Олег Маркеев - Летальный исход Страница 19

— Так, кто-то плодотворно пообщался с полковником Ляшко, — протянул Кульбаков.

Он уронил полу бронежилета. В комнате сразу же стало сумрачно.

Трофимов отвалился к стене. От повисшей гнетущей тишины в комнате скоро стало трудно дышать. Все взгляды скрестились на Трофимове.

— «Три топора», мужики, — произнес он.

Виктор Кульбаков ломко изломился, хлопнул себя по высоко вскинутой коленке.

— Твою маму! То-то мне сегодня снилось…

— Что тебе снилось, дома травить будешь, — оборвал его Трофимов. — Геракл, Петро! Манатки собрать и через десять минут — в распоряжении полковника Ляшко. Связиста с собой забрать.

— Он нетранспортабельный, — изрек Геракл.

— Ты смотри, какие мы слова знаем! — хохотнул Кульбаков. — Пообщался бы со мной еще месяц, взяли бы без экзаменов в военно-политическую академию.

— Что со связистом? — спросил Трофимов.

— Да, черт его знает. — Кульбаков пожал плечами. — На рассвете в штопор вдруг сорвался. Вылакал полтора литра «гвоздики», полирнул местным пивом. Просил у нас добавки, но мы сказали, что батя ввел «сухой закон». Но он и без добавки рухнул.

— Живой, хоть?

— Живой. Два раза блевал из окна. Бать, с чего это он так стоп-кран сорвал, а? Вроде, не день связиста сегодня.

— Почти угадал. Они ночью систему опробовали, все пашет. Значит, домой скоро.  Вот и ометил.

Кульбаков саркастически усмехнулся.

— До дома еще дожить надо.

Попав в перекрестье тяжелых взглядов, Кульбаков спохватился и суеверно постучал по фанерной перегородке.

                                            * * *

Солнце скатывалось по небесной сфере  каплей расплавленного свинца, все больше наливаясь краснотой.  Раскаленное марево загустело и не так жгло глаза.

Трофимов опустил на глаза очки, в темных стеклах пейзаж заброшенной стройки сделался рельефней, отчетливо проступили пятна теней.

Отстранившись от мира, он позволил себя расслабиться. И сразу же изнутри всколыхнулось тяжелое предчувствие. Ветер доносил всплески криков, растревоженными птицами носящимися над военным городком. В части творилось что-то неладное. До пальбы дело еще не дошло, но, судя по нервозности, вот-вот должно было полыхнуть.

Кульбаков сидел рядом на ступеньках крыльца, курил в кулак, с прищуром поглядывал на тылы части.

—  Митингуют… Там сейчас на роте афан* все держится. Мужикам терять нечего. Могут взнуздать и за собой всех потянуть. Если сегодня ночью их не подрежут, конечно. Пока светло, еще бояться. А ночью, когда все негры на одно лицо, все смелые.

Трофимов промолчал, покусывая горькую от пыли былинку.

— Мне их расклады глубоко пофигу. Но нам еще сюда утром возвращаться. Прикинь, какой бардак будет.

— Посмотрим.

Кульбаков затоптал окурок каблуком. С хрустом потянулся.

— Бать, с «Юнкером» что делать будем? — как-то вскользь спросил он.

Трофимов усмехнулся.

— Не бойся, не брошу.

Кульбаков придвинулся ближе.

— Бать, первая охота у пацана. Это же… Это же, как с бабы вспугнуть. На всю жизнь импотентом можно сделать. Бать, ну посуди сам, когда ему в жизни еще такой шанс выпадет?

— Ну и что ты предлагаешь?

—

—

Кульба двух человек  в охрану и на связь к Ляшко. Максимов — как с бабы сорвать. Дай пацану первую охоту. Тебе кинут подпола на пенсию, а ему еще служить и служить. Стимул нужен. Вот мне, тьфу-тьфу, пожалуют майора и медаль «за песок», закинут в Забайкальский местным спецназном ДШБ командовать. Так будет о чем байки травить, видел, чего в кошмарном сне не приснится. А пацан, что?

О крылатых ракетах.

Дембельский аккорд

.