Где живёт розовый лис - Елена Пейдж Страница 5

Она завизжала, когда увидела, что Артемий – дерево! Высокое лесное живое дерево! И одна из его многочисленных длинных ветвей обвивалась вокруг её талии.

– Я отнесу тебя обратно в дом. Прости, пожалуйста, что не предупредил, до того, как к тебе вернулось зрение, – сказал Артемий.

Чиа, всё ещё была очень напряжена, её ум судорожно искал ответы. Но она позволила Артемию внести себя в дом. Когда прохладный ветерок сменился теплом и двери за ней закрылись, девочка ахнула от восторга при виде того, что её окружало. И не могла не ахнуть. Несмотря на всё происходящее, комнатой можно было только любоваться и восхищаться.

– Я очень извиняюсь, что не предупредил тебя, что я дерево. Это не так-то просто и легко объяснить. Очень бестактно с моей стороны. – Артемий аккуратно опустил Чиа.

Девочка распахнула глаза, как ребёнок перед рождественской ёлкой. Усилием воли она заставила себя не вертеться. Ноги так и рвались обратно к двери убежать. Но Чиа убедила себя остаться на месте. Сердце, казалось, несколько раз замирало, пока глаза жадно впитывали всё, что видели вокруг.

Перед ней стоял Артемий. Который действительно был деревом. Он был гораздо больше, чем можно было представить по его голосу. Огромный и величественный. Бледно-коричневый ствол был покрыт слоями корявой, похожей на бересту коры, которая местами свисала как украшения на рождественской ёлке. В центре ствола было словно выточено лицо – нос, рот, два глаза, в которох блестели искорки смеха и света. Точно две мерцающие звезды.

– Какого цвета у тебя глаза? – спросила Чиа.

– Голубые, как небо.

Девочка оглядела ствол. Артемий был таким высоким, что макушки не было видно. Бесчисленные ветки простирались вширь, и непонятно было, как они умещаются в доме. Листья самых разнообразных оттенков тихо шелестли, а соцветия роняли лепестки, будто ветерок подговаривал их освободиться.

– Я удивил тебя. Ты не рада, что зрение вернулось? – тихо сказал Артемий. Почти шёпотом.

Чиа моргнула несколько раз. Это произошло непроизвольно. Она хотела заговорить, но не могла отвести взгляд от голубых глаз Артемия. Мысли путались и переплетались, как ветки дерева, что стояло перед ней.

– В этом доме волшебство. Которое тебе ещё надо будет понять. Я всё объясню в своё время. А сначала, пожалуйста, просто порадуйся чудесам, – он обвёл длинными ветвями огромную комнату вокруг них.

О, какую комнату!

Чиа погрузилась в ощущения, особенно зрительные. Девочка так истосковалась по свету, цвету и движению. Она видела! Великолепный вид, открывшийся перед ней, восполнил мрак всех предыдущих лет. От чудесности и волшебности окружающего точно волны проходили по телу. Чиа как будто была не в себе. Ничего подобного она никогда себе даже не воображала.

Комната простиралась в стороны и ввысь, словно была отдельным миром. На потолке, или на том месте, где он должен был быть, поблёскивало озеро искрящейся воды. Чиа была уверена, что ей всё это кажется. Что, как обычно, она это себе представляет, чтобы уйти от реальности. Если это сон, то её поражала собственная фантазия. У девочки перехватило дыхание при виде перевёрнутого водопада, который стекал прямо в озеро на потолке, заставляя воду бурлить. В животе у неё тоже бурлило от этого вида.

Как всё это было возможно?

– Ты не видела всего. Вперёд, исследуй! – голос Артемия звучал ободряюще и наполнял её силой и отвагой.

С Чиа двано никто не был так добр. Она бросилась к дереву и обхватила его, насколько хватило рук.

– Спасибо!

– Давай помогу тебе получше всё разглядеть, – ответил Артемий и снова аккуратно обхватил веткой Чиа за талию.

– Прости, если я тяжёлая.

– Чепуха! Ты слишком лёгкая. Я тебя накормлю и вымою, обещаю, но сначала… Посмотри, какой вид перед тобой!

Он поднял Чиа повыше, чтобы она могла полюбоваться. И девочка, чувствуя себя бабочкой, раскинула руки точно крылья. В животе похолодело и по спине побежали мурашки – она не стала сопротивляться этим ощущениям. Под ней открывалось чудесное место, какого она в жизни не видела. Эта комната была больше тысячи бальных залов вместе взятых. Пол покрывал мох, такой мягкий, что напоминал воздушный зефир. Насыщенно зелёный, пышный, бархатистый. Ей захотелось вернуться на землю, чтобы провести по мху пальцами. Поваляться и порезвиться, как она делала, когда была маленькой и беззаботной.

Мох был усеян цветами и мухоморами, гораздо крупнее обычных, и маленькими разноцветными вигвамами, которые выглядели так, будто были сделаны из коры Артемия. Чиа не знала названия цветов, кроме зелёного, но они нравились ей все. И, правда, не только зелёный ощущался как свежеиспечённый хлеб с маслом и мёдом, но и все остальные цвета.

А ещё в комнате была горка-тоннель! Чиа не сомневалась, что это самая длинная горка в мире. Она петляла по пространству комнаты точно гигантский удав и заканчивалась на большой песчаной площадке, где мягкие блестящие песчаные замки сверкали, как будто были сделаны из алмазной крошки, а не песка.

– Что это за место? Я не… на Небесах, надеюсь?

– Оно так же реально, как мы с тобой и находится здесь, на планете Земля. Ты жива и совершенно точно не спишь, – ответил Артемий, поднимая её ещё выше.

Чиа потянулась руками и осмелилась прикоснуться к водному потолку. Прохладная влага успокоила ноющее сердце и взбудораженный ум. Вода была настоящей.

– Что это? – Чиа в восторге указала на большие бумажные треугольники, проплывающие мимо. К каждому был приделан верёвочный хвост, украшенный лентами. Девочку заворожили красота и плавные тихие движения, хотя ветра в комнате не было.

– Это воздушные змеи. Ты никогда их не запускала?

– Нет. – Чиа начала понимать, как много она пропустила в жизни.

– Обязательно запустишь. Всё в своё время. Но где мои манеры? Ты, должно быть, проголодалась. Конечно, ты голодна. Давай я дам тебе поесть, пока не вернулись Джереми с Хайди.

Артемий бережно опустил Чиа обратно на землю.

И та внезапно опомнилась. Отогнав восторг и наслаждение, она топнула ногой по мху, очень злясь на себя. Ей не следует радоваться. Ей надо помочь своей сестре Виоле.

– Пип! Где ты? Я потеряла Пипа. Какой же я никчёмный, никчёмный человек.

– Зачем ты так говоришь? Ты – прекрасный человек.

– Нет, совсем не так, сэр. Я ужасная. И не заслуживаю этого прекрасного места. Мне не следует здесь быть. Думаю, мисс Роберта встретила не ту девочку. Вам лучше вернуть меня в шахты. Там моё место.

– Вздор! Я не понимаю, почему ты так думаешь о себе. Ты – добрая, чуткая, милая.

Чиа проглотила слова Артемия как твёрдые орехи, которые царапают горло, когда их ешь. Она стала думать о том, что бросила сестру, и как разозлится Присцилла, когда обнаружит, что её нет в шахте. Девочка закрыла глаза, чтобы не наслаждаться красотой вокруг.

– Открой глаза, дитя. Будь добра к себе.

Чиа почувствовала небольшой ветерок на лице. Она приоткрыла один глаз и увидела Артемия, который покачивался перед нею. Его лицо было на уровне её лица.

– Хороший человек на первое место всегда ставит других. Я не могу больше задерживаться здесь. Мне надо спасти сестру. И я не верю, что вы можете мне помочь. Пожалуйста, верните меня назад. Пожалуйста!

– Чепуха! Сначала надо научиться любить себя. И заботиться надо сперва научиться о себе, потом обо всех остальных.

Чиа не поняла. Поставить себя на первое место? Это значит, что она эгоистичная и недобрая.

Артемий откашлялся и нахмурился.

– Ты когда-нибудь спрашивала себя, почему твоя сестра не потрудилась помочь тебе? Ты уверена, что она заслуживает твою помощь?

Чиа отступила назад и скрестила руки на груди.

– Конечно, заслуживает. О, Хитченс рассказывал о ней ужасные вещи. Но всё это неправда. Она пришла бы спасти меня, я в этом уверена, если бы только у неё появилось время. Но она всегда занята всеми этими праздниками, которые ей приходится устраивать. Она же хозяйка дома, как можно её винить. И… о, её платье! –