Длинные ножи - Ирвин Уэлш Страница 6

думает о том, как в боксе случаются нокауты: часто при сильном ударе мозг бьется о заднюю стенку черепа. Здесь могло случиться что-то подобное. Внезапно он вспоминает почерк Рэба Даджена, прозванного "Безумным Плотником". Но тот надежно упрятан в тюрьму Сатон. Он снова смотрит на восковое лицо Галливера, пытаясь вспомнить того, кто был готов позволить невиновному человеку, с которым у него был роман, отправиться в тюрьму, только чтобы защитить свою собственную карьеру. Но в этом теле он его не узнает. Несмотря на то, что он так много говорил о том деле со своим психотерапевтом Салли Харт, для него сейчас это просто еще одно мертвое лицо.

Один важный вопрос так и повис в воздухе, и Леннокс решает его задать.

– Есть какие-нибудь признаки, где может быть его хозяйство?

– Нет, – отвечает Мартин звенящим голосом. – Вообще ничего. Следов тоже крови нет, так что, вероятно, их почти сразу упаковали.

– Значит, преступник забрал с собой причиндалы этого парня, – кричит Гиллман, затем смотрит на Драммонд. – Или преступница забрала с собой – пожалуйста, пардоньте мой сексизм.

– Трофей? Поищите в кабинете президента "Хартс", – смеется Эрскин. Больше никому почему-то не смешно.

– Пора выбираться из этого цирка, – Леннокс слышит, как Боб Тоул с нехарактерной неосторожностью бурчит себе под нос, и замечает, что Драммонд тоже слышала.

Она осторожно подходит к Ленноксу.

– Что думаешь, Рэй?

Рэй Леннокс думает о случае, который произошел три недели назад в Лондоне.

2

Находиться в машине Боба Тоула для Леннокса всегда было немного непривычно. Его босс больше всего ценит тишину, но сейчас из радио доносится "The Lebanon" группы "Human League". Леннокс понимает, что если бы не присутствие его начальника, он бы подпевал – даже пробки на улицах Эдинбурга не смогли испортить его настрой. Единственное, что его беспокоит, – так это его собственное хорошее настроение; в конце концов, он расследует ужасное преступление. Но его личное крайнее безразличие к жертве, возникшее после их предыдущего конфликта, трудно поколебать.

Он считал Галливера наглым, напыщенным ханжой, который цинично использовал расизм и сексизм, чтобы завоевать себе политическую популярность. И если жертвы в конце концов начинают мстить жестоким представителям власти, то это, возможно, и благородное побуждение для гражданина, но бесполезное для полицейского. Эта мысль лишь подтверждает, насколько неверным был его выбор профессии. Теперь он, сам того не желая, стал кандидатом на место уходящего в отставку Боба Тоула. Леннокс искоса бросает взгляд на выдающийся профиль своего босса.

Ты не сможешь стать Тоулом.

Не сможешь играть в политику со всеми этими уродами.

В реальность его возвращает вид штаб-квартиры полиции в Феттсе, безликого здания семидесятых годов, получившего свое название от большой частной школы рядом с ним.

Ну кто бы сомневался, кому мы на самом деле служим.

– Давай за работу, Рэй, – говорит Тоул, взглянув на часы. – Организуй временный штаб расследования, встречаемся там через пятнадцать минут.

Он только усаживается за свой стол в большом офисе открытой планировки, как входит Аманда Драммонд. В ее глазах – тревожная напряженность, тонкие губы сжаты. Он впервые замечает, что она стала короче стричься. Леннокс считает, что, в отличие от большинства женщин, ей это идет, и замечает:

– Новый образ.

– Да, – На его неуверенный комплимент она отвечает холодным одобрением.

Они находят свободную комнату и прикрепляют к доске фотографию Галливера. Едва скрытая ухмылка на его лице всегда грозила вырваться наружу. Помещая туда же данные о его передвижениях и окружении, они начинают создавать схему его жизни. Потом начинают смотреть видео его публичных речей. Их содержание повергает в депрессию. Галливер завоевал поддержку некоторых представителей из тех социально-экономических групп общества, на которых он не стал бы мочиться, даже если бы они были охвачены огнем.

Леннокс резко выдыхает и закатывает глаза, убавляя звук на компьютере. В конце концов, они ищут совсем не этих людей. Он останавливает видео и переводит курсор на изображение толстяка в коричневом костюме, который стоит за кулисами, пока Галливер говорит.

– А этот чувак кто такой?

У Драммонд есть список делегатов ключевых конференций с фотографиями.

– Крис Анструтер, член шотландского парламента, который был его коллегой до того, как тот перешел в Вестминстер... Похоже, он... – Она указывает на изображение низкого качества, и они пытаются сравнить его с видео.

Вот это реальная работа полиции, думает Леннокс. Скучная, тяжелая работа.

Пока они дальше смотрят видео, Леннокс понимает, что Драммонд беспокоится. Слышно, как неровно она дышит. Она явно хочет что-то сказать. И действительно, когда заканчивается очередной ролик, Аманда смотрит на него и произносит, спокойно и размеренно:

– Ты же знаешь, что я тоже подала заявление на должность начальника отдела?

– Да, я слышал.

Его напарница, Аманда Драммонд, лишь недавно получившая повышение, теперь выступает в роли амбициозного аутсайдера. Леннокс знает, что это не понравится многим офицерам со стажем, и с удовлетворением думает, что Дуги Гиллману это будет особенно не по душе.

– Я знаю, что меня только что назначили инспектором, так что не ожидаю, что смогу получить эту должность.

– Ну, никогда не знаешь.

– Но, по крайней мере, хочу обозначиться, чтобы они были в курсе.

Леннокс кивает, улыбаясь самому себе. Он молчит, в мыслях возвращаясь к разговору, который состоялся у него много лет назад с его печально известным наставником Брюсом Робертсоном. Во время кокаиновых посиделок Леннокс говорил почти то же самое своему старшему напарнику, известному расисту и женоненавистнику. Потом Леннокса повысили, а Робертсон повесился. Он кивает Драммонд, когда нарастающее гудение безостановочной болтовни с гнусавым акцентом западного побережья предвещает появление Норри Эрскина, за которым, выставив квадратную челюсть, следует угрожающе молчаливый Дуги Гиллман. За ними следуют нервный Брайан Харкнесс, маленькая, приземистая Джиллиан Гловер, тощий Элли Нотман и несколько старых, плохо слепленных памятников сомнительному образу жизни: Дуг Арнотт, Том Маккейг и Джим Хэрроуэр. Последними входят рыжеволосый Скотт Маккоркел и женоподобный метросексуал Питер Инглис, глубоко погруженные в обсуждение каких-то технических подробностей.

По сигналу Леннокса они усаживаются на вызывающе красные пластиковые стулья, разглядывая портрет Галливера. Входит Тоул и обращается к подчиненным.

– Первое: отставить школьные шуточки, – Его пристальный взгляд ненадолго останавливается на Эрскине и Гиллмане. – Второе: как всегда, соблюдать полную конфиденциальность. На этот раз работаем предельно внимательно. Ричи Галливер был когда-то членом нашего комитета по делам полиции. Рэй, – поворачивается он к Ленноксу. – ты возглавишь расследование.

Леннокс согласно кивает. Он понимает, что его босс открыто дает ему возможность заработать продвижение по службе, и решает не обращать внимание на реакцию коллег. Но уже не в первый раз Рэй думает, что он не самый лучший кандидат