Кирилл Шелестов - Пасьянс на красной масти Страница 97

— Да ладно, — буркнул Бык. — Не больно-то я и хотел!

Ильич поднялся и шагнул к двери.

— И это все?! — вдруг услышал я свой звенящий от ярости голос.

Ильич повернулся ко мне и некоторое время смотрел на меня оценивающе.

— Мало? — прямо спросил он. — Убить его хочешь? — Он криво улыбнулся. — Ладно! Убей.

— Не надо! — взвизгнул Собакин. — Не надо!

Не обращая на него никакого внимания, Бык с готовностью протянул мне пистолет, как будто угощал сигаретой. Я взял пистолет, перевел взгляд на дрожавшего у стены потного Собакина и подумал, что его кровь мне сейчас придется отмывать. Меня это не пугало.

И вдруг почему-то именно от этого меня замутило. Не оттого, что я собирался его убить, а оттого, что это меня совсем не пугает. Мне хотелось всадить в него пулю. В лоб. В грудь. В сердце.

— Нет! — хрипло произнес я, из остатков своей воли и разума. —Я не буду! Мне нельзя!

Бык разочарованно хмыкнул.

— Ну, вот вам нате! — вздыхая, пробормотал он. — Опять облом! Вечно на мне очередь заканчивается.

— Поэтому не ездий на «стрелки», — серьезно проговорил Ильич, повторяя сказанную однажды в машине фразу. И вышел.

3

Уже у себя дома, поздно ночью, раздеваясь, я нашел в кармане какую-то бумажку. Я развернул ее. Сверху на вырванном из маленького блокнота листке было написано неровным детским почерком: «Расписка». И дальше: «Я, Ирина Хасанова, обещаю поправиться на десять килограммов. И каждый день мыть тебе полы. Только не бросай меня, пожалуйста. Я тебя люблю. Очень сильно. Клянусь». Внизу стояло число и размашистая подпись.

Дикая боль прорезала меня от виска до груди. Я конвульсивно скомкал бумажку в руке и швырнул на пол.

— Я же говорил тебе! — выкрикнул я в бешенстве и бессилии. —Я же говорил, что у меня есть домработница!

И я, кажется, заплакал.