у вас с немцами?

– Лично я такого не видел и ничего такого об этом не знал. Лишь совсем недавно смотрел об этом в документальном кино по телевизору. Собственно говоря, речь шла о том, что в свое время немецкие танкисты связывались по рации с нашими и говорили: «Мы вызываем вас на дуэль. Давайте так: кто кого». Наш командир батальона долго сомневался в принятии решения, а потом махнул рукой и сказал: «Мол, давай!» После этого наш танк пошел навстречу немцам по нейтральной полосе. Наши и немецкие танкисты долго маневрировали, обстреливали друг друга, но в конце концов наш экипаж подбил немецкий танк. После этого немец выбежал из танка и побежал по полю, которое его же товарищи по оружию заминировали. В итоге он подорвался на немецкой мине. Этим и является финал документально-исторического фильма.

– Немцы бомбили вас?

– Конечно, бомбили. При этом делали они это неоднократно.

– Какие ощущения вы в эти минуты испытывали?

– А какие могут быть ощущения, когда на тебя падают бомбы? Между тем немцы не только тебя бомбят, но и одновременно еще и обстреливают. Мысли крутились вокруг только одного: как бы спрятаться и укрыться, чтобы не попасть под эту страшную смертоносную штуку.

– Свои машины вы маскировали?

– Конечно! Как правило, останавливаясь в лесу, мы этим занимались. Иногда пользовались маскировочными сетями, но у нас их, собственно говоря, было мало. Артиллеристы на своих позициях часто ими пользовались. Мы же их почти не применяли.

– Вы рассказали о том, что встречались на фронте с командиром корпуса генералом Бурдейным. А помните ли вы его предшественника Баданова?

– Да, я его видел. Но никаких особых контактов у меня с ним не было. Не случалось такого, чтобы он ко мне подходил и говорил: «Здравствуй, товарищ Чубарев!» После войны я встречался с его дочерью Кларой. Она участвовала в наших послевоенных встречах.

– Что представляли собой танковые прорывы, в которых вы участвовали?

– Любая война состоит из прорывов и наступления. Так, со своим корпусом за раз проходили по немецким тылам более 400 километров, минуя хутора и станицы, вступали в бой с гарнизонами и, чтобы не оставлять у себя в тылу, их уничтожали.

– Как ночевали на фронте?

– По-разному, в зависимости от того, насколько это позволяла обстановка.

– Самое уязвимое место танка?

– Самым уязвимым местом был, конечно, борт, так как там была поменьше броня. Лобовая же броня составляла 90 миллиметров. Кстати говоря, у немцев было то же самое. Поэтому в