Рыбацкая хижина на берегу. 7 главных вопросов, чтобы понять, как жить дальше - Лоредана Медури Страница 14

Вдруг у меня заурчало в животе. Солнце стояло высоко в небе. Уже около полудня? Мне вдруг очень захотелось побывать в том ресторанчике. Хорошо было бы отведать спагетти с моллюсками. После всех этих непривычных мыслей я заслужил вкусный обед.

В хорошем настроении я отправился обратно по причалу. Внимание привлекла грифельная доска. Вчера и позавчера она была пуста. Тем не менее я взглянул на нее. И правда, сегодня на ней снова была надпись, сделанная мелом. Значит, Клаудио все-таки был здесь?

Фраза снова была вопросительной. Я шагнул к доске и прочитал: «Какой была бы твоя жизнь, если бы ты не отвлекался?»

Я усмехнулся. Да, какими были бы последние часы, если бы они прошли совсем по-другому? С Клаудио? Или с моим телефоном?

Я оглянулся на причал. Два стула на солнце снова пустовали. Книга лежала там же. И мне почти казалось, что я вижу себя стоящим там, в конце причала, и смотрящим на море.

Спагетти в ресторане на веранде были просто замечательными. Я был более чем доволен и чувствовал, что мне нравится каждый ингредиент, как вчера, когда обедал вместе с друзьями Клаудио. Я огляделся. Люди за соседними столиками выглядели счастливыми. Они внимательно слушали друг друга, обменивались приветливыми жестами, держались за руки. Прядь волос, аккуратно убранная со лба. Улыбка, которая сияла в глазах и проникала в сердце каждого. Все это было так живо, так реально.

Собственная оплошность – забытый мобильный телефон – теперь казалась мне большим подарком. Если бы он был со мной, вероятно, я бы бессмысленно листал ленту новостей, смотрел видео, которые не имели никакого значения. И я бы даже не заметил всего этого здесь – этих настоящих маленьких моментов жизни.

Пришло осознание, как много, должно быть, я пропустил в прошлом, когда мой взгляд снова и снова возвращался к экрану, а не к жизни вокруг меня. Эти моменты, полные искренности и близости, ускользали от меня, когда я оказывался в ловушке цифрового мира, а он никогда не мог дать мне того же самого.

Внезапно я почувствовал полное единение с самим собой. Я сидел один за столом и все же не в одиночестве. Напротив, я был в лучшей компании: с самим собой. Это был момент ясности, показавший мне, как далеко я продвинулся. Раньше я бы счел это одиночество неприятным, истолковал его как пустоту и сразу же начал искать, чем бы отвлечься. Но сегодня? Сегодня я мог просто сидеть здесь и быть самим собой, без необходимости убегать. Мне становилось все легче и легче разрывать собственные шаблоны. Я понял, что научился размышлять и подвергать сомнению свои эмоции.

Почему я не задумываясь обесценил трабокко? Почему я тут же начинаю критиковать, вместо того чтобы принимать вещи такими, какие они есть? Раньше я бы отказался от таких выводов, опасаясь того, что они расскажут мне обо мне. Но теперь был готов задуматься – и обрел в этом покой, какого давно не знал. И снова удивился себе. Интересно, к чему это приведет. Анна вряд ли узнает меня, расскажи ей все это. Но что-то подсказывало мне, что и она будет рада моему опыту. Сегодня я впервые почувствовал себя настоящим, без необходимости отвлекаться, полностью в ладу с самим собой.

КАКОЙ БЫЛА БЫ ТВОЯ ЖИЗНЬ, ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ ОТВЛЕКАЛСЯ?

День 5

Сеть и улов жизни

Я проснулся с приятным чувством. Тем утром было более ветрено и неуютно, чем в предыдущие дни. Поэтому я предпочел завтракать в помещении. Через большое панорамное окно было видно, как море вдалеке бросает на берег небольшие пенные завитки. Тем не менее мне хотелось прогуляться до трабокко. Я решил проверить, вернулся ли Клаудио.

Роза Мария пожелала мне хорошего дня, но сегодня она казалась более молчаливой, чем обычно. Раньше я бы этого даже не заметил, но теперь обращал внимание на такие мелочи – и благодарен за это. Тем не менее заговорить об этом я не решился. Надо ли? Мне все еще не хватало смелости вести такие разговоры. Я еще не чувствовал себя готовым. Так что только слегка улыбнулся в ответ и пошел дальше.

Взяв из комнаты непромокаемую куртку, я отправился в путь. Сгущались серые тучи. Не было слышно ни птиц, ни пчел в кустах. Наверняка они искали укрытия от собиравшегося дождя или бури.

Добравшись до причала, я увидел, что на доске появилась новая надпись. Значит, Клаудио был здесь, по крайней мере, недолго. «Ты живешь своей мечтой?» – гласила она.

«Живешь ли ты своей мечтой, что за вопрос?» – подумал я. Миллионы психологов занимались именно этим. Я не читал ни одного из них, потому что считал это все ерундой. Несколько лет назад Анна предложила нам вместе сходить на семинар о наших жизненных мечтах и целях, но я категорически отказался.

Я не представлял себя сидящим в кругу людей, раскрывающих свои потаенные мысли и рассказывающих всем, каковы их самые сокровенные чувства и желания. Подобные сцены всегда напоминали мне комедии, в которых главный герой ходил в группу поддержки и все сочувственно улыбались.

Все еще дул сильный ветер, волны бились о борта причала. Одна особенно большая волна достигла досок, по которым я шел. Древесина намокла. Я ускорил шаг до того, как подошла следующая волна, и двинулся дальше.

Клаудио стоял на коленях у торца причала, повернувшись ко мне спиной. Что он там делал? В тусклом свете дня он был почти неузнаваем – серебристые волосы, темная парка и льняные брюки.

– Наконец-то ты здесь. Я уже думал, ты не придешь, – пробормотал он, когда я встал рядом с ним.

Мне хотелось сказать: «Кое-кого тут не было вчера, и этим кем-то был ты!» Тем не менее я сдержался.

Клаудио выглядел расстроенным. Он недовольно дернул за один из метровых крепежных тросов большой прямоугольной сети, уходившей глубоко под воду. Были видны только внешние края, и если бы сетка не была укреплена посередине большим куском прочной белой ткани, ее можно было бы даже не заметить, настолько прозрачной она казалась. С нашей высоты мне не было видно, сколько в ней плавало рыбы.

– Потрогай-ка. Зацепилась, – коротко произнес Клаудио.

Вот это приветствие! Я вздохнул и опустился на корточки. Мы наклонились вперед.

Клаудио жестом руки велел мне отсоединить леску, которая была прикреплена к сети, от большого винта. Винт торчал