Магрибский колдун - Елена Анатольевна Леонова Страница 23

— Привет, — сказал Саблин, присаживаясь напротив писателя.

Филипп оторвался от монитора компьютера и улыбнулся.

— Привет.

Подошла официантка, и следователь заказал себе крепкий кофе и бутерброд. Когда она отошла, майор чуть наклонился к Смирнову.

— Слушай, мне, похоже, позарез нужна твоя помощь.

Филипп приподнял бровь.

— Дело со свечами?

— Да. Мы в полном тупике. Но меня не оставляет мысль, что это ритуальное убийство, понимаешь? Ты говорил про свечи, которые использовали в древних религиозных ритуалах. Можешь ещё рассказать?

— Всё так плохо?

— Ужасно. У нас уже два трупа. И вокруг обоих свечи, а на лице прокля́тая маска из воска.

— Чёрт возьми! Ты говорил с Ханной? Связи с убийством в Танжере нет?

— Прямой зависимости нет, но мне не даёт покоя то, что всё началось в Марокко. Хотя, возможно, убийства просто совпали по времени, однако я своему чутью доверяю. Здесь есть что-то, связанное с… — Саблин пытался подобрать слово.

— С колдовством? — помог ему писатель.

Следователь нахмурился, но потом кивнул.

— Типа того. Все эти свечи… заброшенный дом и пустырь, где найдены тела. Расплавленный воск на лице. Ну не кажется мне это просто убийством. Как будто преступник хочет что-то сообщить нам своими действиями. И они связаны с Марокко.

— Понимаю, — Филипп захлопнул ноутбук. — Что именно тебя интересует?

— Любая информация. Книги, легенды, обряды… колдуны, — Саблин поморщился на последнем слове. — Всё, способное пролить свет на их практики. Особенно интересуют ритуалы и с чем они связаны. Ты единственный из моих знакомых, кто понимает в этой… прости, Господи, ерунде. Расскажи мне всё, что слышал, читал, видел во сне, неважно. Любая деталь может быть важна.

Филипп, задумчиво почесал подбородок.

— Знаешь, сейчас, когда ты спросил, я вспомнил наш разговор с Аминой.

— Убитая женщина-археолог?

— Да. Когда мы были в мечети, она рассказывала про найденные там реликвии и говорила, что находка, вероятно, относится к языческой, доисламской культуре Марокко.

— Так. И?

— До седьмого века, пока в Северную Африку не пришёл ислам, там был сильно развит один культ, практиковавший, скажем так, альтернативное понимание устройства нашего мира и Вселенной.

— Не понял, — Саблин чуть отодвинулся от стола, когда официантка поставила перед ним кофе и бутерброд. — Что за культ? И как это понимать: альтернативное устройство мира?

— Я говорю про магрибских колдунов, — с улыбкой объяснил Филипп, уже ожидая бурную реакцию следователя на его слова. Но Саблин лишь сильнее нахмурился и сделал глоток кофе.

— Рассказывай.

Глава 33. Москва. Воскресенье. 15:40

Смирнов был слегка озадачен поведением друга. Саблин всегда подшучивал над мифами и легендами, когда писатель затрагивал подобные темы. Очевидно, текущее дело вынуждало следователя погрузиться в то, что он всегда отрицал и не хотел принимать.

Филипп начал говорить. Рассказал о берберских племенах, о древних верованиях, о джиннах и духах, населяющих пустыню. О колдунах, известных как «сахра», которые, по преданиям, могли управлять стихиями, насылать проклятия и даже воскрешать мёртвых.

Знания сами собой всплывали в памяти писателя. Никогда не увлекаясь темой африканского фольклора, он неожиданно для себя вспомнил всё, что слышал о мистицизме Магриба.

— Колдуны верили в силу крови. В её очищающую и одновременно разрушительную энергию. Ритуалы, связанные с ней, у них были самыми могущественными. Я читал о жертвоприношениях, о заклинаниях, написанных кровью на стенах пещер. Есть мнения, что они использовали кости и волосы жертв для создания амулетов и талисманов.

Саблин покачал головой, доедая бутерброд. На лице майора не было скепсиса или улыбки. Он слушал внимательно и, казалось, сопоставлял каждое слово Филиппа с деталями преступления.

Писатель продолжил рассказывать о древних гримуарах[19], содержащих секреты колдовства, передаваемых из поколения в поколение. О заклинаниях на арабском и берберском языках, о символах, вырезанных на камнях и костях.

Саблин закончил есть, достал блокнот и начал делать пометки. Он не верил в магию, но понимал: преступник, совершающий эти убийства, верит. И чтобы его поймать, нужно понять его мотивы и безумную логику.

— Ты говорил о проклятиях, — напомнил следователь, прерывая Филиппа. — Как они работают?

— Ну, самые страшные из них связаны с именами духов. Колдуны призывают их мучить жертву, насылать болезни, сводить с ума. Говорят, проклятие преследует человека до самой смерти, а иногда и после неё.

Писатель заговорил о различных видах колдовства, о защитных амулетах, о способах противостоять тёмным силам. Саблин записывал всё, стараясь не упустить ни одной детали. Он понимал: это лишь малая часть огромного пласта знаний, но тем не менее хоть что-то, за что можно зацепиться.

Когда Смирнов замолчал, на улице начало темнеть.

— Но если говорить о твоём случае со свечами и маской, то, вероятно, здесь связь с самими жертвами.

— То есть?

— Предположим, твой маньяк действительно использует магрибскую магию и проводит какой-то ритуал.

— Да. И?

— Маска из воска на лице говорит, что убийца хочет лишить душу жертвы возможности обрести покой.

— Это как так?

— Древние африканцы верили, будто душа после смерти выходит через рот. Если убить человека и закрыть рот в момент его кончины, то душа навсегда останется в теле и будет проклята.

— Ёлы-палы, — вырвалось у Саблина.

— Я детально не знаком с процедурой ритуалов, но предполагаю, круг из свечей — это подготовка. Огонь помогает настроиться на магию и начать обряд, а замкнутый круг держит силу внутри.

— А чёрный цвет воска?

— Сильнейший проводник плохой энергии.

— М-да…

— Кстати, среди реликвий в мечети вроде были какие-то свечи. Не исключено, что именно твой убийца их украл. Как раз для ритуала.

— Но тогда получается, он убил и Амину.

Филипп утвердительно покачал головой.

— Слушай, а ты, кажется, говорил, что на встречу с археологом ходил и Камил?

— Да. Всё так. Он меня к ней и привёл.

— Значит, Тагиев слышал про магрибских колдунов?

— Более того, Камил сам о них много знает. Его специализация — древние племена Северной Африки.

— А Савелий?

— Мне показалось, он тоже в курсе. Когда Лера подняла чёрный камень на улице, именно Савелий начал пугать женщину проклятьем.

— А потом её убили, — Саблин тяжело вздохнул.

— Ты уже общался с ними?

— Да, конечно. Но толку было мало. Ничего не знают, всё отрицают.

— Возможно, они и ни при чём.

— В смысле?

— Тебе не кажется, что тень подозрений уж очень явно на них падает?

— Ну… — Саблин задумался.

— А если убийца специально так всё подстроил, чтобы они выглядели виновными?

Майор улыбнулся.

— Работу не ищешь? А то давай ко мне в отдел с таким глубоким