Трижды везучая - Шейла Тернейдж Страница 9

— Пойду гляну, как там мама, — крикнул он и пошел к своему велосипеду. Дейл очень заботится о матери. — Может, к Лавендеру сгоняем? Поглядим, как он возится с машиной.

Повидаться с Лавендером? День внезапно засиял новыми красками.

— Конечно, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно обыденнее. — Увидимся там.

Улиц у нас в Ниссовой Заводи две — Фёрст-стрит[14], на которой расположено кафе, и Ласт-стрит[15], где живет Лавендер. У нас любят говорить, что, если тебе нужен кто-то в Заводи, хватит ровно двух попыток, чтобы его отыскать, — первой и последней.

Лавендера я обнаружила перед домом, он возился под поднятым капотом своего потрепанного красного «монте-карло». Я уселась в прохладной густой тени черного дуба и принялась рассказывать о визите Джо Старра — хотя он наверняка уже раз пять слышал об этом от других. Лавендер меня не перебивал, пока я не добралась до слов полковника про машину.

— Полковник солгал про «андербёрд»? — Он оторвался от двигателя и поднял на меня задумчивый мягкий взгляд своих голубых глаз. — Но зачем?

Я пожала плечами, и он поднял со лба свои пшеничные волосы чистым запястьем. Лавендер высокий и поджарый, словно гончая. Волосы у него всегда слегка взбиты надо лбом, словно он несется по жизни на скорости.

— А ты его не спрашивала?

— Нет, — сказала я, — все равно не скажет, пока сам не захочет.

Лавендер хорош, словно гонщик из NASCAR[16], и, будь я хоть чуточку постарше, схватила бы его и вышла замуж еще до конца дня. Я уже много раз предлагала ему это с тех самых пор, как мне стукнуло шесть. Но Лавендер только смеется и говорит, что я слишком мала. Самому ему уже девятнадцать, и он в опасной близости от черты, за которой превратится в мужчину.

— На полковника это не похоже, — сказал он. — Хотя ведь он всегда был для всех загадкой. Мы вообще не знаем ни откуда он, ни кто его родня. — Тут Лавендер покраснел и заговорил быстрее: — Прости, я не то имел в виду, Мо. Я хотел сказать…

— Знаю я, что ты хотел сказать. — Я метко забросила желудь в выбоину на дороге. — Мы с полковником не настоящая семья, это и так все знают.

— Еще какая семья, — сказал Лавендер, — просто не кровные родственники, вот и все. А кровь не главное. Глянь хоть на Мейкона и меня. — Лавендер зовет своего отца по имени, но, насколько мне известно, никогда не делает этого при нем. Лавендер ушел из родительского дома в день своего восемнадцатилетия и больше там не появлялся. Сюда переехал.

Этот домик ветховат, и крыша у него залатана, но Лавендер ревниво следит за тем, чтобы крыльцо всегда было чисто выметено, а клумба с лилейником ухожена. Перед домом стоит нарисованная от руки вывеска: «Автодок — выезжаем на дом». Лавендер присматривает за машинами азалий, и именно благодаря ему «бьюик» бабушки мисс Лейси Торнтон мурчит, словно котенок.

Однако весь город знает, что он едва сводит концы с концами.

— Может, ты и прав, — сказала я. — Может, кровь не так уж и важна. Главное, наверное, что полковник ко мне хорошо относится.

— Нет, — сказал Лавендер, берясь за упаковку свечей зажигания, — главное, что он тебя любит. И мисс Лана тоже. Кстати, если уж о ней вспомнили…

— Все хорошо, — перебила я, — она в Чарльстоне у кузена Гидеона.

— Не переживай, — кивнул Лавендер, — надолго она там не останется.

— Знаю. Но лучше бы и не уезжала.

Он нырнул обратно под капот.

— Как там твоя автобиография продвигается?

— Все еще собираю материалы, — призналась я. — Перед отъездом мисс Лана дала мне газету со статьей о моем появлении. Там и папашу твоего цитируют.

— Правда? Интересно было бы взглянуть.

Интересно? Я интересна Лавендеру?

— Если честно, — сказала я с улыбкой, — писать автобиографию оказалось сложнее, чем я думала. А может, это потому, что у меня в жизни сплошные белые пятна.

— Ага, — откликнулся он, — а я даже люблю, когда не все до конца ясно.

Воцарилась дружелюбная тишина.

Чуть спустя я заговорила вновь:

— Кстати, Лавендер, как ты свою новую подружку называешь — «сладкая моя»? «Медовая»? Имей в виду, от таких барышень зубы быстро портятся и выпадают. Может, все же женишься на мне?

Он сунул отвертку в своей видавший виды ящик с инструментами.

— На тебе? Да ты ж еще младенец. — Лавендер ухмыльнулся. — Подай-ка мне трещотку. Надо успеть с этой машиной до вечерней гонки. Кстати, а Дейл где? Вы же с ним не разлей вода, вечно ходите парой.

— Пошел домой проведать вашу маму, — сказала я, глядя, как Лавендер возится с двигателем.

Я ему еще не говорила, но, если мы поженимся и усыновим пару детишек, называть их буду я сама. В семье Джонсон нормальные имена давать не умеют.

Вот его самого, к примеру, назвали Лавендер Шейд Джонсон[17]. Я не вру. Мисс Роуз как-то говорила, что она тогда увлекалась поэзией. А когда подоспел Дейл, мистер Мейкон назвал его Дейл Эрнхардт Джонсон Третий. Дейл Эрнхардт — это, наверное, самый известный гонщик в истории, а «третий» — номер его машины, знаменитой «бессмертной тройки».

Сам Дейл, кстати, хотя почти во всем не похож на отца, тоже свято верит в знаменитые имена. Живое подтверждение тому — его собака Королева Елизавета Вторая.

— А вот и Дейл, — сказала я Лавендеру, и он успел увидеть, как брат резко тормозит, взметнув фонтан белого песка из-под колес.

— Привет, братишка, — сказал Лавендер.

— И тебе привет, — откликнулся Дейл, опуская велосипед на землю и плюхаясь рядом со мной в тень.

Он откинулся на прохладную траву и скрестил загорелые ноги. Дома Дейл переоделся в свежую футболку — как всегда черную.

— Как там мама? — спросил Лавендер.

— Нормально. В саду работает. Отец заглядывал — так, на пару минут.

Лавендер бросил на брата быстрый взгляд. Никуда не годится, чтобы фермер возвращался домой так рано — пусть даже такой неумеха, как мистер Мейкон.

— Все в порядке?

Дейл красноречиво пожал плечами — значит, мистер Мейкон снова пришел домой нетрезвым. Лавендер бросил трещотку в ящик резче, чем следовало бы.

— А вы, хулиганье, что нынче вечером делать собираетесь? — спросил он, захлопывая капот «монте-карло».

— Сегодня в кафе вечер карате, мистер Ли приедет из Сноу-Хилл, чтобы показать всем новые приемы.