Том 2. Храбрый Тилли - Ян Леопольдович Ларри Страница 30

Ребята беспокойно ворочались во сне, поджимали колени к самому подбородку, но от этого теплее не становилось.

Наконец Карик не выдержал, вскочил, протер сонные глаза, зябко поежился и с недоумением посмотрел на покатые степы. Они были серебристо-белые, точно покрытые инеем. Карик прикоснулся к ним.

— Нет, это не иней. Это — ковры. Серебристые ковры.

— Б-р-р, хо-о-лодно!

На полу, на ковре, лежала, свернувшись в комочек, Валя. Она подтянула колени к закрытым глазам, а голову прикрыла руками. Во сне она тихонько стонала и всхлипывала.

Карик запрыгал на одном месте, стараясь согреться, потом побежал вдоль стены в конец коридора.

Ему стало как будто немного теплее.

Он повернул обратно и с разбегу перекувыркнулся через голову — одни раз, другой, третий и вдруг шлепнулся прямо на Валины ноги.

— Что? Что такое? — закричала Валя, вскакивая. — Уже нападают?

Она, дрожа и ежась, смотрела на Карика заспанными, испуганными глазами.

— Чего ты? — удивился Карик. — Это ж я. Очнись… Ты совсем замерзла… Синяя вся… Ну-ка, давай бороться. Сразу согреешься. Начали!

Он подскочил к Вале и, прыгая вокруг сестры, принялся тормошить ее.

— Отстань! — оттолкнула Карика Валя. Но, падая на пол, он вцепился в сестру, и они покатились по мягкому, пушистому полу.

Валя захныкала:

— Уйди! К тебе не лезут, и ты не лезь.

— Эх, ты, улитка-недотрога! Я ж согреть хочу тебя.

— А я спать хочу! — пробурчала Валя и опять улеглась.

— Ну и спи, — рассердился Карик.

За стенами кто-то возился, стучал, кашлял и вдруг громко и весело запел:

— Где обедал, воробей?

— В зоопарке у зверей.

Пообедал у лисицы,

У моржа попил водицы.

Это был ужасный голос профессора.

— Вот видишь, — сказал Карик — все уже встали, поют, а ты валяешься…

Он подбежал к выходу из ковровой пещеры и крикнул:

— Иван Гермогенович, где вы?

— Здесь! Здесь! Вставайте, друзья мои. Завтрак уже готов.

— А что на завтрак?

— Прекрасная яичница.

— Яичница?

О, это было интереснее, чем мерзнуть, а поэтому Валя быстро вскочила на ноги и взяла Карика за руку.

— Пошли!

Ребята откинули ветки и сучья, которыми был завален вход в дом ручейника, и выбрались на свежий воздух. Но лишь только Валя ступила на землю, как тотчас же испуганно попятилась назад.

— Что это, Карик? Где мы? — зашептала она, крепко сжимая руку брата.

Ни земли, ни неба, ни леса не было видно.

В воздухе плавали тучи блестящих пузырьков. Пузырьки кружились, сталкивались, медленно опускались вниз и снова взлетали вверх.

Вокруг мела и кружила пурга светящихся пузырьков.

— Иван Гермогенович! — крикнул Карик. — Что такое? Что это кружится?

— Туман! — услышали ребята голос профессора.

Иван Гермогенович был тут же, где-то поблизости, совсем рядом, но ребята не видели его.

— Разве туман такой бывает? — недоверчиво спросила Валя.

— Да, Валек, это туман. Такой он бывает под микроскопом.

Голос профессора звучал глухо, как будто доносился из глубокой ямы.

Ребята протянули руки, пытаясь поймать пузырьки, но они лопались, растекались холодной водой по пальцам.

— Ну где вы там застряли? — крикнул из гущи тумана Иван Гермогенович. — Бегите скорее!.. Тут есть у меня кое-что поинтереснее тумана.

Карик и Валя, осторожно ступая, двинулись на голос профессора.

— А много яичницы у вас? — крикнула Валя.

— Если ты поторопишься, — может быть, и тебе удастся попробовать ее, — отозвался Иван Гермогенович. — Иди скорее, пока я не съел всю яичницу.

Вдали в тумане заблестел синий огонек.

— Огонь! — крикнул Карик.

Неужели профессор развел костер? Но где он взял спички? Валя во весь дух помчалась к огню.

— Костер, костер! У нас костер! — кричала она.

Впереди, разбрасывая тучи пузырьков тумана, плясало пламя костра.

Высокий столб зеленого огня поднимался до самых вершин черного, мокрого леса. У костра на корточках сидел профессор. Толстой палкой он ворошил корчившийся на огне с веселым потрескиванием хворост.

— Ура! — закричали ребята.

Они подбежали к огню и, взявшись за руки, принялись отплясывать какой-то дикий танец.

— Гоп-ля! — кричала, прыгая, Валя.

— Гоп-ля-ля-ля! — скакал раскрасневшийся Карик.

— Тише, тише! — останавливал ребят профессор. — Так вы тут всю посуду перебьете. Садитесь-ка лучше да поешьте.

От костра валил такой жар, что невозможно было стоять даже далеко от него. А между тем сучьев в костре было не так уж много. Валя схватила охапку сухого хвороста и хотела подкинуть в костер, но Иван Гермогенович остановил ее.

— Не надо! Яичница уже готова.

— А костер?.. Он же потухнет.

— Нет, он не потухнет… Садитесь, друзья мои, завтракать, — сказал Иван Гермогенович и поставил перед Кариком и Валей прямо на землю огромную белую посудину с неровными краями; она была доверху наполнена дымящейся яичницей.

Не ожидая повторного приглашения, ребята с жадностью набросились на еду.

Обжигаясь и дуя изо всех сил на пальцы, они глотали кусок за куском.

Валя раскраснелась. У Карика нос покрылся потом. И только Иван Гермогенович ел не спеша, орудуя, точно ложкой, куском сложенного вдвое лепестка.

Ребята не съели еще и половины яичницы, как почувствовали, что сыты по горло.

— Ну, — сказал профессор, вытирая клочком лепестка бороду, — надеюсь, вы теперь сыты!

— Еще как! — засмеялся Карик. — У меня даже живот перекосился набок.

— И у меня перекосился, — сказала Валя.

— Прекрасно! Замечательно! — улыбнулся профессор. — Я очень рад, что яичница так понравилась вам.

— А из чего вы ее состряпали? — спросила Валя.

— Ясно, из чего делают яичницу, — из яиц, — перебил ее Карик. — Это-то просто. А вот как вы костер разожгли? Где спички достали? И потом — почему огонь столбом стоит, почему он зеленый и почему костер горит без сучьев?

— Тебе не нравится костер без сучьев? Ну, что ж, тогда подбросим в огонь вот эту охапку.

Иван Гермогенович подбросил в костер сухих сучьев и, поправив их палкой, весело подмигнул ребятам.

— Вы думаете, я бездельничал ночью. Ничего подобного. Я всю ночь ел поджаренную ветчину с зеленым горошком, горячие пироги, бифштексы, борщи, фрукты, торты. Но, к сожалению, все эти кушанья подавали мне во сне… Проснулся я голодный, как волк. Ну, вскочил и побежал искать чего-нибудь съедобного. Однако отойти далеко от нашей роскошной квартиры я побоялся… Видите, какой туман стоит… За два шага ничего не видно. Заблудишься, чего доброго, или свалишься в какую-нибудь пропасть… Что делать? Ждать рассвета?.. Идти на авось?.. Подумал я, подумал и решил развести костер. К счастью, еще вчера вечером я нашел в лесу два кремешка. Они-то и выручили меня… Набрал я сухих веток, сложил их