Мафия с подоконника - Ирина Лейк Страница 14

— Катя — парикмахер! — торжественно объявил Юра.

— Стилист, — поправила Катя.

— Извини, пожалуйста, — опять извинился Юра. — Конечно же, Катя — стилист.

— И колорист, — с довольным видом добавила Катя.

— Это ещё хуже, чем «отношения», — нахмурился хвощ Плющ. — Стилист и колорист? Это что такое? Она стилит и колорит? Или стилирует и колорует? Я вообще ничего не понимаю.

— Вот вам и банан в карман, — вздохнул банан Степан, но на его странные комментарии никто внимания не обращал.

— Это потому, что вы все неразвитые, — ехидно сообщил бонсай Покусай. — Стилист и колорист — то же самое, что и парикмахер. Просто так звучит красивее.

— Ха! — крякнул кактус Кирилл. — Тогда, получается, я могу называть себя круглый колючист!

— А я — завитушечный длиннолист! — подхватил папоротник Демьян.

— А я — просто красивая, — заявила орхидея Галатея.

Юра тем временем продолжал расхваливать Катю на все лады, хотя она смотрела на него с некоторым подозрением и время от времени оглядывалась по сторонам. Но вдруг Юра взглянул на часы и подскочил.

— Ой! — воскликнул он. — Я же опаздываю на занятия! А у нас сегодня интереснейшая тема! Профессор Колокольчиков принесёт редчайший экземпляр росянки. Друзья мои, я скоро вернусь, а пока оставляю вам Катю!

— Это ещё зачем? — подскочил кактус Кирилл.

— Мы что, об этом просили? — закричали хвощ Плющ и плющ Хвощ.

— Паутинные клещи да в зимние вещи! — всплеснул банан Степан длинными листьями.

— Мы с ней не хотим! — завопили в один голос фикусы Валентин и Вениамин.

— Катя — такая волшебница, такая кудесница! Она сама предложила приготовить нам ужин! Так что я сейчас схожу на занятия, а потом вернусь, и мы все вместе поужинаем и будем играть в шарады или разгадывать ребусы! Ну всё, пока!

Юра неловко поцеловал Катю в щеку, жутко покраснел, уронил стул, убежал в прихожую и, хлопнув дверью, умчался на занятия, а в комнате воцарилась напряжённая тишина. Катя сидела на стуле, болтала ногами и ела варенье ложкой прямо из вазочки, а зелёная мафия пристально её рассматривала. Кот Мурзик захотел с ней познакомиться, подошёл и потёрся о её ногу, но Катя вдруг отпихнула его и сердито крикнула:

— Брысь!

— Мяу! — обиделся Мурзик.

— Ой! — воскликнули все.

А Катя достала телефон и набрала чей-то номер.

— Алё, — сказала она, облизывая ложечку. — Приветики! Угадай, где я? Ага! У этого самого Юры, у которого жутко популярная страница про какие-то фикусы-пикусы. — Валентин и Вениамин скорчили обиженные гримасы. — Он, правда, сердится, когда я их так называю. Да-да, который вечно растрёпанный, с кудряшками! Ага, ещё и с веснушками, ну и что? Знаешь, сколько у него подписчиков? Вот то-то же. Хотя ты, конечно, права, он маленько того… со странностями. Представляешь, на полном серьёзе разговаривает с цветами в горшках! Во даёт! У него тут реально целые джунгли! Я сначала не поняла, решила, что тут ещё кто-то есть, он же мне говорил, что живёт один, у него своя квартира. А это он с лютиками разговаривает! А-ха-ха! Вот чудной! — и Катя звонко расхохоталась.

— Это ж где она тут лютики увидела? — мрачно засопел лимон Филимон.

— Но, с другой стороны, знаешь, миллионеры и знаменитости все с приветом! — продолжала Катя трещать в телефон. — Так что можно и потерпеть. А я постепенно его перевоспитаю, приведу в нормальный вид, а горшки все повыкидываю. Или бабулькам раздарю, бабульки любят разные фиалки-моталки. Считай, дело сделано! Скоро я тут поселюсь и страницу его себе заберу. Буду там свои фоточки выкладывать. Он такой глупыш! Втрескался в меня по уши!

Кактус Кирилл схватился за голову, а фиалка Наталка начала задыхаться от ужаса, и герань Антонина стала махать на неё всеми своими листьями.

— Ага! Я сейчас у него, наобещала ему, что ужин приготовлю. Ну, ты знаешь, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Готовить я, конечно, не умею, да и напрягаться не собираюсь, накрошу какой-нибудь салатик и пиццу закажу. Или суши. Ну всё, давай, пока-покасики! Буду тут осматриваться.

Она отложила телефон, слизнула остатки варенья с края вазочки, поднялась со стула и стала прохаживаться по комнате. Цветочная мафия пребывала в полном оцепенении. Никто не решался хоть что-то сказать, все замерли, не зная, чего ожидать от этой ужасной девчонки. Она долго всё рассматривала, выдвигала ящики в Юрином столе и даже залезла в шкаф. Потом ушла на кухню и вернулась оттуда с миской и огромными ножницами.

— Салатик, салатик… — сказала она и стала рассматривать цветочную мафию. — Так-та-а-ак… И кто тут у вас съедобный? Ага! — воскликнула она. — Розмарин! Я тебя знаю!

И не успела банда-команда шевельнуть хоть листиком, как Катя подскочила к розмарину Марине и отхватила у неё ножницами целую ветку!

— А-а-а-а-а! — завопила розмарин Марина.

— А-а-а-а-а-а! — подхватили все остальные.

— Убива-а-а-а-ют! — громче всех заголосил венерина мухоловка Жорж!

— Юра-а-а-а! Юра-а-а-а! Ю-у-ур-а-а-а! — кричала Розалия Львовна голосом, похожим на пожарную сирену.

Но Юра был на занятиях и, конечно же, не мог их услышать. А Катя двинулась дальше, держа ножницы наготове. В рядах цветочной банды-команды началась настоящая паника.

— Я не салат, я не салат! — повторял как заклинание папоротник Демьян.

— Я ужасно ядовитая! — кричала с потолка лиана Диана.

— Так может, пусть она тебя и съест! — рявкнул ей в ответ кактус Кирилл. — И дело в шляпе! Сейчас же прыгай к ней в миску!

— Спасите меня! Прикройте меня! — умолял базилик Антоша. — Не бросайте меня! Она сейчас покромсает меня на мелкие кусочки! Она идёт прямо ко мне! Эх! Прощайте, друзья! Прощай, Юра! Ты подарил мне такую счастливую жизнь! Не поминайте лихом! А-а-а-а!

Но Катя внимательно посмотрела на базилика Антошу, нахмурилась, а потом сказала:

— Не, это, похоже, лилия. Это точно несъедобно, — и пошла дальше, а базилик Антоша без чувств повалился в ветки хвоща Плюща и плюща Хвоща.

Но тут Катя воскликнула:

— О! Это же микрозелень! Жутко полезная! — и стремительно направилась в сторону малышей-рассады.

Такого не ожидал никто. Многие из взрослых растений про себя уже начали прощаться с ветками и побегами, но как можно было дать в обиду кудрявых малышей?

— Уходи! — закричал что было сил гиацинт Василий, и в комнате жутко запахло гиацинтами. — Убирайся вон!

— Не смей! — визжала орхидея Галатея.

— Мерзавка! Подлая мерзавка! — подпрыгивала у себя в кадке Розалия Львовна. — Как ты смеешь? Они же дети!

— Не подходи к ним! Не подходи! — клацал зубами венерина мухоловка Жорж. Но он, к сожалению, стоял слишком далеко, а Катя была уже возле кудрявых милых малышей, которые перепугались до ужаса — их кудряшки тряслись от страха, а на крошечных