Ланкастеры и Йорки. Война Алой и Белой розы - Элисон Уэйр Страница 129

манипулировать королем и использовала свое значительное влияние на него, чтобы обеспечить возвеличение и преуспеяние своей семьи, к немалому недовольству более древней знати. На важные посты при дворе королевы назначались ее родственники, представители семейств Вудвилл и Буршье. По словам Манчини, «она пополнила свою партию многими людьми, прежде никому не известными и не игравшими значительной роли, и представила их ко двору, чтобы они одни вершили частные дела короны, раздавали или продавали чины и должности и, в сущности, управляли самим королем». Вудвиллы, алчный, хищный клан, быстро сделались наиболее могущественной силой в государстве, но одновременно препятствием для продвижения многих и многих. Их влияние при дворе возросло несказанно, «к восторгу королевы», однако «к неудовольствию всей страны». Как пишет Манчини, Вудвиллов, «конечно, ненавидели люди высокого происхождения, ибо родственников королевы возвышали и ласкали в ущерб тем, кто превосходил их знатностью и мудростью». Самое главное, эта новая группировка проявляла деятельную враждебность к Невиллам, чье влияние на короля вызывало у нее негодование. Сам Уорик преисполнился решимости никогда не играть при Вудвиллах подчиненной роли, а они, в свою очередь, со временем, естественно, воспротивились заключению союза с Францией, которого столь жаждал Уорик, и стали поддерживать короля в его стремлении сформировать альянс с Бургундией. Это неизбежно привело к разрыву между королем и Уориком, дружеские отношения между которыми так и не восстановились после удара, нанесенного им неосмотрительной, опрометчивой женитьбой короля. Во внешней политике противодействие Вудвиллов угрожало личным амбициям Уорика, непосредственно связанным с благоприятным исходом переговоров о союзе с Францией, и создавало опасную напряженность при дворе. Возрождение там соперничающих партий в будущем не предвещало ничего хорошего дому Йорков.

К «тайному неудовольствию» Уорика и других вельмож, Эдуард всячески продвигал Вудвиллов, назначая их на прибыльные должности и устраивая для них блестящие браки. Лорд Риверс мгновенно сделался одним из самых могущественных людей при дворе. Его наследник, Энтони, уже был обеспечен всем необходимым, поскольку вступил в брак с наследницей покойного лорда Скейлса, титул которого Энтони теперь получил. Младшие сыновья, Лайонел и Эдвард, получили соответственно сан епископа Солсберийского и чин адмирала флота. Первый брачный союз, возвысивший семейство Вудвиллов, был заключен в сентябре 1464 года, когда сестра королевы Маргарет обручилась с Томасом, лордом Молтреверсом, сыном и наследником графа Арундела, а в январе 1465 года девятнадцатилетний брат Элизабет, Джон, вступил в «сатанинский брак» с вдовствующей герцогиней Норфолкской, «юной девочкой» шестидесяти семи лет. Примерно в феврале 1466 года король устроил брак еще одной сестры королевы, Кэтрин Вудвилл, и представителя ланкастерского лагеря Генри Стаффорда, герцога Бэкингема, опека над которым к тому времени была передана королеве. Юный Бэкингем, еще несовершеннолетний, «считал ниже своего достоинства обвенчаться» с этой девицей «по причине ее незнатного происхождения», но ему не оставили выбора, и он был вынужден покориться.

Затем последовали свадьбы других сестер королевы. Анна вышла за Уильяма, виконта Буршье, кузена короля, Элинор – за лорда Грея де Рутина, отец которого недавно удостоился титула графа Кентского вместо скончавшегося Фоконберга, Мэри – за Уильяма, сына и наследника лорда Герберта, причем король пожаловал жениху титул и владения барона Данстера, хотя на них претендовал сам Уорик как наследник Монтегю, Жакетта – за лорда Стрейнджа, а Марта – за сэра Джона Бромли.

Весной 1466 года Эдуард пожаловал отцу своей супруги титул графа Риверса и назначил его лордом-казначеем Англии, тем самым нанеся оскорбление Уорику, дядя которого, лорд Маунтджой, был смещен с этого поста, чтобы освободить его для Риверса. Отношения короля и Уорика лишь ухудшились в октябре того же года, когда сын королевы, Томас Грей, женился на Анне Холланд, дочери герцога Эксетерского и сестры короля Анны Плантагенет. Этот брак привел Уорика в ярость более, чем прочие обиды, поскольку король заплатил герцогине Эксетерской четыре тысячи марок, чтобы расторгнуть прежний сговор между Анной и сыном брата Уорика, Нортумберленда. Казалось, королева намеренно наносит Уорику одно оскорбление за другим.

Большинство аристократов не осмеливались навлечь на себя монарший гнев, отказываясь связать своих детей узами брака с представителями семейства Вудвилл; более того, они даже вынуждены были отвергнуть все прочие предложения. Это означало, что большинство подходящих в качестве женихов наследников пэров исчезли с «брачного рынка», и это раздражало Уорика, потому что у него были две дочери, еще ни с кем не помолвленные. Возможно, чтобы как-то смягчить Уорика, король в сентябре 1464 года возвел его брата Джорджа Невилла в сан архиепископа Йоркского.

Чего король не мог пожаловать Вудвиллам, так это популярности, которой они так и не обрели. Массовое возвышение родственников королевы повсюду вызывало осуждение. На это сетовали не только аристократы, но и простой народ, которого возмутила неуместность подобного фавора. Даже придворный шут Эдуарда решился в его присутствии отпустить остроту по этому поводу, обыгрывая созвучие английского слова «реки» и фамилии «Риверс»: «Реки столь переполнились, что через них и не переправиться!»

Теперь, когда король вступил в брак, Уорик уже не мог скрепить предлагаемый альянс с Францией брачным союзом. Однако Людовик не увидел в этом препятствия для дальнейших переговоров с Уориком с целью сблизить их страны. Эдуард в последнее время попытался завязать дружеские отношения с Бургундией и Бретанью, намереваясь создать с ними альянс, и Людовик решил всеми силами этому воспротивиться. Уорик по-прежнему оказывал на Эдуарда давление, чтобы тот согласился с планом, задуманным им и Людовиком, а Эдуард отказывался принять окончательное решение и примкнуть к той или иной стороне.

У Ланкастеров, возможно, и вырвали жало, однако до сих пор существовали те, кто лелеял надежду вернуть им трон. В конце 1464 года граф Ормонд отправился в Португалию выяснить, не согласится ли португальский король, потомок Джона Гонта, помочь Генриху VI. Вскоре Ормонд написал королеве Маргарите в герцогство Бар, что король с радостью окажет ей поддержку, но эти обещания оказались пустыми словами. Фортескью в ответ написал графу, что все они «пребывают в великой бедности, но пока королева жалует нам еду и питье, дабы мы не страдали от чрезмерной нужды». Подданные короля Рене в Баре постоянно убеждали его больше поддерживать дочь и даже писали баллады о ее горькой участи, но Рене сам был слишком беден, чтобы предложить Маргарите больше, чем уже выделил.

У нее все еще оставались друзья в Англии, и она с радостью получила от них весть о том, как недоволен Уорик женитьбой короля. В то же время ее агенты при французском дворе, информированные куда хуже, сообщили ей, что война между Уориком и Эдуардом неизбежна. Восхищенная этим мнимым поворотом событий, Маргарита снова обратилась