Лекарство против шока - Владимир Григорьевич Колычев Страница 32

— Что-то не так? — спросила Лиза.

Похитили ее вчера, сутки она провела в заточении, и физическое состояние, казалось бы, оставляло желать лучшего, и моральное, а она сидит спокойно себе в машине, как будто так и надо, и домой не просится. Что-то в этом не так. Может, Чепелева играет по сценарию, утвержденному Валушиным — втайне от Ролана. В доверие входит, чтобы наблюдать за ходом следствия. Нельзя этого исключать.

— Скажите мне что-нибудь успокоительное, госпожа психолог! — улыбнулся Журавлев.

— Ты, наверное, думаешь, что я проститутка? — бросила на него короткий взгляд Лиза.

— Я не думаю. Но свежего воздуха не хватает.

Ролан вышел из машины, вдохнул полной грудью, поднял лицо, на нос упала снежинка. Снег! Снег — это плохо! А замороченная голова еще хуже!

Он хотел закурить, но схватился за телефон и торопливо набрал номер Беглова.

— А я все жду-жду, когда мне товарищ Журавлев позвонит! — в своей привычной манере съязвил тот.

— Вы сейчас где, товарищ Беглов? — спросил Ролан.

— Где, где… В Рядном! Или ты думаешь, что мы галопом по Европам должны? Нет, обстоятельно все нужно осмотреть, методично…

— Есть ощущение, как будто что-то упустили?

— Это ощущение есть у тебя… Ну и у меня тоже.

— Преступники ездили на «Гранд Чероки», машина у них стояла где-то во дворе. Трасология нужна. Протекторы снимали?

— Нет, но, если вы приказываете, товарищ подполковник! — слышно было, как заскрипели пружины дивана.

— И у Полубедова нужно узнать, снимал ли он отпечатки колес с места убийства.

— Колеса, колеса… Преступники уходили на лыжах, Полубедов это установил. Стреляли из недостроенного дома на окраине поселка, ушли в лес, на лыжах.

— А где-то в лесу их ждала машина.

— Предлагаешь ехать в лес, искать место стоянки?

— А как иначе мы сможем привязать Кузю и Севу к убийству Хайдукова.

— Насчет Севы не знаю, а Кузя — это Кузьков Федор Артемьевич, восемьдесят третьего года рождения, судим, четыре года по двести сорок первой статье, расшифровывать?

Ролан качнул головой, расшифровывать ему не надо. За организацию занятия проституцией Кузьков отмотал, вот откуда у него такая тяга к злачным притонам.

— Ну, судим, ну, сволочь, а доказательства? Ты вот личность Кузькова установил, а к Хайдукову его не привяжешь. Все усилия коту под хвост. Твои усилия!

Беглов ответил не сразу, какое-то время он переваривал не очень приятный для него факт. Ролан перешел на ты, что это, пренебрежение к начальству или способ выразить свое к нему доверие? Или даже благодарность за личное участие в работе, когда так не хватает людей и времени.

— Ну да, нужно привязывать… Завтра утром отправлю Полубедова.

— Сейчас нужно, за ночь снегом все засыплет. И в Лесном, и в Рядном.

— Может, сам в Лесной съездишь?

— Я это дело не веду.

— Считай, что ведешь!

Ролан вернулся в машину, в раздумье глянул на Чепелеву. Как пиявка прилипла, не отвяжешься. А с кровью отрывать ее нельзя, как-никак, потерпевшая.

— Боишься ехать домой? — спросил он.

— Боюсь.

— У меня переночуешь.

— Не знаю… Мне не нравятся твои извращенные фантазии! И если ты надеешься на извращенный психологический сеанс… Не будет ничего, понял? А домой к тебе я поеду. Мне действительно страшно.

— Понимаю твои страхи, вдруг Кузьков похитит тебя снова.

— Не знаю никакого Кузькова!

— Кузя, Сева, Валера… Ты с кем-нибудь из них раньше встречалась?

— Нет, — качнула головой Чепелева.

Ролан посмотрел ей прямо в глаза — не похоже, что врет.

— А Кукушкин?

— Я же говорила, ходил ко мне!.. И не было у нас ничего такого! Я девушка порядочная!..

— У меня дома душно, — заметил Ролан.

— Ничего, форточку откроешь.

— Со мной душно. Я вопросы всякие задаю… Начетников тоже твои сеансы посещал?

— Кто?

— Их два брата, Илья Степанович и Петр Степанович Начетниковы.

Ролан открыл фотографию младшего брата, показал старшего, но Чепелева только качала головой, и не похоже, что лукавила.

— А Сорокина знала? — Ролан задал контрольный вопрос. Чепелева, как минимум, слышала о Сорокине, Валушин говорил. Если она скажет, что не знает, значит, и в остальном врет.

— Ну, так, слышала, бизнесмен, с Валушиным дела имел. Слышала, но не видела, ты уже об этом спрашивал.

— А я все время буду спрашивать… Ты все еще хочешь ко мне?

— Не хочу… Но выбора у меня нет… Отвези меня домой, вещи забрать надо.

— Лучше лыжи!

— Не нужны мне лыжи!

— Зато мне нужны!

— У соседки есть, они с мужем каждый выходной катаются…

Соседи Чепелевой смотрели на Ролана, как на чокнутого, — за полночь уже, а ему лыжи подавай. Но удостоверение и убедительная просьба подействовали, в машину вместе с лыжами он уложил и сумку, которую собрала Лиза, и лыжи.

Открывая дверь своей квартиры, Ролан чувствовал себя Приамом, купившимся на Троянского царя. Но в то же время Чепелева — ключевая фигура, терять которую он не имел права. Кукушкин ее знал, Ковалевский со своими дружками зачем-то похитил. Возможно, и с кем-то из Начетниковых она была знакома. Может, и Сорокина знала близко.

Ролан сориентировал девушку, где постель, что в холодильнике, как приготовить кофе. Дверь, сказал, никому не открывать и уехал — в глухую ночь неизвестно куда.

Хайдуков пристроил к поселку Лесной целый квартал — две улицы — сплошь брусовые дома эконом-класса. Дома под крышей, с окнами, но все незаселенные. Улицы освещены, сторож имеется, все как положено.

Сторож, бородатый мужчина с восточными глазами, проводил его к месту, показал на дом, из которого выходил Хайдуков, когда прозвучали выстрелы. Автоматной очередью его сняли, с пятидесяти метров, один убитый, двое раненых. В дом, откуда стреляли, Ролан заходить не стал, обошел его по кругу, вышел на лыжню, осмотрел следы. Двое на лыжах подошли к дому, а спустя время повернули назад. И никто по этому следу не ходил — Полубедов спешил поскорее закончить работу и отправиться домой, к жене под бочок.

Ролан встал на лыжи и ушел в темную ночь, проклиная себя за инициативу. Снег уже не падал, тревога оказалась ложной, вполне можно было отложить все на завтра…

Сначала он услышал шорох, кто-то скреб чем-то по снегу, затем увидел человека. С веником в руке. Наломал веток с деревьев и машет, сметая следы с дороги. Следы ног, а главное — колес. Ролан подсвечивал себе фонариком, не успел выключить, и мужчина заметил его. Остановился, стал расстегивать куртку, выронив при этом веник. А из-под куртки он мог достать оружие…

Ролан его опередил, выхватил пистолет, выстрелил в воздух