Серго Орджоникидзе. Командарм советской промышленности - Илья Сергеевич Ратьковский Страница 11

Руководители РККА. Рисунок из газеты «Заря Востока»

23 февраля 1924

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 24. Д. 61. Л. 4]

К моменту приезда Серго отряд находился около железнодорожной станции Новинка, примерно в 60 км от Гатчины. Орджоникидзе приехал в 11 часов утра. Первоначально принятый самокатчиками в штыки и задержанный солдатами, он сумел переломить их настроение в ходе продолжительной полуторачасовой речи с броневика. Говорить вдохновленно с броневика среди большевиков мог не только Ленин, как оказалось, смог и Серго.

После Орджоникидзе выступили четыре самокатчика, которые заявили о поддержке большевиков: «Нас большинство питерцев, сыновья рабочих, и, конечно, наш долг отдать себя в распоряжение военно-революционного комитета Питера. Наше место там, вместе с другими воинскими частями»[114]. Разагитированные самокатчики окончательно отказались исполнять распоряжения Керенского. В 13 часов эшелоны самокатчиков двинулись на Петроград, уже для поддержки большевиков. В 16 часов эшелоны прибыли в Царское Село.

26 октября 3-й самокатный батальон прибыл в Петроград и по распоряжению ПВРК был направлен в казармы 1-го запасного пехотного полка на Охте. Ему была поручена охрана Охтинского моста и подступов к Смольному с этого направления[115]. Характерна запись в протоколе II съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, куда явилась делегация от самокатчиков во главе с Серго: «Под необузданные взрывы восторга огромного роста самокатчик с двумя Георгиевскими крестами заявил: „Среди геройского третьего батальона нет никого, кто согласился бы пролить братскую кровь. А господину главноуговаривающему Керенскому даем предупреждение — не трожь съезд Советов и Военно-революционный комитет! Кишки выпустим“»[116]. Батальон, подтверждая слова делом, принял участие в подавлении юнкерского восстания 29 октября.

Вскоре и сам Орджоникидзе проявил себя как организатор защиты революционного Петрограда, на этот раз от войск Краснова — Керенского. Поход 26–30 октября 1917 года на Петроград генерала Краснова и Керенского имел первоначальный успех, выразившийся в захвате 27 октября Гатчины и 28 октября Царского Села. В ночь на 29 октября Серго в качестве руководителя агитационно-пропагандистской группы, вместе с Д. З. Мануильским[117], после беседы с Лениным вновь направили на «внутренний фронт». С Балтийского вокзала они выехали на приготовленном паровозе в Красное Село в район Пулковских высот, куда в эти дни наступали войска Керенского — Краснова[118]. Однако уже 30 октября нескольким сотням казаков, восьми сотням юнкеров и ударников, артиллерийскому дивизиону и бронепоезду были противопоставлены 8 тыс. красногвардейцев и матросов при поддержке артиллерии флота (общее руководство — М. А. Муравьев). Капитуляция казаков 1 ноября 1917 года была в таких условиях неизбежна. В письме жене Орджоникидзе так описывал эти события: «Мы здесь переживаем величайшие дни мировой истории. Борьба идет самая беспощадная. В двадцати верстах от Петрограда — настоящий военный лагерь. Ночью войска Керенского, разбитые наголову у Царского Села, бежали»[119].

По возвращении в Петроград он, как и многие другие члены ВРК, был задействован в различных мероприятиях этого органа новой власти. 16 ноября, согласно уже упомянутому воспоминанию А. Е. Десятых, Орджоникидзе вновь посетил казармы 3-го самокатного батальона, где выступил и отметил, что самокатчики оправдали оказанное им доверие, и пожелал отличной службы по охране подступов к Смольному и Охтинскому мосту[120]. Принимая в этот же день участие в заседании ПК РСДРП(б), Орджоникидзе говорил: «Наши шаги хоронят войну, это несомненно. Мы предприняли все, чтобы мир был всеобщим, и если этого не добьемся, то сепаратный мир, как и заявил товарищ Ленин, ляжет всецело на наших союзников… Мы делаем все возможное для развития революционного движения… Товарищ Нарчук[121] не надеется на социальную революцию на Западе, однако о том, что она назревает, знает всякий марксист, и мы должны сделать все возможное, чтобы подталкивать ее. Что касается лозунга революционной войны, то когда это будет необходимо, все пойдут на нее… Борясь за землю, борясь за мир, мы… сделались общенародной партией»[122].

Вскоре Орджоникидзе выехал в Минск, где участвовал 20–22 ноября по поручению ЦК РСДРП(б) вместе с В. Володарским в работе Второго съезда армий Западного фронта в Минске. Здесь он 20 ноября выступил с докладом о текущем политическим моменте: «Наша партия подверглась не только гонениям буржуазии, но и тех социалистических партий, которые 8 месяцев были во главе страны. Нас подвергало гонениям правительство Керенского и Авксентьева. Нас преследовали за то, что мы стояли за землю и мир»[123]..

По возвращении в Петроград, на заседании ЦК РСДРП(б) 29 ноября Орджоникидзе был направлен в распоряжение Я. М. Свердлова для представительства на областных и фронтовых съездах.

С подачи Свердлова Орджоникидзе, как ряд и других партийных деятелей, был включен в предполагаемый первый состав Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем при СНК. В состав ВЧК вошли Ф. Э. Дзержинский (председатель), Я. Х. Петерс, И. К. Ксенофонтов, Д. Г. Евсеев, Г. К. Орджоникидзе, К. А. Петерсон, В. К. Аверин, Н. А. Жиделев, В. А. Трифонов и В. Н. Васильевский. Данный состав ВЧК просуществовал только сутки, и лишь четыре члена комиссии (Дзержинский, Петерс, Ксенофонтов и Евсеев) остались в ней для дальнейшей работы[124]. Возможно, это было связано со спешным формированием комиссии. Так, фамилии Орджоникидзе и Васильевского в протоколе заседания СНК от 7 декабря были изначально указаны под знаком вопроса. Поэтому пребывание в комиссии оказалось для Серго кратковременным, хотя к работе в ней он и приступил, но работал только два дня.

В декабрьский период Орджоникидзе был задействован в различных городских и районных партийных совещаниях. Так он был представителем Петроградского комитета в декабрьском партийном совещании в Рождественском районе. Согласно воспоминаниям Е. М. Соловей, на нем решался вопрос о непартийном поведении начальника Красной гвардии района Корнилова. Направленный на борьбу с пьяными погромами, он сам принял участие в распитии спиртных напитков. Несмотря на имевшиеся заслуги Корнилова, в том числе участие в Октябрьской революции и в отражении под Гатчиной атак казачьих частей во время похода Краснова — Керенского, он был исключен из партии. Большую роль в этом сыграла позиция Орджоникидзе, который указал, что подобное поведение позорит партию, ее новые члены оценят борьбу партии за чистоту своих рядов, а молодая Советская республика приобретет новых сторонников[125].

На Украине и Дону

Декретом от 19 декабря 1917 года за подписью Ленина Орджоникидзе был назначен «Временным чрезвычайным комиссаром Украины для объединения действий