Посох двуликого Януса - Александра Маринина Страница 43

Наяна объяснила, что ее интересуют мошенники двадцатых годов.

– О! Ты обратилась прямо по адресу, – заявил он. – Я в двадцать пятом году снимался в сериале как раз про мошенников и борьбу с ними. Первая роль в кино, мне двадцать один год, студент института кинематографии, опыта – ноль с минусом, честолюбия – выше крыши. Мне так хотелось показать себя, блеснуть, доказать, что я достоин и все такое. И я подсел на каналы антимошенников, их в те годы было очень много, на любой вкус. Слушал с утра до ночи, запоминал, как мошенники разговаривают, с какими интонациями, с каким выговором, в каком темпе. Повторял за ними, тренировался, репетировал. Роль-то была маленькая, даже не второго плана, а третьего, и мне нужно было очень постараться, чтобы меня заметили и запомнили.

– Получилось?

Сергей Валентинович отрицательно мотнул головой.

– Не-а. То есть на самом деле получилось, но не сразу. Когда сериал вышел на платформе, знаменитым я не проснулся. Ну, платформа – дело такое, у нее ограниченный круг зрителей, старики ими особо не пользовались, не умели и не знали, что это такое. Спустя примерно год сериал выкупил один из центральных каналов телевидения, и когда показали на всю страну – вот тут-то все и случилось. Весь зрительский пул «шестьдесят плюс» был у моих ног! Все вспомнили, как им звонили и что говорили. Оказалось, что я воспроизвел все абсолютно точно. Меня стали приглашать в сериалы, рассчитанные на возрастную аудиторию, а там и дальше все пошло. Так что роль мошенника – мой талисман, пропуск в мир большого сериала.

– А мне воспроизведете?

– С удовольствием тряхну стариной. Но сначала, – он сделал строгое лицо и поднял вверх указательный палец, – привал охотников. Или отдых на сенокосе. Или завтрак на траве. Выбирай, что больше понравится. Ты сама-то голодная?

– Ага.

– Ну, вот и славно, вместе пообедаем. Или поужинаем? Время непонятно какое, ни туда ни сюда, но я с семи утра не ел.

Они набрали в кафе бутербродов, пирожков, булочек и бутылочек с соками и устроились в тихом уголке парка под старой раскидистой липой. Утолив первый голод, Сергей Валентинович начал демонстрировать разговоры с мошенниками, ловко меняя голос в зависимости от того, за кого из собеседников он говорил. «Лохи», то есть потенциальные жертвы, звучали в его исполнении по-разному, это были мужчины и женщины, молодые, среднего возраста и пожилые, доверчивые и испуганные или подозрительные и настороженные. А вот мошенники отчего-то говорили одинаково.

– Они разговаривают так, как их научили, – пояснил актер, когда Наяна поделилась с ним своим удивлением. – Их же специально обучают, прежде чем сажать в колл-центр. И говорят они не из головы, а читают скрипт, то есть шпаргалку, которую им написали. Мимо текста они вообще почти ничего не могут, сразу теряются. Я столько роликов прослушал, что все их спич-листы выучил наизусть, до сих пор помню. Говорят они очень быстро, чтобы потоком слов полностью залить лоху мозги. В общем, там много всяких хитростей.

– И что, человек приходит утром в этот колл-центр, включает компьютер и начинает звонить и всем талдычить одно и то же, по одному и тому же скрипту?

– Ну да.

– И так изо дня в день?

– Именно. А как иначе-то?

– Это же рехнуться можно, – протянула Наяна. – Язык отвалится, мозги засохнут.

Она попыталась представить себя на такой работе и поежилась от ужаса.

– Еще и уши завянут, – ехидно добавил Сергей Валентинович. – Несколько десятков человек сидят в опенспейсе без перегородок, каждый быстро и напористо говорит, громкая музыка играет. Гвалт стоит невообразимый.

– Я бы так не смогла. А музыка-то зачем?

Актер пожал плечами.

– Сам не понял. Но она почему-то всегда была. Может, их коучи считали, что музычка должна мотивировать, бодрить. Не знаю. Сами-то звонилки сидели в наушниках, связывались с лохами по айпи-телефонии, так что им самим, наверное, шум не особо мешал. А микрофон-то открытый, так что абонент прекрасно слышал весь этот курятник.

Он достал из пакета последнюю булочку с изюмом. Наяна не переставала удивляться, сколько продуктов может уместиться в желудке этого щуплого на вид старика.

– Так, – деловито произнес Сергей Валентинович, – социальный фонд мы с тобой прошли, плановую диспансеризацию прошли, изготовление нового страхового полиса прошли. Что у нас осталось?

– Вы говорили про счетчики и Энергосбыт, – напомнила Наяна. – И еще про сортировочный центр с письмами и посылками.

– Да, молодец. Счетчики, почта и еще срок обслуживания сим-карт, тоже забавная тема.

– Екатерина Игоревна упоминала какие-то схемы, при которых звонит дознаватель из полиции. Не знаете?

– Это самое вкусное, деточка! Это я оставил на закуску, на десерт, так сказать. Остальные схемы разделенные, а с полицией – единая, два в одном. В разделенной схеме можно втюхивать что угодно, главное – убедить человека, что сейчас ему придет эсэмэс с номером, который нужно озвучить. Сам по себе номер даст доступ в личный кабинет Госуслуг, но толку от этого мошенникам никакого. Ну, узнают они какие-то сведения о собственности человека, его кредитах и штрафах, еще о чем-то, а что они будут с этой информацией делать? Деньги со счетов они все равно через Госуслуги просто так не снимут. Но это только первый акт спектакля. Через некоторое время должен начаться второй акт, когда лоху позвонит уже кто-нибудь из полиции или из банка примерно с таким текстом: «Вы никому не говорили номер из эсэмэс от Госуслуг? Ах, говорили? Ну вот, теперь все ясно. Прямо сейчас мошенники вошли в ваш личный кабинет и пытаются оформить на ваше имя кредит, а еще они могут списать деньги с ваших счетов, надо немедленно спасать ваши финансы, переводить их на безопасный счет, следуйте нашим инструкциям, никому ничего не говорите…» Если человек верит и следует их инструкциям, то вот тут он уже действительно может остаться в буквальном смысле без штанов. Пьеса в двух действиях.

Сергей Валентинович дожевал булочку, залпом выпил полбутылки гранатового сока, аккуратно промокнул носовым платочком губы.

– А когда пьеса в одном действии, то все начинается сразу с полиции. Дескать, сегодняшним днем…

– Каким-каким днем? – переспросила Наяна.

– Сегодняшним. Это у мошенников такой словесный оборот, их так научили. Был еще вариант «в сегодняшнем дне», тоже красиво звучал. Тот, кто сочинял для них шпаргалки, очень стремился создать видимость официального языка, но сильно перестарался. У них не банк, а банковская структура, не карта, а пластиковый продукт и тому подобное. Безграмотный народ! Короче, звонит человек, представляется сотрудником полиции, рассказывает,