Восьмой дан Владимира Путина - Дмитрий Игнатьевич Выдрин Страница 12

Учитывая сказанное и изучая биографию нашего героя, можно с большой долей вероятности предположить, что все эти моменты, аспекты притерлись, уложились и окончательно структурировались в его душе к моменту получения его первой самостоятельной разведывательной миссии в ГДР. Мы уже касались воспоминаний очевидцев о моменте, где ему пришлось с одним пистолетом останавливать целую толпу возможных погромщиков советской резидентуры. Я думаю, это была не просто безбашенность. У него уже были стойкие принципы, которые он готов был защищать любой ценой. Даже ценой жизни.

Мне трудно предположить, что эти принципы потом были полностью аннигилированы в наступившей новой жизни. Кстати, жизнь, начавшаяся в 90-х годах, по старой чекистской терминологии как раз вся и состояла из «медовых» ловушек, иммунитет против которых и прививался многим поколениям чекистов в их прежней жизни.

Поэтому не думаю, что гражданская жизнь и многочисленные высокие должности так уж изменили внутренний кодекс Путина. Тем более что ему на какое-то время пришлось возвращаться в родную среду, руководя фактически переформатированием и воссозданием спецслужб уже в России.

То есть, по моему предположению, Путин вошел в свою президентскую реинкарнацию с душой, принципами и взглядами подполковника разведки. И не принимая, не понимая этого факта, невозможно принять и понять многие его поступки, действия и решения уже на президентской должности. Помните, в знаменитом и, на мой взгляд, великом фильме «Старик Хоттабыч» главный герой выглядывает из школьных портретов классиков, чтобы подсказать Вольке ответы на задачи. Так же настоящий подполковник Путин очень часто выглядывает из официозных портретов президента Путина, когда решается та или иная государственная задача. Иногда это решение происходит у них консенсусом. Иногда побеждает всевластный президент. Но очень часто доминирует подполковник разведки.

Поэтому я всегда советовал своим зарубежным знакомым, включая многих президентов: «Не пытайтесь расшифровать Путина как политика. Расшифровывайте его действия как разведчика».

Но тут же возникает главный вопрос: а в чем принципиальное различие модели мира политика и разведчика? На этот вопрос можно ответить, как минимум, монографией, а, как максимум, – политической библиотекой. Но все же попытаюсь сжать ответ до абсолютного минимума (как сами разведчики часто сжимают свои многостраничные послания Алекса Юстасу до размеров точки).

Политик – это тот, кто смотрит на мир через баланс интересов.

Разведчик – это тот, кто смотрит на мир через баланс сил.

Иначе говоря, в какие-нибудь достаточно мирные, спокойные годы Путин «запорол» бы политику и особенно геополитику России своим не неумением, а скорее нежеланием тонко взвешивать интересы различных социальных групп, страт, слоев, стран, элит, сфер влияния и так далее, и тому подобное.

Но опять-таки совпало, что он оказался лидером страны именно в то время, когда против нее фактически развязали войну, только нового типа – гибридную, медийную, информационную, кибернетическую. Говорят, что Путин эти войны спровоцировал своей воинственностью и характером. А посмотрите на последовательность, на хронологию событий! Это необъявленные войны призвали, втянули в свою орбиту, определили приход лидера, способного дать на них ответ.

Соответственно, вся политика Путина за 18 лет – это не только накопление ресурсов, как мы показали в первой главе, но и это накопление сил. Накопление мощи, накопление способов силового ответа и – особенно – возможности через военный потенциал нанести ущерб любому противнику.

Да, обидно, а для кого-то и прискорбно, что Путин нудно и неазартно читает по бумажке политически важные тексты, скажем, по социальной политике. А для кого-то некомфортно и даже страшно смотреть, как он загорается и «шпарит» без шпаргалок, сыпля профессиональными терминами, когда речь заходит о борьбе с терроризмом и воинских операциях в Сирии или перевооружении армии. Было бы, наверное, здорово, если бы Путин вступил в новейшую историю с какой-то знаменитой фразой о правах человека, неприкосновенности личности. Но он вступил в свою историю с фразы о том, как и где будут «мочить» террористов. Объяснить это можно тем, что не он выбирал время, а время выдвинуло его.

Давайте вспомним (для того, чтобы подтвердить нашу гипотезу), какими вехами отмечалась деятельность Путина на президентском посту, особенно во внешних отношениях.

Принятие в 2002 году в НАТО, вопреки дипломатическим усилиям России, семи восточноевропейских стран, в том числе Эстонии, Латвии и Литвы, Путин воспринял, по оценке «Ведомостей», как «личное предательство» со стороны президента США Джоржа Буша и премьер-министра Великобритании Тони Блэра, которых Путин к тому времени считал своими друзьями и с которыми усиленно налаживал партнерские отношения. В мемуарах Блэра реакция Путина на расширение НАТО характеризуется как обида: «Владимир пришел к выводу, что американцы не отводят ему то место, которое он заслуживает». Спустя 12 лет, в Крымской речи, Путин отметил: «Нас раз за разом обманывали, принимали решения за нашей спиной, ставили перед свершившимся фактом. Так было и с расширением НАТО на восток, с размещением военной инфраструктуры у наших границ. Нам все время одно и то же твердили: “Ну, вас это не касается”».

По оценке самого Путина, данной им на пресс-конференции в ЦМТ 20 декабря 2012 года, российско-американские отношения испортились после вторжения войск США в Ирак в 2003 году и возникших на этой почве разногласий. Со второй половины 2000-х годов в публичных выступлениях, в том числе на международном форуме в Мюнхене, Путин выражал недовольство военными аспектами американской внешней политики и проявлял опасения по поводу «ничем не сдерживаемого, гипертрофированного применения силы» и навязывания Соединенными Штатами своего видения миропорядка другим государствам. На Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года Путин сформулировал возражения на размещение американских военнослужащих и элементов американской системы противоракетной обороны в Восточной Европе, в Польше и Чехии, а также относительно милитаризации космоса. Несмотря на протесты Путина, приостановить американские планы развертывания ПРО неподалеку от границ России в последующие годы не удалось. Размещение же американской системы ПРО в Восточной Европе, по мнению Путина, грозит обнулить российский ракетно-ядерный потенциал, что требует реагирования. В феврале 2012 года в качестве ответной меры в Калининградской области начались приготовления к размещению там ракетных комплексов «Искандер» 9К720, оснащенных баллистическими ракетами малого радиуса действия (до 500 км). Эти ракеты способны долететь до польского города Мысленице (в южном направлении), а в западном направлении – до чешских Судет и до Берлина.

15 февраля 2007 года Путин принял неожиданное решение о назначении министром обороны РФ гражданского чиновника – впервые в истории советских и российских Вооруженных сил. Назначая Анатолия Сердюкова, Путин пояснил, что в условиях реализации программы развития и перевооружения Вооруженных сил РФ, связанной с расходованием огромных бюджетных средств, «нужен человек с опытом работы в сфере экономики и финансов».

В конце 2006 – начале 2007 года Путиным был согласован и утвержден план силового ответа на случай вторжения Грузии в Южную Осетию. 7 и 8 августа 2008 года Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным было принято совместное решение о начале «военной операции по принуждению Грузии к миру».

Новая трещина в российско-американских отношениях возникла в начале 2011 года, когда премьер Путин сравнил военную операцию Запада в Ливии с крестовым походом. При этом Путин подверг критике резолюцию СБ ООН по Ливии (при голосовании Россия воздержалась, но не использовала права вето), назвав ее «неполноценной и ущербной». В прессе тогда появилась информация о разногласиях между премьером Путиным и президентом Медведевым по ключевому военно-политическому вопросу, а позиция России была охарактеризована как «двусмысленная». 4 февраля 2012 года при голосовании в Совбезе ООН по подобной резолюции по Сирии Россия использовала право вето.

6 ноября 2012 года Путин назначил министром обороны РФ Сергея Шойгу. При назначении он заявил, что новым министром обороны должен стать человек, который «сможет обеспечить выполнение гособоронзаказа и грандиозных планов по перевооружению армии».

В феврале-марте 2013 года по приказу Путина дважды проводились крупномасштабные учения с целью внезапной проверки боеготовности и боеспособности войск. Сначала на суше – с целью