Раздумье о вере - Алексей Борисович Якушевич Страница 16

мог бы такой запрет установить. Это и заставило церковников, спасая свой престиж, давать разъяснения от имени выдуманного ими бога. Богословы при этом попадают из огня да в полымя, ибо　подобное приспособление Библии к науке разоблачает утверждение церкви о вечности и неизменности «премудрых истин» «священного писания». Но если эти истины изменяются и устаревают, то, естественно, появляются не только сомнения в премудрости и всеведении бога, но и в его существовании.　

Долго боролся я с этими сомнениями. Трудно было отказаться от того, чему верил почти фанатически, слепо.　

Но разум победил. Пришлось по-новому оценить не только свою жизнь. Иначе стал я смотреть на «святость» и «праведность» служителей религии, на все дела церкви и «святых отцов», которые раньше представлялись мне образцами для жизни, носителями высоких идеалов и принципов, извращенных, как мне долго казалось, моими собратьями.　

«СВЯТЫЕ» ДЕЛА ЦЕРКВИ И ЕЕ СЛУЖИТЕЛЕЙ

Было время, когда я слепо верил библейской сказке о сотворении мира и человека богом, без сомнений воспринимал евангельское утверждение о сошествии на землю сына божьего Иисуса Христа, зачитывался историей религии и церкви, восхищался ее святыми и непогрешимыми делами и деяниями, был бесконечно благодарен богу за то, что и я принадлежу к святой церкви и являюсь ее служителем. Но теперь, когда сама жизнь, вся окружающая действительность заставили меня так серьезно анализировать «священное писание», сопоставить его «истины» одну с другой и, самое главное, с реальным положением вещей, я уже не мог слепо верить и тому, что я знал об истории религии и церкви.　

Поборов в себе страх перед «греховными» книгами, я обратился к науке, к атеистической литературе с надеждой там найти опору для своей веры в неспособности атеистов опровергнуть религиозные «истины», долгие часы просиживал я за чтением научной литературы. Однако насколько все было противоречиво и нелепо в религиозных книгах, настолько все было ясно здесь. Широкие горизонты подлинного знания открыла передо мной наука.　

Состояние невыносимой тяжести борьбы со своими сомнениями, борьбы с самим собой сменилось чувством невиданной раньше свободы. Словно тяжелый камень свалился с моей души. Легко стало дышать.　

Многих верующих, а также колеблющихся людей часто связывают с религией необъяснимые, как им кажется, вопросы жизни. Сомнения в «бытии божьем» и мне также принесли мучения, связанные с такими «необъяснимыми» вопросами. Если бога нет, думал я, так откуда же взялось само понятие о нем, поклонение ему и страх перед ним? Если Христа как исторической личности не было, так что же побудило людей верить в него? Откуда взялась сама мысль о «небесном спасителе»? Эти вопросы не только смущали меня, но и удерживали еще некоторое время в заблуждении.　

И именно чтение атеистических книг ликвидировало эти последние вопросы. Я получил из них правильное научное представление о происхождении веры в бога. Многое явилось для меня подлинным откровением. Оказалось, что вовсе не бог открыл себя людям, а сами люди сотворили богов. И произошло это благодаря тому, что первобытный человек не умел объяснить явления природы.　

Источником существования племен, живших в лесах, была охота. Замечая, что в одном случае охота бывает удачна, а в других случаях охотники совсем не встречают животных или не могут убить их, люди спрашивали себя: почему это происходит? Не умея объяснить причины такого чередования обилия пищи и голода, первобытный человек объяснял свои неудачи тем, что, мол, в лесу есть всесильный лесной дух, который в одном случае посылал много лесных зверей человеку, а в другом — вовсе лишал его пищи. Перед началом охоты он молился этому духу и, в простоте своей, часть добычи жертвовал ему, стремясь задобрить на будущее.　

Люди, жившие около рек и занимавшиеся ловлей рыбы, также обожествляли реки, воду, ветер. Жившие в степи и занимавшиеся возделыванием земли, поклонялись солнцу и земле, от которых зависел урожай на их полях.　

Следовательно, именно беспомощность перед явлениями природы и сотворила богов.　

Но это только первая стадия развития религии, период многобожной веры. Проходили века… Человеческое общество изменялось… Из племен формировались народности, образовывались государства.　

Укрепляя власть эксплуататоров над массами трудящихся, служители богов создавали мифы, в которых повествовали о разных чудесах и откровениях, якобы творимых богами, восхваляли величие богов, их бессмертие, грозную силу, которую можно умилостивить лишь послушанием воле служителей культа. Называя себя посредниками между богами и людьми, выдавая себя за избранников, получающих откровения от богов, и исполнителей их воли, они внушали народу, что деление на низшие и высшие классы, на богатых и бедных, на господ и рабов — это воля богов и ее нужно свято соблюдать.　

Господствующие классы, нещадно эксплуатировавшие трудящиеся массы, во всем поддерживали служителей богов, своих верных слуг, охраняющих именем богов их власть и награбленное у народа богатство. К тяжелому бремени, которое нес трудовой народ, прибавилось еще бремя по сооружению и содержанию храмов разных богов. Каторжный труд десятков миллионов людей при сооружении этих «дворцов обмана» приносил народу неимоверные страдания и лишения. На землях, пропитанных потом и кровью, усеянных костьми строителей, вырастали во славу богов и на корысть служителям этих богов храмы, жертвенники, усыпальницы.　

Угнетенные не раз восставали против своих угнетателей, но рабовладельцы жестоко подавляли народные освободительные движения.　

В первых рядах и верными слугами угнетателей в подавлении народных движений всегда выступали служители богов. Подкупом, лицемерием и изменой они вносили в ряды восставших панику и неуверенность. Десятки тысяч крестов с распятыми телами восставших, тысячи сожженных, миллионы проданных в рабство — такова была печальная участь восставших. Бессилие бедняков перед лицом социальной несправедливости, бессилие раба перед властью господина, бессилие и поражения восставших порождали настроения отчаяния и безысходности. В этих условиях, потеряв веру в свои собственные силы, люди погружались в омут религиозных иллюзий и несбыточных надежд, передоверяли неведомым небесным силам заботу о себе и своих земных делах.　

Безысходное отчаяние приводило к тому, что трудящиеся все свои надежды стали возлагать на какое-то сверхъестественное избавление от невыносимого гнета, на божественного спасителя. Именно в таких условиях на территории древней Римской империи в I веке нашей эры и начали появляться легенды о таком спасителе, об Иисусе Христе.　

Сказка о Христе не была сочинена каким-либо одним человеком. Она складывалась постепенно, на протяжении поколений, дополнялась, разукрашивалась богатой фантазией людей, подробностями, заимствованными из старых верований, обрастала все большим количеством новых деталей. Миф сочиняли неведомые сказители из народа, выступавшие проповедниками новой веры. Угнетенные массы, не видевшие реальных путей к освобождению от