Сумасшедшая деревня - Андрей Васильевич Саломатов Страница 16

На веранде Фуго снова принял вид Алешиного прадедушки и вернулся в гостиную.

— Добрый день, — насмешливо поприветствовал он сержанта милиции. — А что ты ищешь на шкафу? Может, я могу тебе помочь?

— Я… я… я… — начал Иван Бурбицкий, пытаясь совладать со своим страхом. — Там… там… у вас пантера, — наконец выговорил он.

— Какая пантера, черненькая такая? — изобразив на лице удивление, спросил старичок. — Нет здесь никаких таких пантер. Мыши есть, сам слышал, как ночью скребутся. Мухи вон летают, комары жужжат — подлые, а пантер здесь нету. Извини, не держим.

— Я… я… зашел узнать… поговорить, — затравленно озираясь, сказал Иван.

— Ну так говори. Или тебе удобнее будет, если я тоже заберусь на шкаф? — продолжал издеваться Фуго. — Кстати, хочешь перебраться вон на ту тумбочку? Она, по-моему, удобнее. Я даже могу бросить тебе туда матрасик.

— Отпустите меня, — взмолился сержант милиции.

— Отпускаю, — ответил Фуго. — В конце концов, что такое пантера? Тьфу. Маленькая кошка величиной с большую собаку. Вот ажор — это да! Ты знаешь, что такое ажор?

— Нет, — покорно ответил Иван.

Алешин «прадедушка» удобно устроился на диване, развернул шоколадную конфету и положил ее в рот.

— Это животное такое, в Саратовской области обитает. Вон видишь челюсти? Ты, дорогой мой, и представления не имеешь, какими бывают хищники. — Взгляд у Фуго затуманился от воспоминаний, и он начал рассказывать: — Однажды я отправился в гости к своей тетушке… Это которая живет в Саратовской области, — пояснил он, не желая выдавать своего настоящего места рождения. — Мне тогда было всего пять лет. Дорога была трудной, у нас же там сплошные скалы. Горячий ветер буквально сдувал меня с тропинки. Затем набежала огромная грозовая туча, и с неба посыпались молнии. Огненные копья врезались в камни, и на этом месте оставались раскаленные красные пятна.

— Значит, у вас там много железа, — догадался Иван и жалобно добавил: — Отпустите меня.

— Сейчас закончу свою историю, и иди себе, — подкладывая под голову подушку, ответил Фуго. — Так вот, дождь хлынул такой, что меня постоянно опрокидывало потоком воды. И вот когда до моря оставалось каких-нибудь…

— В Саратовской области нет моря, там река Волга, — зевая, перебил рассказчика грамотный сержант милиции.

— Ну да, когда до Волги оставалось каких-нибудь метров триста, — поправился Фуго, — навстречу мне вышел огромный, как шкаф, на котором ты сидишь, ажор. Глаза его пылали злобным огнем, из пасти на камни капала кровавая слюна, но мне страшно повезло — ажор был сыт. Скорее всего, он уже пообедал несколькими мимикрами.

— Кем? — услышав новое слово, поинтересовался Иван Бурбицкий.

— У нас так называют жителей Саратовской области — местное выражение, — пояснил Фуго. А сержант милиции поудобнее устроился на шкафу, подложил под голову старую шляпу Алексея Александровича и закрыл глаза. — И вот этот подлый ажор принялся мною играть, — зевая, проговорил лжепрадедушка. — Он подкидывал меня лапой, как мяч, бодал своей глупой башкой, брал в зубы…

В этот момент со шкафа послышался громкий храп, но Фуго это нисколько не расстроило. Не договорив фразы, он перевернулся на другой бок и, засыпая, пробормотал:

— Ладно, потом дорасскажу.

А тем временем Алеша с Дариндой благополучно добрались до деревни Петрово и отыскали дом номер восемь.

— Какой хорошенький! — восхищенно воскликнула Даринда, открывая ажурную калиточку. — Никогда в жизни ничего подобного не видела.

Домик действительно был похож на игрушку: маленький, с резными наличниками и причудливым коньком на крыше. Вокруг дома располагался одичавший яблоневый сад, по всей изгороди разрослись кусты малины и смородины, а чуть в стороне от дома стояла кружевная беседка, увитая плющом настолько, что внутрь можно было заглянуть только со стороны входа.

На дверях дома висел замок, и Алеша с Дариндой начали заглядывать в окна. За этим занятием их и застала соседка, дородная женщина с мягкой доброй улыбкой.

— Здравствуйте, — из-за забора громко поздоровалась она, чем очень напугала тетушку. — Вы кто же такие будете?

— Мы новые хозяева этого дома, — ответил Алеша. — Вернее, она хозяйка, а я ее правнук.

— Тогда давайте знакомиться, — радушно сказала соседка. — Меня зовут Антонина Васильевна.

Даринда выжидающе посмотрела на Алешу, и тот представил свою «прабабушку»:

— Это Капитолина Христофоровна. Она приехала из Саратовской области, а теперь решила поселиться здесь.

— Какое у вас интересное имя, — сказала соседка, — Так давно уже никого не называют.

— Ой, и не говорите, — охотно согласилась Даринда. — Такое мудреное имя, такое мудреное… Я и сама никак не запомню его. Как ты сказал, Алеша, меня зовут?

— Ка-пи-то-ли-на Хри-сто-фо-ров-на, — по слогам повторил Алеша и с улыбкой обратился к Антонине Васильевне: — Да и я его еле запомнил. Ее же назвали так девяносто шесть лет назад. А тогда нормальных имен-то еще не было.

— Дом все равно закрыт, — сказала соседка. — Пойдемте ко мне пить чай с ватрушками. Вы любите ватрушки? — спросила она у Даринды. Тетушка пожала плечами и, потупившись, ответила:

— Не помню.

— Любит, любит, — проговорил Алеша. — Прабабушка и сама их когда-то пекла, но позабыла, как это делается.

На веранде Антонина Васильевна усадила гостей за стол, поставила большое блюдо с ватрушками и разлила чай.

— Какая же вы маленькая, аккуратненькая, — с жалостью глядя на старушку, сказала соседка.

— У нее детство было очень тяжелое, вот она и не выросла, — жуя ватрушку, пояснил Алеша.

— У меня тоже детство было тяжелое, — сказала Антонина Васильевна и похлопала себя по животу. — Но я вон какая вымахала.

— Это потому, что вы выросли в деревне, — сказал Алеша. — У вас здесь свои картошка и морковь. А у них не то что моркови, сосисок даже не было.

— Понимаю, — вздохнула хозяйка дома. — А что, Капитолина Христофоровна, вы вообще ничего не помните или кое-что все же осталось в памяти?

— Кое-что осталось, — прихлебывая чай, ответила Даринда. — И даже очень много. Помню, как родилась…

— Да? — удивилась Антонина Васильевна.

— Да. Детство помню. А вот еще совсем недавно, полгода назад, попала я на