Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс Страница 10

В рамках тех же поощрений к знанию родители купили Терри телескоп. Не то чтобы хороший – Юпитер в его туманном оке представал «трясущимся шариком из радуг». Но для чего еще нужно воображение, как не для исправления таких недостатков? Терри стоял в ночном саду на окраине Беконсфилда и исследовал Луну.

А потом в мире Терри вдруг появилась книга про барсука, и водяную крысу, и жабу, которая умела водить.

«Будь у вселенной тяга к театральности, – писал Терри, – в этот момент раздалось бы слышимое “дзинь!” – вполне возможно, исполненное на арфе».

Это-то и стало для него переломным моментом, озарением, минутой, когда с глаз спала пелена, двигатель с щелчком сменил передачу – и жизнь на полной скорости понеслась в совершенно новом направлении. Он вместе с родителями был в Лондоне, в гостях у друга семьи Дональда Гиббонса. Позже Терри как минимум рассматривал возможность, что мать договорилась с Дональдом заранее, – все это с самого начала могло оказаться очередной побудительной затеей Айлин. Пусть так. Главное – эффект. В тот день перед отъездом Терри и его родителей Дональд Гиббонс достал с полки «Ветер в ивах» Кеннета Грэма и протянул мальчику.

До сих пор, как мы видели, Терри не брал в руки книг без откровенной взятки от матери. Возможно, все это время его сопротивление потихоньку подтачивалось. Во всяком случае, он по своей воле покупал комиксы – и в одном из них познакомился с Суперменом, после чего начался период, когда он шагу не ступал без завязанного на шее красного полотенца вместо столь важного супергеройского плаща. И ему нравилось, когда в школе учитель читал вслух классику рабочего класса тридцатых – «Семью с тупиковой улицы» (The Family from One End Street) Евы Гарнетт. В той книге он слышал немало знакомого.

Но это? Это же совершенно другой мир.

«Там был крот, – писал Терри, – но он занимался весенней уборкой! Кроты, крысы и лягушки расхаживают в одежде, как люди? Да это же Эльдорадо – хоть тогда я еще не знал, что такое Эльдорадо11. Пока мы ехали домой по Вестерн-авеню в очередной машине отца, я читал; читал в свете уличных фонарей, не предназначенных для того, чтобы освещать литературное прозрение маленького мальчика на заднем сиденье, поэтому, когда под колесами захрустела наша кремниевая подъездная дорожка, у меня уже все плыло перед глазами.

Будь тогда рядом сторонний наблюдатель, он бы увидел в окне выходящей на юг спальни очень слабый свет. Слабый, потому что из-под одеяла».

Дочитал Терри на следующий же день. И началось. Он читал – бесплатно. Читал – ради удовольствия. «Это странно проникало в голову; со временем, пока ты не замечал. Какого же размера жаба? Жабы из нашего сада умещались в руке, а эта водила машину, все еще оставаясь жабой! И никого в книге это не изумляло. Поэтому, чтобы получать удовольствие, надо было притвориться, что мир немного не такой. И мне этого хватало».

«Ветер в ивах» запустил процесс. И, как мы увидим, преображение будет по меньшей мере ошеломительным. Терри, до сих пор сторонившийся чтения, теперь приступил к задаче прочитать абсолютно все.

А между тем, опровергая мрачные предсказания Генри Тейма и полностью оправдывая бурную закулисную деятельность Айлин Пратчетт, Терри сдал экзамен – предположительно единственный из класса козлищ. В следующий раз мы увидим его уже не в шортах, а в штанах. И, разумеется, за чтением.

1 В пятидесятых «Гемеджес» на Хау-Холборн, закрытый в 1972 году, не жалел расходов на Рождество: «СМЕХ, ВИЗГ и ВОСТОРГИ целый день напролет», – сулили флаеры, имея в виду не только модель самолета, но и поставленную на праздники 800‐футовую игрушечную железную дорогу с целым поминутно продуманным дневным и ночным сценарием. Еще там, судя по всему, был неплохой отдел хозтоваров, хотя Терри об этом никогда не говорил.

2 Здесь и далее, если не обозначено иное, цитаты Терри взяты из его незаконченной автобиографии.

3 Который часто называют «скетчем “Монти Пайтона” о четырех йоркширцах» – и Пайтоны в самом деле ставили его версию на живых представлениях, но изначально скетч написали и исполнили Джон Клиз, Тим Брук-Тейлор, Грэм Чепмен и Марти Фельдман для передачи-ревю 1967 года At Last the 1948 Show.

4 Терри жил в жутком страхе перед опозданиями. Он их просто терпеть не мог – и свои гораздо больше, чем чужие. Будь его воля, он бы приезжал в аэропорт на свой рейс так рано, что технически мог бы улететь предыдущим. Не будет ли натяжкой связать эти страхи с его опозданием на этот свет и семейной легендой, в которую оно превратилось? Возможно, будет, но самого Терри это не останавливало.

5 «Чхота» – не только неплохое подражание звукам попугайчиков, но и индийское слово, которое переводится как «маленький».

6 И здесь можно найти явно более правдоподобный психологический источник присущей Терри боязни опозданий (если кто-то станет искать), чем его промедление в роддоме, но лично он всегда предпочитал второе.

7 Это со временем прошло само собой, и Терри полностью стал правшой. Однако даже во взрослом возрасте, если на столе «неправильно» раскладывали приборы, он брал нож и вилку, даже не замечая этого, и спокойно начинал есть.

8 В шестидесятых Тейм написал два ключевых текста в этой области образования: «Время взрослеть» (Time to Grow Up) и «Питер и Памела взрослеют» (Peter and Pamela Grow Up). Пример из последнего: «Если мальчик здоров и принимает участие в играх и других физических упражнениях, его организм впитает сперматозоиды и число поллюций сократится». Пожалуй, ничто не стареет быстрее радикального полового образования.

9 Источники: «Религия в Великобритании», 1939–1999: сборник опросов «Гэллапа»» (Religion in Great Britain, 1939–1999: A Compendium of Gallup Poll Data) Клайва Д. Филда и прекрасный исторический труд «Британия времен послевоенной экономии, 1945–1951» (Austerity Britain, 1945–1951; 2007) Дэвида Кинастона.

10 Марселю Прусту сенсорным порталом служило печенье мадлен, о чем Терри, разумеется, знал прекрасно, но смешнее говорить «печенька» – сразу звучишь не так претенциозно.

11 Не та обреченная британская мыльная опера (Eldorado, 1992–1993), а южноамериканская легенда о золотом городе.

2. Библиотечные книги, Средиземье за один день и новости о Бобе Монкхаусе

Весна 2017 года, нас с дочерью Терри Рианной пригласили на открытие мемориальной доски, которой Беконсфилдская управа увековечила связь Терри с Беконсфилдской библиотекой, – замечательная идея и совершенно заслуженная почесть, ведь, как мы скоро увидим, если и можно выбрать в его родном городе одно здание, которое помогло бы объяснить всю его жизнь, им станет именно библиотека.

Впрочем, мы