Лаванда Рейн и «Поле кошмаров» - Джессика Ренвик Страница 18

Уголёк со стула напротив мягко запрыгивает на стол и направляется к шкатулке, но не успевает сделать и нескольких шагов, как мама одной рукой сгоняет его на пол, а другой ставит на стол дымящийся чайник. Сидящая рядом со мной Рози осторожно берёт его и разливает всем чай, а потом ставит на вязаную салфетку.

Напротив нас сидит мамина подруга Сара и изучает запылённую книгу в кожаной обложке. Её коротко стриженные тёмно-бирюзовые волосы контрастируют с блузкой насыщенного чёрного цвета. Она бросает на меня быстрый взгляд из-под густо накрашенных ресниц, слюнявит палец и переворачивает страницу.

– Значит, полтергейст теперь заточён в шкатулку? – в сотый раз спрашивает она. Мама уже объяснила ей, что полтергейст – это сильный призрак, которому нравится пугать людей.

Рози с гордостью смотрит на меня:

– Да, Лаванда поймала его, когда он пытался сделать так, чтобы мы задохнулись в его вязком тумане.

У меня сводит челюсти, и я делаю глубокий вдох, чтобы расслабиться. Прошлая ночь кажется каким-то дурным сном. Но когда сегодня днём я отправляла свои вещи в стирку, оранжевое пятно на куртке красноречиво подтверждало, что всё это случилось на самом деле.

Когда Мэри Фоксглав вывела нас к выходу из лабиринта, Рози попыталась уговорить её отправиться к свету. Но привидение только смерило нас раздражённым взглядом и нырнуло в кукурузу; должно быть, Мэри радовалась, что мы наконец-то уходим. После того как мы попрощались с Итаном, Рози всю дорогу до дома изучала материалы на фотоаппарате. Она сделала с десяток фотографий Мэри, но теперь на экране нет ни одной светящейся сферы. Только бесконечные кукурузные стебли, тянущиеся к ночному небу. Пейзаж, который я больше никогда не хочу видеть.

Как бы Рози меня ни умоляла, в следующем году я точно не пойду на фестиваль урожая. А в этом году на День благодарения обойдусь без кукурузы.

Рози вытаскивает из кармана смятые листы бумаги и разглаживает их на столе:

– Я думаю, это призрак ведьмы. Когда она тащила меня по полю, её облик постоянно менялся с тыквенного монстра на ведьмин и обратно. И тут до меня дошло. Она очень хотела заполучить стратагему. – Рози кивает в мою сторону. – Поэтому она затаилась в доме Лаванды и оказалась в подвале, когда мы искали костюм. Наверняка это ведьма из ковена Дред Фоллз! Настоящая хозяйка стратагемы. Или даже её создательница.

Сара с глубокомысленным видом постукивает пальцем по книге и низко присвистывает:

– А теперь она сама заточена в этой штуке. Должно быть, она увидела, как ты взяла шкатулку из подвала, потом проследила за вами обеими до кукурузного поля и услышала, как вы обсуждали историю Мэри Фоксглав. Видимо, это очень сильная ведьма, если она сумела разыграть такое представление: перевоплотиться в монстра, призвать туман…

Мама, почёсывая Уголька за ухом, садится на стул рядом с Сарой:

– Что ж, если она была ведьмой, то это объясняет её исключительные способности. – Она проводит рукой по своим вьющимся волосам и опасливо поглядывает на шкатулку. – Я понятия не имела, что это стратагема. Она принадлежала моему дедушке, я думала, что ему просто нравилось коллекционировать всякие старые безделушки. Он сказал мне, что эти символы защищают то, что хранится внутри.

Сара поджимает губы:

– Защищают? Можно, конечно, и так сказать. Но вот в этой книге по магии используется слово «заточить». Думаю, никого не удивит тот факт, что это часть наследия семейства Рейн.

– Что вы хотите этим сказать? – не понимаю я. – Откуда в семье Рейн могла взяться магическая тюрьма для призраков, сделанная какой-то ведьмой?

Сара и мама переглядываются.

Я расправляю плечи:

– Хотите сказать, мои предки были ведьмами?

Мама округляет глаза:

– О небо, нет! С чего ты взяла?!

Я с облегчением выдыхаю. Ладно, маме хватает ума понять, что мы ни с какими ведьмами в родстве не состоим. Меня трясёт уже от одной мысли, что они вообще существуют, – вернее, как минимум существовали раньше.

Мама держит свою чашку двумя руками:

– Они были медиумами. И поскольку они чувствовали присутствие ведьм и других сверхъестественных существ, то решили, что их долг – присматривать за ними.

Я отъезжаю назад на стуле, чуть не зацепив при этом Уголька:

– Что?!

Рози ахает, прикрыв рот рукой:

– Ого! Это так круто!

– Получается, они были охотниками на ведьм? – Я вспоминаю, как призрак угрожал мне: «Наконец-то час моей мести настал…» – Она говорила со мной! Она сказала, что хочет отомстить. Она знала моё имя.

Мама ставит чашку, облокачивается на спинку стула и драматично подносит руку к груди:

– Во-первых, милая, они не были охотниками на ведьм или монстров. Они называли себя хранителями. Они считали, что это их долг – защищать других людей от сверхъестественных существ. Но не все сверхъестественные создания плохие. Большинство, наоборот, мирные и не привлекают к себе внимания. Но бывает, что власть портит. Сверхъестественных сущностей в том числе. Именно за такими созданиями хранители следили.

– И что хранители делали с этими падшими сущностями? – хрипло спрашиваю я.

Мама издалека показывает на шкатулку, словно боясь случайно её коснуться:

– Думаю, запирали в подобных объектах. Но странно, что к ним попала вещь, созданная ведьмой. – Мама ненадолго умолкает и поглядывает на Сару. – Сара тоже из семьи хранителей. Поэтому мы так быстро сошлись, когда она стала работать в больнице. А что до этого нехорошего призрака, жаждущего мести… Я понятия не имею, как так вышло. И как он нашёл тебя.

Сара закрывает книгу и пристально смотрит на меня и Рози:

– Твоя мама сказала, что этим летом вы пытались поговорить с твоей бабушкой при помощи доски Уиджа.

Рози улыбается:

– Да, и у нас получилось.

– Неудивительно, если знать родословную Лаванды. – Сара вскидывает идеально прокрашенную бровь. – Вы, помимо прочего, руководство к ней не читали?

Я смущённо ёрзаю на стуле. В тот раз я была в таком состоянии, что вообще не хотела возиться ни с доской, ни с руководством. Я просто доверилась Рози.

– Я – нет. Рози, а ты?

Рози потягивает прядь длинных волос и кусает нижнюю губу:

– Эм. Думаю, да…

– Всё руководство целиком?

Рози вжимается в стул:

– Ну, может, не целиком. Почему вы спрашиваете?

– Ох, девочки. – Мама потирает лоб, теперь она выглядит ещё более уставшей. – Лаванда, я же тебе говорила: доски