Балагурки деда Тихомира - Андрей Иванович Горляк Страница 14

— Держись! — крикнул Чудной и, скользнув вниз по смолистому стволу, перебрался на тонкую осинку, с неё на другую, на третью… Так он сделал круг, огибая старую сосну, окружённую полукольцом огня, нашёл проход в бушующей пожаре и без раздумий сиганул на ближайшую ветку, увешанную шишками. Зацепившись за неё кончиками когтей, он едва не сорвался, но подтянувшись на лапках проворно вскарабкался на сосновый отросток и заторопился к верхушке.

— Пушинка, почему ты осталась? — спросил Чудной, добравшись до сестрички.

— Вы так быстро исчезли, что я не знала, куда бежать и решила остаться.

— Спускайся за мной!

— Нет! — пискнула малышка.

— Здесь нельзя оставаться!

— Нет! — по-прежнему упиралась Пушинка. — Я боюсь!

— Я помогу тебе!. — Но сестричка обхватила ветку и словно приросла к ней. — Ну же! Пойдём!

Чудному с трудом удалось уговорить Пушинку, которая наконец медленно двинулась с места но, боязливо глянула вниз, замерла и захныкала:

— Нам некуда идти! Там всё горит!

Бельчонок окинул взором поляну и понял, что оказался в огненной ловушке. Он слишком долго упрашивая несговорчивую сестричку. За это время языки пламени, замкнув кольцо, окружили сосну и устремились вверх по стоявшим рядом осинам. Выхода из горящей западни не было.

— Что делать, Чудной? — заверещала Пушинка.

— Проберёмся по стволу и прыгнем на ближайшую осину.

— Но ведь осины тоже горят!

— Вон та, ближайшая, пока снизу подпалилась, а верхние ветки ещё целы. Мы на них и прыгнем. А там пробежимся по ним и перемахнём на другое дерево, с него на другое и так выберемся!

— Я не допрыгну. — жалобно проговорила Пушинка.

— Зато я допрыгну.

— Тебе это тоже будет не под силу! — поникла головкой Пушинка. — Уж больно далеко.

— Я смогу! — принялся заверять сестричку Чудной и скомандовал. — Перебирайся мне на спину и хватайся за шею.

Посадив на себя Пушинку, он побежал к самой длинной ветке, с которой он прыгал на лиственницу. Быстро перебирая лапками, он скользил вниз по стволу, жмуря глаза от едкого дымка и фыркая от бьющего в нос запаха гари. Ещё немного и он понесётся по знакомой до каждой иголочки дорожке чтобы оттолкнуться и добраться до спасительного островка. Но ударившая волна жара заставила его отпрянуть: внизу всё уже пылало.

Чудной попятился, развернулся и бросился назад, на ветку которую миновал секундами ранее, туда, где когда-то разговаривал с совой. Остановившись на её краю, он осмотрелся. Огонь хозяйничал по всей поляне, жадно поедая траву, кустарники и деревья.

— Мы сгорим! — заплакала за его плечами сестричка.

— Не сгорим! — отозвался бельчонок и замер.

Ему во что бы не стало надо было добраться до берёзы. Но он никогда прежде, ни разу в жизни, не мог до неё допрыгнуть! Но сейчас это надо было сделать! Если у него не получится, то ему суждено упасть на ёлочки, росшие между сосной и берёзой. А с них, окружённых пламенем, уже никуда не получится выбраться.

В дыму, наполнившего раскалённый воздух, становилось всё труднее и труднее дышать, а длинные языки пламени норовили подпалить шёрстку. Чудного охватил страх. Он задрожал, попятился к стволу и прижался к нему. Шерсть на загривке поднялась дыбом и что-то острое так вонзилось в спину, что он едва не вскрикнул от боли.

«Это же Пушинка! — вспомнил он о позабытой от страха сестричке. — Вцепилась в коготками!»

Чудной собрался с духом и выпалил:

— Держись крепче, Пушинка!

— Держусь! — пискнула та.

— И закрой глаза! Так не страшно будет!

Бельчонок присел, сжался пружиной и помчался во всю мочь.

«Я перелечу огонь! Я перелечу!» — твердил он про себя и, добежав до конца ветки, оттолкнулся изо всех сил.

Его обдало обжигающее дыхание огня, отчего кожа на брюшке стала горячей. Взгляд Чудного был прикован к белому, с чёрными пятнами стволу, до которого нужно было допрыгнуть. Но берёза была слишком далеко. Он глянул на метёлки трёх ёлочек, на которые можно было бы приземлиться, но деревца уже наполовину были охвачены прожорливым пламенем.

От свирепого ужаса у бельчонка округлились глаза. В отчаянье он распушил хвост и распластался в воздухе, отчего у него вдруг по бокам растянулась нагретая огнём кожа. Между передними и задними лапками получилось некое подобие перепонок, благодаря которым зверёк воспарил над пожаром и, подхваченный дымом и разогретым воздухом, заскользил над поляной.

Чудной летел и не верил случившемуся. Ему удалось! У него получилось! Он смог! Приземлившись на берёзу, бельчонок оглянулся. Жёлто-оранжевые струйки пламени уже взбирались к верхушкам ёлочек, а сосна с их домом уже пылала огромным факелом.

— Мы спаслись! — раздалось у него над ухом.

— Вырвались! — улыбнулся бельчонок и похвалил сестричку. — А ты молодец, Пушинка! Выдержала испытание. Только пока не слазь со спины.

Чудной прыгнул с берёзы и снова распластался, расставив лапки в стороны и растягивая складки кожи. Полёт снова удался. Опустившись на рябину, он оттолкнулся и перелетел в орешник, а оттуда задал стрекоча, уносясь подальше от бушующего пожара.

— Миленькие мои! — заплакала от радости сидевшая на дубе бельчиха, завидев в траве приближавшихся к дереву детей.

— Вернулись, вернулись! — запрыгали остальные бельчата. — Живы и невредимы!

— Родненькие мои! — мама обняла взобравшихся на дерево дочку с сынишкой и с удивлением спросила. — Что с тобой, Чудной? У тебя глаза стали большими.

— Это, наверное, от страха! — ответила за брата Пушинка. — А ещё у него крылья появились!

— Крылья? — ещё больше удивилась мамам.

— Где крылья? — разом загомонили бельчата, окружив Чудного и внимательного его рассматривая. — Нет у него никаких крыльев!

— Есть! — настаивала на своём Пушинка. — Иначе бы он не смог долететь с нашей сосны до берёзы! А он долетел! А я на нём верхом сидела!

— Ты видела?

— Нет, я глаза закрыла.

Бельчиха недоверчиво посмотрела на Чудного.

— Ты в самом деле допрыгнул до берёзы?

— Да, мама. — бельчонок поднялся на задних лапках, а передние вытянул в стороны, показывая перепонки.

— О-о-ооо! — ахнуло всё беличье семейство, а мама тихо поговорила:

— Ну, прямо как плащ какой!

— Чудной с плащом!

— Уймитесь! — успокоила детей бельчиха и погладила сына по голов. — Ты у нас молодец. Ты сумел побороть страх и спас Пушинку. Мало того, ты осуществил свою мечту — научился летать!

— Да, настырный малый, не даром упорно добивался своего. — глухо произнесла севшая на ветку сова. — Если заветную мечту подкреплять делами — то она подарит тебе крылья. Теперь ты, Чудной, летающая белка!

— Летающая белка. — зачарованно повторили дети.

— Сынок, ты прошёл трудное испытание! Из полымя выбрался и вызволил из беды Пушинку. Ты очень храбрый и бесстрашный! Так что отныне ты не Чудной, а Чудный