Энн из Эйвонли - Люси Мод Монтгомери Страница 6

Кармоди. Возвращаясь, я увидела в вашем овсе джерсейскую корову. Вы представить себе не можете, с каким трудом нам с Дианой удалось ее поймать и выпроводить оттуда. На мне ни одной сухой нитки не осталось, я так устала и была зла как не знаю кто. В это время мимо проезжал мистер Ширер, и он предложил купить корову. Я продала негодяйку за двадцать долларов, даже не задумываясь. Необдуманный поступок – ничего не скажешь. Нужно было переждать и посоветоваться с Мариллой. Но мне свойственно сначала делать, а уж потом думать. Вам это скажет любой, кто меня знает. Мистер Ширер забрал корову и в тот же день отправил ее в Шарлоттаун поездом.

– Рыженькая малявка, – подытожил Рыжий с глубоким презрением.

Мистер Харрисон поднялся с места с таким выражением лица, которое наполнило бы ужасом сердце любой птицы, кроме попугая, отнес клетку с Рыжим в соседнюю комнату и закрыл дверь. Рыжий визжал, ругался и вытворял прочие недостойные вещи в соответствии со своей репутацией, но, оставшись в полном одиночестве, погрузился в угрюмое молчание.

– Прошу меня извинить, продолжайте, пожалуйста, – сказал мистер Харрисон, снова садясь на свое место. – Мой брат, моряк, не приучил эту птицу к хорошим манерам.

– Я направилась домой и после чая пошла в загон для коров. И что я вижу, мистер Харрисон… – Энн подалась вперед, сжав, как в детстве, руки, ее огромные серые глаза умоляюще всматривались в смущенное лицо мистера Харрисона, – моя Долли по-прежнему находилась в загоне. Я продала мистеру Ширеру вашу корову!

– Боже правый! – воскликнул мистер Харрисон в полном изумлении от такого неожиданного поворота. – Ничего подобного в жизни не слышал!

– Я еще и не в такие передряги попадала и других туда втягивала, – печально произнесла Энн. – В этом я мастер. Со стороны можно подумать, что я уже взрослая и должна бы перерасти детские ошибки… в марте мне будет семнадцать… но увы! Скажите, мистер Харрисон, могу я надеяться на прощение? Боюсь, вашу корову уже не вернуть, но я принесла деньги, вырученные за нее… А может, возьмете взамен мою? Она очень хорошая корова. Не могу вам передать, как я сожалею о случившемся.

– Ну, будет… будет, – торопливо проговорил мистер Харрисон. – Ни слова больше об этом, мисс. Ничего страшного не произошло… А так – всякое бывает. Я тоже иногда такое отчебучу… Страшно вспомнить. Я всегда режу правду в глаза, и людям приходится принимать меня таким, какой я есть. Если бы корова топталась в моей капусте… неважно, она ведь там не была, так что все путем. Я предпочту забрать вашу корову, раз вы решили от нее отделаться.

– О, я так благодарна вам, мистер Харрисон. И рада, что вы не сердитесь. Я так этого страшилась.

– Думаю, вы тряслись от страха, идя сюда с повинной после скандала, который я вчера учинил. Ведь так? Не обращайте на меня внимания. Просто я вредный старый правдолюбец, вот и все. Распирает сказать правду, хотя и так все ясно.

– Прямо как миссис Линд, – вырвалось у Энн против ее воли.

– Как вы сказали? Миссис Линд? Прошу, не сравнивайте меня с этой старой сплетницей, – произнес мистер Харрисон с раздражением. – Между нами нет ничего общего. А что там у вас в коробке?

– Пирог, – не без лукавства ответила Энн. Почувствовав облегчение от неожиданной любезности мистера Харрисона, она прямо воспарила, и ее настроение взмыло вверх легкой пушинкой. – Это вам. Я подумала, что вы нечасто балуете себя выпечкой.

– Это правда, но сладкое обожаю. Очень любезно с вашей стороны принести пирог. На вид он хорош, уверен, что и внутри не хуже.

– Так и есть, – радостно согласилась Энн. – Раньше я пекла ужасные пироги – миссис Аллен может подтвердить. Но теперь с этим все в порядке. Я испекла его для членов «Общества по улучшению жизни в Эйвонли», но можно ведь испечь такой еще раз.

– Тогда я предлагаю съесть его вместе. Сейчас я поставлю чайник, и мы выпьем по чашечке чая. Вы согласны?

– Только при условии, что чай приготовлю я, – сказала Энн неуверенно.

Мистер Харрисон усмехнулся.

– Вижу, вы сомневаетесь в моей способности приготовить хороший чай. Но вы заблуждаетесь… Я могу заварить отличный чай – такого вы и не пробовали. Впрочем, не возражаю – принимайтесь за дело. К счастью, в воскресенье шел дождь и почти вся посуда чистая.

Энн проворно вскочила с места и принялась за работу. Прежде чем заварить чай, она вымыла чайник в нескольких водах. Протерла плиту и накрыла стол, взяв из кладовой посуду. Вид кладовой привел Энн в ужас, но у нее хватило такта промолчать. Мистер Харрисон сказал, где взять хлеб, масло и банку консервированных персиков. Энн украсила стол цветами из сада и постаралась не замечать пятна на скатерти. Скоро чай был готов. Энн сидела за столом напротив мистера Харрисона, разливала чай и непринужденно болтала с хозяином о школе, друзьях и своих планах. Энн казалось, что это был сон.

Мистер Харрисон вернул Рыжего из ссылки, объяснив это тем, что бедная птица страдает от одиночества, и Энн, чувствуя, что теперь готова простить всех и вся, предложила попугаю кусочек грецкого ореха из пирога. Но чувства Рыжего были настолько глубоко ранены, что он с презрением отверг предложение дружбы. С мрачным видом он сидел на жердочке и из-за взъерошенных перышек стал похож на золотисто-зеленый шар.

– Почему вы назвали его Рыжим? – спросила Энн, которая, испытывая интерес к именам собственным, считала, что попугай с таким роскошным оперением заслуживает лучшего имени.

– Так назвал его мой брат-матрос. Может, это как-то связано с его нравом? Я высокого мнения об этом попугае… возможно, вас это удивит, но это так. Конечно, у Рыжего есть свои недостатки. Из-за него я не раз попадал впросак. Некоторых смущает его склонность к смачным выражениям, но тут уж его не исправишь. Я пытался, пытались и до меня, но тщетно. А у некоторых есть предубеждение против попугаев. Ну не глупость ли? Лично мне они нравятся. Рыжий скрашивает мое одиночество. Ничто не заставит меня расстаться с этой птицей… ничто на свете.

Последнее предложение мистер Харрисон произнес с такой экспрессией, будто заподозрил Энн в том, что она собирается убедить его расстаться с Рыжим. Девушке тем временем все больше нравился этот странный, нервный, суетливый человек, а к концу трапезы они были уже добрыми друзьями. Энн рассказала мистеру Харрисону об «Обществе по улучшению жизни в Эйвонли», и он горячо одобрил эту идею.

– Все правильно. В добрый путь! В