Марийские сказки - Владимир Браниславович Муравьев Страница 6

После этого заяц в свой домик так и не вернулся и нового больше не строил. А живёт он с тех пор не в домике, а просто под кустом.

Волк на свадьбе

Три дня рыскал голодный волк по полям, да по лесам, да по проезжим дорогам – всё искал, чем бы наполнить своё пустое брюхо. Повстречал волк на дороге мужика, щёлкнул зубами и говорит:

– Мужик, я тебя съем!

– А я тебе, серый волк, хотел было к зиме красную шубу сшить, – вздохнул мужик, – да, видно, не придётся. Что ж, ешь!

Подумал-подумал волк: и есть ему хочется, и красную шубу к зимним холодам сшить тоже неплохо бы.

– Не буду тебя есть, – говорит волк мужику. – Шей мне красную шубу.

– Шить так шить, – отвечает мужик. – Ложись тогда на землю.

Лёг серый волк на землю и вытянул лапы, а мужик взял толстую палку и давай молотить волка – по голове, по загривку, по спине. Терпел-терпел волк, не вытерпел и спрашивает:

– Ну как, готова шуба?

– Нет ещё, – отвечает мужик. – Это я с тебя только мерку снимал, а сейчас шить начну.

Наконец устал мужик и перестал лупить волка.

– Готова твоя шуба, – сказал мужик волку и ушёл своей дорогой.

Поднялся волк: и спина у него болит, и каждая косточка ноет.

«Вот одел меня мужик в красивую красную шубу! Пусть наступают зимние холода, а я не замёрзну», – думает волк.

Хоть и в шубе волк, а есть всё равно хочется. Увидел он на пригорке белого барана.

– Баран, я тебя съем!

– Вижу, милый волк, что ты очень голоден, – говорит баран волку. – Только зачем тебе меня рвать на части – зубы тупить? Лучше открой свою пасть пошире, прыгну я в неё, и проглотишь ты меня целиком.

«И правда, – подумал волк. – Пусть прыгает. Что я буду понапрасну зубы тупить!»

Разинул волк зубастую пасть, а баран разбежался да как стукнет волка рогами в широкий лоб! Так и полетел волк с горы вниз.

Лежит волк под горой и удивляется:

«Совсем плохо наелся. Лучше бы зубами рвал, чем целиком глотать. Вот проглотил целого барана, а есть ещё больше хочется».

Поднялся волк и побрёл искать удачи в другом месте. Видит: на зелёном лугу лошадь пасётся. Волк – к ней:

– Лошадь, я тебя съем!

– Милый друг, прежде чем меня съесть, надо сначала пересчитать мои тысячи.

– Какие тысячи?

– А вот те, что у меня сзади.

Зашёл волк сзади, видит – хвост, а в хвосте тысячи волосков. Стал волк считать волоски в лошадином хвосте.

Волк в хвосте волоски считает, а лошадь улучила момент да и ударила его копытом в широкий лоб! Свалился волк, а лошадь тем временем умчалась к своему табуну.

Очнулся волк – в голове у него, словно в пустом котле, гудит.

«Как от этого счёта голова кругом идёт! – подумал волк. – Никогда теперь не стану считать лошадиные тысячи».

Побрёл волк дальше. Встретил волк собаку:

– Вот тебя-то, собака, я сейчас растерзаю и съем!

Собака испугалась, поджала хвост и говорит волку:

– Подожди, дядюшка, меня есть! У моего хозяина сегодня свадьба. Пойдём лучше на свадьбу – там-то уж наедимся мяса досыта!

Согласился волк, и побежали они в деревню. Собака под ворота – и волк за ней; собака в избу – и волк туда же; собака под стол – и волк под стол.

А изба полна народу. Гремят барабаны, гудят волынки, люди поют, свистят, пляшут – вся изба ходуном ходит. Какой кусок ни упадёт со стола, какое вино ни прольётся – всё волк и собака подъедают, всё выпивают.

Волк опьянел и говорит собаке:

– А что, племянница, не спеть ли мне песенку?

– Спой, – отвечает собака. – Сегодня свадьба, сегодня все поют.

– У-у-у! – завыл волк под столом.

Люди услыхали волчий вой, притихли; осмотрели всё кругом, в сенях, во дворе поискали, только под стол заглянуть не догадались.

Поискали-поискали люди волка, а потом снова веселиться начали.

Собака говорит волку:

– Вот сейчас Миклаева жена выйдет плясать. Ах как хорошо она пляшет!

– Может, и мне сплясать? – спрашивает волк.

– Спляши, спляши, дядюшка!

Вышла плясать Миклаева жена, и волк из-под стола вылез. Увидели люди волка.

– Волк! Волк! – закричали все. – Бейте волка!

Испугался волк, выскочил из избы – и в лес.

Смоляной бычок

Жил в одном селе старик – очень большой выдумщик и мастер на все руки. Однажды пожаловалась ему старуха:

– Бедно мы живём с тобой, старик. Нет у нас никакой скотины.

– И вправду плохо без скотины, – согласился старик.

Велел он старухе приготовить кудели, а сам пошёл в лес за смолой.

Принёс старик из лесу смолы, начесала старуха кудели, и стал старик делать бычка. Спину бычку сделал из смолы, вместо глаз поставил стаканы, приладил ноги из толкушек, а хвост – из кудели. Сделал старик бычка и пустил его в луга траву щипать.

Пасётся смоляной бычок возле леса на пригорке и поёт:

У меня спина смоляная,

Глаза у меня – стаканы,

Ноги мои – толкушки,

А хвост – из кудели!

Вылез из лесу медведь и говорит:

– Ах, бычок, хорошую ты поёшь песню!

– Садись-ка мне на спину – ещё лучше спою, – говорит смоляной бычок медведю.

Взобрался медведь ему на спину и прилип шерстью к смоле. А смоляной бычок с медведем на спине побежал домой к старику и старухе.

– Эй, дедушка! Эй, бабушка! Отпирайте ворота, открывайте двери!

Отпер старик ворота, открыла старуха двери; вбежал смоляной бычок в избу и сбросил медведя в подполье, а старик запер подполье на засов.

На следующее утро опять пасётся смоляной бычок на пригорке возле леса и поёт свою песню:

У меня спина смоляная,

Глаза у меня – стаканы,

Ноги мои – толкушки,

А хвост – из кудели!

Вышел из лесу волк и говорит:

– Ах, бычок, какую хорошую песню ты поёшь!

А бычок ему на это:

– Залезай ко мне на спину – ещё лучше спою.

Залез волк ему на спину и увяз в смоле; а смоляной бычок с волком на спине прямой дорогой побежал домой к старику и старухе.

– Эй, дедушка! Эй, бабушка! Отпирайте ворота, открывайте двери!

Распахнул старик ворота, открыла старуха двери; вбежал бычок в избу и сбросил волка в подполье к медведю, а старик запер подполье ещё на один засов.

И на третий день снова