Владимир Шморгун - Красный сокол Страница 17

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и…»

Затем звук песни убавили до минимума, и со стороны собора Василия Блаженного послышался постепенно нарастающий гул стальных птиц. Когда крылатые машины поравнялись с разноцветными куполами церкви, диктор воодушевленно объявил: «Над площадью пролетает когорта Сталинских соколов во главе с прославленным летчиком, Героем Советского Союза Михаилом Громовым!» — и вслед за этими восторженными словами, перекрывая размеренный гул самолетов, грянул заливчатый припев:

Все выше, и выше, и вышеСтремим мы полет наших птиц!И в каждом пропеллере дышитСпокойствие наших границ.

По завершении демонстрации, во второй половине дня для почетных гостей и главных организаторов парада в Георгиевском зале Кремля был устроен пышный прием. Пригласили и «сталинских соколов» из громовской команды.

После торжественного заседания, коротких приветствий и концерта всем предложили пройти в банкетный зал. Летчики держались отдельной стайкой среди скопища видных политиков, крупных военачальников и других светил кремлевской тусовки.

Само собой разумеется, говорили о самом заветном: о самолетах, о женщинах.

Из прихожей комнаты, где переодевались артисты, доносились мягкие жизнерадостные слова Эскамильо из оперы «Кармен»:

«Тореадор, смелее! Тореадор, тореадор…»

— А что, если попытать счастья побывать на испанской корриде? Вот здорово было бы! Что скажете? — азартно заблестели глаза Ивана, самого младшего из кучки командиров, стоявших на выходе из банкетного зала.

— Недурственно. Полцарства за корриду вместе с цыганкой Кармен из Мадрида! — поддержал бредовую идею опьяневший Серов. — Но где его взять?

— Кого? Полцарства? Или ее — цыганку… из Кремля? — рассмеялся майор Пумпур, любивший покуражиться над пьяными.

— А-а, счастье в наших руках! — развернул никчемную болтовню приятелей в свою сторону мечтатель испанской корриды.

— О! Тут пахнет жареным. Конкретнее, Ваня, конкретнее. Массы требуют четких указаний. Не тяни кошку за хвост, — вмешался в разговор Рычагов.

— А что конкретнее? Врага можно пощупать только над Мадридом! Не хотите? — загнул Федоров, как о решенном.

— Не получится.

— Почему? Если сообща попроситься, могут отпустить.

При этом все посмотрели на Петра Пумпура, как самого старшего по возрасту и званию, каким-то боком соприкасавшегося с маршалом Тухачевским, сторонником создания крупных моторизованных объединений. Но тот усомнился в успехе:

— Михаил Николаевич поддержит нашу идею, но он не решит вопрос. Выше хватайте, соколики.

И тогда все, как по команде, уставились на автора задумки.

— В самом деле… Может, рванешь к «луганскому слесарю»? — усмехнулся Иван Лакеев. — Ему наши болячки — что порча для казачки: раз — и рукой снимет.

— Чур, выслеживать зубра вместе. А уж там пойду «на Вы» один, как наши предки хаживали, — без жеманства согласился Иван, поправляя и без того ладно заправленную гимнастерку.

Составили общий рапорт и подписали его по традиции, начиная с младшего по званию и заканчивая подписью старшего. Засаду устроили на лестнице внизу, чтобы издали заметить и подготовиться к броску на грудь маршала без сумятицы, по-ястребиному. Как и подобает крутым летунам Подмосковья.

Прошел мимо Гамарник. За ним — импозантный Тухачевский в окружении влюбленных дам. Наконец показался Ворошилов в сопровождении высокого статного капитана. Иван откололся от группы «заговорщиков» и выдвинулся наперерез идущим, но так, чтобы не преграждать путь наркому, покидающему трапезную палату. Теперь главное — ошеломить, сбить с панталыку зубра.

— Товарищ маршал! Разрешите обратиться по шкурному вопросу, — прищелкнул каблуками летун.

— А-а, Федоров! Что, давно был в Луганске? — приостановился разомлевший от застольных возлияний нарком.

— Давно. А вот… в Испании совсем не был, товарищ маршал, — глядя прямо в глаза земляку, вытянулся в струнку летчик. — Разрешите нам, группе воздушных кавалеристов, — кивнул головой проситель в сторону домогателей воздушной доблести, — проявить русский характер в небе Испании. Вот наш рапорт.

— Добре, сынку. Приятно слышать… Уважил, — растроганно заблестели глаза добродушного покровителя воздушного кавалериста из Луганска. — Займись этим делом, — передал листок рядом стоящему адъютанту.

— Пошли, обмоем удачный заход в лоб флагману армии и флота, — обрадовался Николай Остряков, представлявший на воздушном параде звено морских авиаторов. — Там еще есть, чем поживиться, — показал он перстом в сторону банкетного зала после того, как Иван приблизился к товарищам с победно оттопыренным большим пальцем.

Часть 2

Крылатый дьявол

Глава 1

Под колпаком

В толстых стенах мрачного здания на Лубянской площади маленький рыжеватый человечек с мутными глазками преуспевающего булочника собрал оперативников секретного отдела главного управления государственной безопасности при НКВД.

— На каждого из этих двенадцати апостолов Испанской революции составьте досье, понятно? И отправьте их группами во Францию под присмотром наших людей, — подвинул список летчиков сидящему у края массивного стола дубоватому Петерсону.

— Следить за каждым их шагом до Испании. Понятно? Нам важно знать, кто из них будет общаться с троцкистами, которые тоже присоединились к революционному движению на Пиренеях. Поняли? Мы должны вырвать знамя победы из рук мятежников, из рук фашистских прислужников, троцкистов и прочих господ трудового народа. Понятно? — Победоносно закруглил свои наставления тонковатый низенький человечек, стриженный «под ежа».

Вызванный в приемную какого-то начальника мрачного здания НКВД, Иван ждал от этого малоприятного заведения, обросшего зловещими слухами, всего, чего угодно, начиная от проверки документов и кончая пытками на верность Партии и знание иностранных языков, но только не… переодевания в штатское платье.

Спустившись вместе с провожатым в подвальное помещение, он непредвиденно замялся перед длинными многоэтажными полками, заваленными разнообразной одеждой. Вместо ожидаемого кабинета и строгого начальника — подвал с ворохом тряпья и пожилой старшина.

— Чего стоишь? Выбирай себе новые доспехи. Там, за шторкой, зеркало, стул, гребень — все, что нужно для прикида. А я покуда сварганю накладную, — вернул провожатый фантазера с заоблачных высот до чекистской преисподней.