Девья яма - Ирина Сергеевна Богатырева Страница 12

– Она там сутки точно пролежала, – снова зашептал Коля. – Вчера в пещеру уже никто не заходил, объявление это повесили. А вот в среду были туристы. Она от них, наверное, отбилась.

– И сама туда заползла?

– В темноте куда не заползёшь.

– Шутишь? На такую верхотуру? – Ник кивнул на лаз.

Коля пожал плечами – всё это и правда выглядело неправдоподобно – и тут же пихнул в плечо: девочка открыла глаза.

– Тебе лучше? – спросил Ник, вглядываясь в нее, насколько можно было из-под луча фонарика. Девочка села поудобнее и смотрела на них как будто более осознанным взглядом. – Тебя как зовут?

– Я – Николай, – влез Коля.

– Nicolay? – произнесла она как-то странно, будто с акцентом. – Nicki?

– С чего вдруг Никки? – обиделся Коля. – Ник у нас вот – Никита. А я Коля.

– Nicki. Kolya. – Она перебирала имена. Потом слегка улыбнулась – Merci. Je me sens déjà mieux. Mais où sommes-nous?5

Они уставились на неё так, будто заговорила сама стена, у которой они стояли.

– Блин, я же говорю: туристка! – зашептал Коля в каком-то отчаянии, как будто сбывалось его самое мрачное предчувствие. – Это что за язык-то хоть? Ты понимаешь?

Ник замотал головой.

– Кажется, французский. – Теперь он тоже шептал, хотя смысла в этом не было.

– И что делать? – И, не дожидаясь ответа, Коля присел перед ней и заговорил нарочито громко, как с глухой: – Ты нас понимаешь? Ты кто? Как тебя зовут? Ты как здесь оказалась?

– Вот пристал – как оказалась, как оказалась! – Ник попытался сделать дружелюбное лицо. – Hi! Hello! Эм… – Он мучительно соображал, что бы спросить, но в голове была пустота, как на экзамене. – Do you speak English? What is your name?6

Но девочка по-прежнему переводила глаза с него на Колю и молчала.

– Ни черта она не понимает! – снова с отчаянием зашептал Коля. – Я слышал, они там во Франции своей английский презирают.

– Английский – международный язык общения.

– И что! А у них была столетняя война. За сто лет кого угодно презирать научишься. Ой, слушай! А может, она головой треснулась? В темноте-то. И теперь…

– Où sommes-nous?7 – сказала девочка.

– Ага, и теперь по-французски говорит, – фыркнул Ник.

Коля не ответил – он тыкался в телефон, пытался загрузить онлайн-переводчик.

– Ты чего? – удивился Ник. – Тут же не ловит.

– Ну я подумал, вдруг… – Коля смутился и убрал телефон. – И что нам с ней теперь делать?

– Что, что. В первую очередь надо в больницу. Потом в полицию. Пусть разбираются.

– Чего?! – Коля аж подпрыгнул. – Нельзя её! Нельзя в больницу! И в полицию – тем более нельзя! Сам подумай, что мы скажем: что залезли в оцепленную пещеру? Где прямо так и написано: не влезай. Думаешь, нам это с рук сойдёт?

– De quoi parlez-vous? Vous me comprenez?8

– Совсем рехнулся? У тебя игры, а человеку нужна помощь, сам не видишь? – Ник начал злиться. – Предлагаешь её тут оставить?

– Нет! Кто сказал? Нет, конечно. Её… давай её… Ко мне! – Колю вдруг осенило. – Правда! Мамка ещё дома, она только после обеда на смену уйдёт! Зачем в больницу, если у нас свой собственный врач! Высшей квалификации!

Это меняло дело. Ник как-то забыл, что мама у Коли – врач. Правда, в перинатальном центре, но какая разница: понять, нужна ли человеку помощь, она явно сможет. По правде говоря, доводы Коли про закрытую пещеру его тоже тронули – объясняться перед дедом не хотелось. Поэтому если можно обойтись без огласки, он был только за. А там, глядишь, поймут, как поговорить с девочкой, найдут её родных – и дело с концом.

– Ладно, – согласился он. – Но если твоя мама скажет, что надо в больницу, сразу туда.

– Не вопрос! – Коля с готовностью кивнул.

Ник опять присел перед девочкой.

– Vous parlez si vite que je ne comprends presque rien. Où sommes-nous? Pouvez-vous me répondre?9– спросила она. В ней не было страха, не было потерянности, но она явно не понимала, что происходит. Может, и правда ударилась и всё забыла? Не может же человек оказаться в темноте, провести там непонятно сколько времени и ничего не бояться?

Ник взял её за руку, постарался говорить спокойно и убедительно.

– Мы – помощь. Help. – Он положил вторую ладонь себе на грудь, а потом слегка потянул девочку за руку. – Идём с нами. Наверх. Up! – Он показал вверх. – Там врач. Doctor.

– Docteur? Oui, j’ai besoin d’un docteur10. – Девочка закивала.

– Она тебя поняла! – Коля принялся колотить Ника по плечу. – Ты видишь – поняла!

– Да вижу, вижу. – Ник увернулся, продолжая улыбаться девочке и тихонько тянуть её за руку.

– Идём! Come! Come! – твердил за плечом Коля.

– Ты сможешь идти? Can you… – Но она уже поняла и сделала попытку подняться. Однако тут же потеряла равновесие и схватилась рукой за стену. Ник нырнул под вторую руку и поддержал её.

Она оказалась совсем рядом, как там, в гроте Но теперь глаза её были открыты, и она смотрела, как будто извиняясь, со слабой улыбкой.

– Pardonnez-moi, j’ai eu le vertige11.

– Ты сможешь её вести? А я тогда вещи. – Коля ужасно суетился. И он, кажется, боялся её. По крайней мере, старался не касаться, даже вещи стал собирать так, чтобы огибать и случайно не задеть. Ника это рассмешило.

– Идём уже, – сказал он и кивнул вперёд, указывая дорогу лучом фонарика. Почувствовал, как девочка облокотилась о него и пошла, с каждым шагом всё более уверенно.

2

Снаружи было солнечно, блестели листья, звенели птицы, воробьи купались в пыли прямо у входа в ледник, и оказалось жарко.

А девочка как вышла – так и повалилась в эту самую пыль, прямо к этим воробьям.

До этого, пока шли по пещере, Ник чувствовал, что её локоть всё меньше и меньше давит ему в руку. В первой галерее они задержались, чтобы переодеться, и она осматривалась с любопытством, как ему показалось, а не просто из тактичности, чтобы на них не смотреть. Даже встала со стула, на который он её усадил, и немного отошла сама, ни за что не держась.

Из ледника они выбирались с теми же предосторожностями, как и заходили туда, и Ник снова держал её за руку, хотя ему казалось, что это было лишнее – девочка двигалась так легко и уверенно, будто видела в темноте.

А вот выйдя на солнце, ослабла и рухнула. Ник уже потерял бдительность и не успел